Сегодня, мама! - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 20

• Предыдущая
• 20/38
• Следующая

Снаружи было по-прежнему. Пыльно и темно. Пробежала парочка сфинксов, пролетел то ли летающий дом, то ли земной экскурсионный корабль. Потом… Потом я увидел что-то странное.

— Стас, — охрипнув от удивления, сказал я. — Угадай, чего я вижу.

Брат, успевший тем временем найти выключатель ультрафиолетовой лампы и загорающий под ней, откликнулся:

— Продавца мороженого.

— Нет. Продавца воздушных шариков.

Стас скосил глаза в окно, пискнул и начал поспешно натягивать полусырые плавки. А к нам приближалась странная фигура.

Больше всего она напоминала человека в скафандре, измазанном чем-то белым и липким. В руках у человека была огромнейшая связка воздушных шариков ярких расцветок. Человек приблизился к нашему дому, встал под окном и начал маленькими щепотками выбрасывать из кармана скафандра песок. Воздушные шарики потянули его вверх, он всплыл к окну, помахал нам рукой и ловко прицепил к стеклу большую черную присоску. Вблизи стало видно, что шарики у него все-таки не обычные, а особенные, наверное, специально приспособленные для путешествий по Венере. Я уже догадывался, кто перед нами, но просто не мог поверить своим глазам. А человек воткнул в присоску пару проводков и нажал кнопку на скафандре.

Стекло завибрировало под пальцами, и мы услышали хорошо знакомый голос:

— Теперь мы будем понимать друг друга и сможем во всем разобраться.

— Мистер Кубатай! — радостно заорал Стас. — Как вы нас нашли?

Кубатай откашлялся и сказал:

— Сердце подсказало.

— Почему «мистер»? — шепотом спросил я у Стаса. Стас покраснел и ответил:

— Ну… не знаю. Мы же на Венере.

— Ну и что?

Стас пожал плечами.

— Дети, с вами все в порядке? — продолжал Кубатай.

— Да, — быстро ответил Стас. — Вот, в душе помылись.

— Могли бы и на Земле помыться, — грустно сказал Кубатай.

— Так вы же не предлагали, — огрызнулся Стас.

Мы немного помолчали. Затем Кубатай спросил:

— Вы и в самом деле добровольно здесь находитесь?

— Абсолютно, — подтвердил я. — Кстати, не подходите к тому зданию, а то вам что-нибудь отрежут.

— Знаю, — сказал Кубатай и вздохнул. — Хотите, чтобы я вас похитил?

— Как?

— Я заложил мину под цистерну с валерьянкой. Сейчас она взорвется, и всем сфинксам будет не до нас.

— Это вы нехорошо придумали, — серьезно сказал Стас, огорченный поступком своего кумира.

— Да, конечно. Но что делать-то?

Порывы горячего венерианского ветерка раскачивали Кубатая, но тот упрямо цеплялся за окно. Потом с надеждой спросил:

— А то, может, убежим? Мы вам есаульские звания присвоим, прыгоходы подарим.

Стас в нерешительности почесал затылок.

— Женим, свадьбу закатим с шампанским…

Вот это Кубатай предложил зря. Стас тут же одумался:

— Нет, мис… дядя Кубатай. Мы домой хотим, к папе с мамой.

Кубатай, покачиваемый ветром, вздохнул:

— Ладно, ребята. Но учтите: еще раз в будущее попадете, так просто не отпустим.

Мы кивнули.

— А это, Стас, я для тебя захватил, — сказал Кубатай, доставая из кармана асбестовый конверт, — полюбился ты мне… У входа положу.

— А что там? — дрожащим голосом спросил Стас, сгорая от любопытства.

— Откроешь — узнаешь, — загадочно ответил ему Кубатай, а затем обратился к нам обоим: — Удачи я вам не желаю. Но надеюсь, что выживете.

С этим оптимистическим напутствием он отпустил один из воздушных шариков и опустился на поверхность. Присоску свою он отключить забыл, и мы слышали его шумное дыхание.

— Настоящий герой, — сказал Стас.

— Спасибо, — отозвался Кубатай. Связь еще действовала. — Хоть вы меня понимаете…

Стас смахнул с глаз слезинку и сказал:

— Дядя Кубатай, у вас вся спина белая.

— Ерунда, обсохнет — отвалится, — сказал Кубатай. — Это скафандр был великоват, я его веревками обвязал, а те расплавились.

Стас гордо посмотрел на меня:

— Видишь? Мы с Кубатаем мыслим одинаково!

