Артур и Запретный город - Бессон Люк - Страница 29

• Предыдущая
• 29/36
• Следующая

Оба старичка невелики ростом, — зато душа каждого, поистине, безмерна.

Проводник поворачивает второе кольцо — кольцо ума. Его хорошо бы смазать, а то оно ужасно скрипит.

— Позаботьтесь о моем зяте! — с улыбкой говорит дедушке король.

— С удовольствием. А вы присматривайте за моей невесткой! — отвечает Арчибальд.

Проводник поворачивает третье кольцо — кольцо души.

— По вагонам! — кричит он, как заправский проводник в поезде.

В последний раз Арчибальд прощально машет рукой, а затем бросается на стекло, которое втягивает его в себя. Старичок исчезает, словно утонувший в варенье кусок печенья.

Влекомый волшебной силой от одной линзы до другой, Арчибальд постепенно прибавляет в росте. А линзы становятся все меньше и меньше.

В конце-концов подзорная труба буквально выплевывает его из своих недр, словно косточку от вишни. Но, в отличие от косточки, Арчибальд растет и увеличивается в размерах под действием света и воздуха. Не удержавшись на ногах, он падает на густую зеленую траву, катится по ней и останавливается. Превращение совершилось — Арчибальд обрел свой прежний рост. Вдыхая воздух полной грудью, он садится на траву и приводит в порядок расшатанные нервы.

Неожиданно перед ним вырастает вождь матассалаи. Он улыбается, обнажив в улыбке крепкие белые зубы.

— Как прошло путешествие, Арчибальд? — спрашивает вождь.

— Великолепно… Немного затянулось, но… великолепно! — отвечает дедушка, очень довольный встречей со старым другом.

— А Артур? — обеспокоенно озирается африканец.

— Он сейчас прибудет!

Наши друзья-минипуты не спешат посадить отважного Артура перед превращательной линзой, да и сам Артур не горит желанием погрузиться в вязкую желеобразную массу, которая проглотит его, как хамелеон глотает прилипшую к языку муху. Но если он хочет увидеть своих родных и рассказать о своих невероятных приключениях бабушке, ему придется вытерпеть процедуру превращения. Впрочем, он пока еще не уверен, стоит ли обо всем рассказывать бабулечке — она наверняка страшно разволнуется.

К мальчику подходит Барахлюш.

— Мы будем скучать по тебе! Возвращайся поскорее! — просит маленький принц.

— Вернусь через десять лун! Договорились, чтоб мне лопнуть! — отвечает Артур, поднимая руку к небу и сплевывая на пол.

Барахлюш удивлен подобным подкреплением клятвы, однако обычай ему нравится, и он решает перенять его.

— Договорились! — повторяет он, тоже поднимает руку и с удовольствием плюет в угол.

Глядя, как старательно подражает ему крошечный человечек, Артур не может удержаться от смеха.

— А ну, поторопись! — напоминает проводник. — Проход закроется через десять секунд!

Артур подходит к огромной линзе.

К нему робко приближается Селения. Ей трудно сдерживать свои чувства.

Глядя на нее, Артур, чувствует, как у него мучительно щекочет в носу. Он понимает, что должен сказать что-то важное, но не находит подходящих слов.

— Нам отводится тысяча лет на поиски жениха, а я нашла его всего за несколько часов! — сдерживая слезы, печально говорит принцесса.

— Мне надо возвращаться, моя семья умирает от беспокойства. Твои родные тоже стали бы о тебе беспокоиться.

— Разумеется, конечно, — соглашается Селения, но, судя по сомнению, звучащему в ее голосе, она в этом не слишком уверена.

— А потом, десять лун — это не так уж и долго, — бодрым голосом произносит Артур.

— Десять лун — это миллионы секунд, которые я проведу без тебя, — отвечает Селения, и, не выдержав, хлюпает носом.

Глаза Артура тоже на мокром месте. Мальчик проводит рукавом по лицу, пытаясь незаметно убрать предательские слезы, и обнимает невесту за плечи.

— Согласно традиции и протоколу, эти секунды станут проверкой искренности нашего желания быть всегда вместе, — напоминает Селении Артур, хотя ему самому очень хочется послать протокол ко всем чертям.

