Стечение обстоятельств - Маринина Александра Борисовна - Страница 8
- Предыдущая
- 8/74
- Следующая
Насте казалось, что еще немного – и она расплачется. Наверное, начальник ею недоволен, она не оправдывает его надежд. Каждое оперативное совещание было для Насти Каменской пыткой, мукой мученической, она чувствовала себя на пороховой бочке, которая может взорваться при малейшей ошибке с ее стороны, и тогда все будут смеяться над ней и показывать пальцем: «Смотрите-ка, Каменская, голубая кровь, в засадах не сидит, в задержаниях не участвует, в преступные группировки не внедряется. Посиживает себе в теплом кабинетике, кофе попивает и строит из себя гениального Ниро Вульфа!» Настя знала, что так не только думают, но и, к сожалению, говорят за ее спиной многие. С другой стороны, она работала у Гордеева шестой год, за это время у нее было много по-настоящему удачных находок и остроумных решений, которыми она могла бы гордиться. Были, конечно же, и ошибки, но мир при этом не переворачивался и пороховая бочка не взрывалась.
Внешне Настина работа и вправду выглядела как кабинетное безделье. Гордеев забрал ее на Петровку из районного управления после того, как Настя, два дня просидев над статистикой преступности по городу, вдруг заявила, что на севере Москвы завелся гомосексуалист, имеющий бесконтрольный доступ к наркотическим препаратам. Вывод этот она обосновала тем, что в той части Москвы кражи, совершаемые девочками-подростками, начали расти быстрее, чем кражи, виновниками которых были мальчики, из чего и было сделано заключение о том, что есть нечто весьма привлекательное для малолеток, но плата за это «нечто» разная для мальчиков и для девочек. Развивая эту мысль дальше, Настя, как ей казалось, чисто интуитивно вычислила корень зла. Смеху тогда было много, над Настей подшучивали, историю превратили в анекдот, и анекдот этот дошел аж до Петровки, 38. Не смеялся над анекдотом только Колобок. Спустя некоторое время он зашел в отдел по борьбе с наркотиками, а оттуда прямиком направился к кадровикам. Придуманный Настей человек, как выяснилось, в самом деле существовал.
Гордеев взял Настю к себе с одной-единственной целью: он хотел иметь в отделе собственного аналитика. Каменская и в самом деле многого не умела, она никогда не занималась спортом, не бегала, не стреляла, не владела самбо. Зато она умела думать и анализировать. И глупец тот, кто полагает, что уж это-то умеют все, уж здесь никакого мастерства не нужно. Вот выбить девяносто восемь из ста – это да! Гордеев, человек неглупый и, главное, никого не боявшийся, взял Настю на должность старшего инспектора. И ни разу не пожалел. Настя работала по всем преступлениям, которыми занимались сыщики в отделе Гордеева. Выдвигала версии и придумывала способы их проверки, разбиралась в горах информации и думала, думала, думала. У нее была феноменальная память, а также способность мгновенно извлекать из нее нужные сведения.
Сыщики гордеевского отдела признали Настю далеко не сразу. Особенно раздражало их то, что Гордеев настоял на выделении ей отдельного кабинета, чего на Петровке сроду не случалось. Поначалу они даже сделали из Насти что-то вроде «барышни на телефоне», раз уж она все равно целый день сидит в кабинете. Признание приходило медленно и трудно. Зато теперь те, кто непосредственно работал с ней, готовы были пылинки с нее сдувать. И все-таки Настя Каменская пребывала в состоянии хронической тревоги, постоянно опасаясь, что в ней разочаруются.
Вот и сейчас, сидя в низком кресле перед нависающим над ней начальником, она готовилась услышать что-нибудь нелицеприятное. Но ошиблась.
– Мне не нравится, как работают по делу Филатовой, – вдруг сказал Гордеев. Ходьба по кабинету всегда сопровождала процесс раздумий и принятия решения. Виктор Алексеевич остановился и сел рядом с Настей. Это означало, что решение принято. – С самого начала сделано много ошибок, – продолжил он, – многие из них исправить невозможно. Рассказываю суть. Филатова прилетела из командировки в ночь с двенадцатого на тринадцатое. Тот подозреваемый, которого задержали, показал, что подвез ее из Внукова – ему было по пути. Филатова оставила ему паспорт и поднялась в квартиру за деньгами. Через пятнадцать-двадцать минут ему надоело ждать, он посмотрел в паспорте номер квартиры и пошел за Филатовой. Дверь квартиры не заперта, замок поднят «на собачку». Филатова лежит на кухне возле плиты без признаков жизни. Водитель пытается сделать искусственное дыхание, после чего вызывает «Скорую» и звонит в милицию. Дальше начинается безобразие. На место выехали дежурные оперативники Голованов и Бажов. Ты их знаешь. И знаешь, что у них мерзкий характер, особенно у Бажова. Водитель, к несчастью, оказался бывшим милиционером, сейчас работает в какой-то коммерческой фирме. Ну и зарабатывает соответственно. Для Бажова и Голованова это – как красная тряпка для быка. Они вцепились в него мертвой хваткой, не поверили ни одному слову и задержали на семьдесят два часа. Хуже всего другое. Водитель обратил их внимание на две вещи. Первое: пока он ждал Филатову в машине, из дома вышел мужчина. Второе: на плите, на одной из конфорок, стоял теплый чайник. Если водитель говорит правду, то Филатову кто-то ждал в квартире. Наши герои озверели окончательно от того, что подозреваемый сует нос в осмотр места происшествия, и начали на него орать. В протоколе осмотра этот теплый чайник, конечно, не отражен. Вообще ненависть к бывшему коллеге, который теперь зарабатывает больше, чем они, их совершенно ослепила. Осмотр места происшествия проведен некачественно. Они прицепились к тому, что на теле нет меток от электротока, несмотря на то что судмедэксперт им несколько раз повторил, что так бывает.
– Они эксперту не поверили? – удивилась Настя.
– А что им эксперт, когда подозреваемый – вот он, прямо перед ними стоит.
– А мужчина, который выходил из дома?
– И этого не сделали. Если водитель не врет и мужчина действительно выходил, то он или шел из квартиры Филатовой, или из другой квартиры, но в интересующее нас время. В три часа ночи стоит такая тишина, что муха пролетит – слышно. Этот мужчина, если он существует и если он не убийца, может быть ценным свидетелем. Да куда там! – Гордеев раздраженно пнул ногой стул. – Короче, Анастасия, я хочу, чтобы ты подумала об этом. Завтра утром истекут семьдесят два часа, и водителя выпустят. Я уверен, что против него ничего не найдут. Сведения, которые успели собрать за субботу и воскресенье, возьми у Миши Доценко. И пусть он поговорит с задержанным так, как ты считаешь нужным.
- Предыдущая
- 8/74
- Следующая