— Сочувствую, — сказал я. И тут мы увидели десятка два сфинксов, выскочивших из-за угла куполообразного Храма. Насчет угла я не уверен, но выглядело это именно так. Сфинксы большими прыжками неслись к Кубатаю.

— Шухер! — заорал Стас. Кубатай оглянулся и начал торопливо выгребать из карманов песок, смешно подпрыгивая на месте. Ветерок подхватил его и медленно понес ввысь. Песочек на сфинксов так и сыпался.

— Стоять! — заорал один из них, поднимая лапу с оружием.

— Я и так не шевелюсь, — резонно ответил Кубатай.

Сфинксы посовещались и крикнули:

— Ты кто такой?

— Я метеозонд, — спокойно сообщил Кубатай. — Температура воздуха — сто двадцать градусов выше нуля, ветер южный. Продолжаю полет.

— А ты не земной диверсант Кубатай? — подозрительно спросил сфинкс с пистолетом.

— Я метеозонд, а вовсе не Кубатай! — твердо стоял на своем генерал-сержант. Сфинксы заколебались.

— Если он Кубатай, то он врет. Люди умеют, — сказал один.

— А если метеозонд, то говорит правду, — заявил другой.

Сфинксы были в растерянности. Песочек на них так и сыпался.

— Ты Кубатай? — еще раз спросил сфинкс.

— Метеозонд.

— Кубатай?

— Метеозонд.

— Метеозонд?

— Кубатай. Ой, я ошибся!

— Метеозонды не ошибаются! — радостно заорали сфинксы. — Сейчас мы тебя собьем!

И тут, в самый тревожный для Кубатая момент, невдалеке бухнул взрыв. Огромная цистерна, парящая в воздухе, дрогнула, и из нее широкой струей потекла валерьянка. На венерианском воздухе она шипела, кипела и испарялась.

— Спасай валерьянку! — заорал сфинкс с пистолетом. Метеозонд-Кубатай был забыт. Упрашивать никого не пришлось, и сфинксы бросились на спасение валерьянки. Поскольку закрыть пробоину телами им не удавалось, напор был слишком сильным, они просто встали в очередь под цистерной и принялись глотать кипящую струю. Чтобы зря не пропадала, как сказал бы папа.

Кубатай плавно растворялся в вышине. Мы со Стасом облегченно вздохнули.

— Что делать-то будем? — спросил Стас.

— Ничего. Мы ничего не видели, ничего не знаем. Мы мылись.

Стас кивнул:

— Пойдем. Пусть нас побыстрей к машине времени везут, а то надоело уже.

Мы оделись и вышли в комнату. Кошки по имени Энтропия там уже не было. Только Мегла лежал на кушетке, мурлыкал и пил чай из блюдечка.

О диверсии с валерьянкой он еще не знал. Наверное, это была тайна всемирной крутизны для сфинксов.

…На выходе из служебного помещения Стас незаметно поднял и сунул в карман скафандра оставленный Кубатаем конверт. А открыть его смог только сидя в антиграве, когда я спиной заслонил его от сфинксов. В конверте была фотография: Кубатай, размахивая шашкой, гарцует верхом на портативном прыгоходе.

Стас шмыгнул носом и спрятал фотографию обратно.

— Мы на месте, человеческие детеныши, — не поворачивая головы констатировал Шидла. Антиграв влетел в огромные бронированные двери и, сделав несколько крутых поворотов, остановился в высокой сводчатой пещере. Затем опустился на каменный пол. И без того не слишком дружелюбные сфинксы посуровели.

Дважды за время короткого полета по скалистому тоннелю ворота перед нами плавно открывались, а затем закрывались за нами. Я подумал, что это похоже на шлюз, и, видимо, не ошибся, потому что Шидла сказал:

— Можете снять скафандры.

Я был рад этому, Стас — тем более. Мы огляделись. В центре зала стояли пять капсул разных форм и размеров. Наш хроноскаф я, конечно же, узнал сразу. Вскочил было с места, чтобы кинуться к нему, но Шурла молча положил тяжелую лапу на мое плечо, и я снова сел.

— Понимаете ли вы, что от вашего выбора зависит судьба мира? — спросил Шидла значительно. — Посему опознание хроноскафа будет проводиться следующим образом. Я, Мегла и Шурла займем позиции в углах равностороннего треугольника так, чтобы центр вписанной в него окружности пришелся на данную группу аппаратов. По моей команде вы выдвигаетесь к хроноскафам. Поравнявшись с тем, на котором, по вашей версии, вы прибыли, делаете выстрел вверх из сигнальной ракетницы. Затем, не двигаясь с места, ожидаете нашего решения.

• Предыдущая
• 20/38
• Следующая