— … К черту протокол! — словно читая его мысли, восклицает принцесса, и не успевает мальчик опомниться, как принцесса нежно целует его. Первый поцелуй любви. Счастье Артура поистине безгранично. Но пока он соображает, что ему теперь делать, принцесса с силой толкает его на линзу, и та с чавканьем его засасывает.

— Селения! — кричит мальчик, но вязкое вещество заглушает его голос.

Волшебная сила швыряет Артура в разные стороны, воздушные течения подбрасывают его и вертят, как хотят. Теперь он понимает, что чувствуют альпинисты, оказавшиеся в самом центре снежной лавины, которая тащит их за собой. Когда он читал об этом в книжках, он не мог себе этого представить. Стараясь справиться с несущим его потоком, Артур ни на минуту не прекращает молотить руками и ногами — подобно лягушке, упавшей в кувшин с молоком. Раньше эта сказка была его любимой, но потом он нашел дедушкины книги, и больше всего на свете ему стали нравиться африканские приключения.

Линзы, через которые он пролетает, становятся все жестче и все меньше. Последняя линза тверда почти как скала, и, втискиваясь в нее, Артур основательно стукается головой.

Магическая труба вышвыривает его в большой мир. Когда его легкие наполняются свежим чистым воздухом, ему кажется, что он превратился в воздушный шарик и сейчас улетит. К счастью, это всего лишь его ощущения.

Артур неуверенно делает несколько шагов, падает и катится по траве, словно бревно. Наконец, остановившись, он с трудом поднимается на четвереньки и нос к носу сталкивается с Альфредом. Пес улыбается и весело виляет хвостом.

Радуясь долгожданной встрече, Альфред бросается обнимать хозяина и на всякий случай умывает ему языком лицо. Мальчик с хохотом отбивается от бурных излияний нежности верного друга.

— Альфред, Альфред, дай мне хотя бы вздохнуть! — пытается утихомирить пса Артур, хотя сам он тоже ужасно рад их встрече.

На помощь внуку приходит Арчибальд: протянув руку, он помогает ему встать.

Первая, кого видит вскочивший на ноги Артур, — это мама, сидящая посреди рассыпанных фруктов. Ее пристальный взор устремлен на гигантского вождя и его воинов.

Артур бежит к ней, и, поскользнувшись на апельсиновой кожуре, падает рядом.

— Что с тобой, мама? — взволнованно спрашивает он, раскидывая вокруг себя яблоки.

— Она увидела нас и упала в апельсины, — объясняет вождь матассалаи. В качестве неопровержимого доказательства он держит в руке недочищенный фрукт.

— Скорее, в яблоки, — с улыбкой возражает Арчибальд, ужасно довольный тем, что нашелся повод подшутить над другом. Он наклоняется, поднимает яблоко и показывает его вождю. Африканец в недоумении смотрит на Арчибальда. Наверное, за время пребывания у минипутов его друг забыл часть слов собственного языка и все еще мыслит по-минипутски, думает он.

Артур ласково проводит рукой по лицу матери.

— Очнись, мама! — говорит он. — Это я, Артур!

Голос мальчика звучит так ласково и звонко, а главное, неожиданно, что мать, наконец, приходит в себя. Она моргает, трясет головой и, сбросив с себя оцепенение, с удивлением взирает на живого и здорового сына. Потом, решив, что она все еще спит, вновь закрывает глаза.

— Мама, проснись же, мама! — тормошит ее Артур.

Мать широко раскрывает глаза.

— А что, разве это не сон? — растерянно спрашивает она.

— Да нет же! Это я, Артур, твой сын! — говорит мальчик и, взяв мать за руки, поднимает ее на ноги.

Сообразив, наконец, что ребенок ее нашелся и с ним все хорошо, мать принимается рыдать.

— О, мой мальчик! Мой дорогой сынок! — причитает она и снова падает в раскатившиеся во все стороны апельсины и яблоки.

В другом конце сада разыгрывается совершенно иная драма. Ничего не подозревающая бабушка следует за Давидо. Встав на цыпочки и приложив ладонь козырьком ко лбу, владелец «Корпорации Давидо» вглядывается вдаль, ища взглядом тоненькую полоску дороги, петляющую по вершинам холмов. Затем смотрит на часы, которые, словно судья на соревнованиях, держит в руке.

• Предыдущая
• 29/36
• Следующая