Земля потерянных людей - Берроуз Эдгар Райс - Страница 16

• Предыдущая
• 16/41
• Следующая

Когда десятка воинов отправилась ко дворцу, американец начал волноваться, но ему удалось волнение свое скрыть. Что он будет делать, как он собирается осуществить свой совершенно сумасшедший план, Гордон, по правде говоря и сам не знал. Не знал он, каковы будут обстоятельства, что его ждет? Быть может, даже удача? Он прекрасно понимал, что задуманное им неразумно, плохо продумано и просто-таки обречено на провал; и все же он все равно не повернул назад, даже если бы можно было переиграть.

Они остановились немного сбоку от главного входа во дворец около небольшой двери. Из других бараков тоже подходили воины, а сменяющийся караул начал выходить из этой низкой двери. Была проведена краткая церемония смены караула.

Сразу же после церемонии несколько стражей получили приказ занять пост около и внутри дворца, и случилось так, что Гордон оказался среди них. Отправляясь с этой группой, он мог только размышлять о том, что куда бы судьба его ни привела, он все равно найдет возможность попасть внутрь.

Часть охраны была сразу же направлена к дальнему концу крыла, где несколько человек должны были охранять доступ к небольшому входу, затененному деревьями и кустарником, Кинг подумал, что это был бы великолепный вариант, но ему было велено следовать с остальными караульными дальше. Так постепенно караул обходил все крыло, оставляя в определенных местах по несколько человек. Кинг уже начал опасаться, что его вообще не поставят на пост. И действительно, отряд обошел все крыло и подошел к разукрашенному входу в королевские покои, где опять десять человек были оставлены для охраны.

Все получившие назначение разошлись, осталось только пять воинов, и Кинг среди них. К удивлению и восторгу американца им было велено войти внутрь здания. Трое заняли свои места в длинном коридоре, а Кинг и еще один воин были проведены в огромный, богато обставленный покой. В одном конце огромного помещения было небольшое возвышение, покрытое великолепными коврами. На возвышении стоял низкий стол, уставленный золотой посудой, вазами с фруктами и сладостями, массивными золотыми кувшинами и кубками с узорной чеканкой. Около стола лежала груда расшитых подушек, а надо всем убранством высился балдахин из золотой парчи. Под возвышением стоял длинный стол, уставленный посудой и яствами, но не столько богато, он тоже был окружен бесчисленными расшитыми подушками.

По обе стороны входа стояли как две бронзовые статуи Кинг и его напарник в сверкающих медных кирасах. В течение пяти минут они разглядывали пустую комнату, а затем открылась дверь в дальнем конце и появилось человек двадцать пять — тридцать рабов. Двое из них встали друг напротив друга на возвышении позади стола и подушек, опустив руки и глядя прямо перед собой. Остальные рабы выстроились между длинным столом и возвышением, лицом к возвышению. Впереди них стоял лицом к возвышению некто в богатых одеждах, которого Кинг мысленно прозвал мажордомом.

Опять прошло несколько минут ожидания, в течение которых никто не пошевельнулся и не промолвил ни звука. Затем через дверь, охраняемую Кингом и его напарником, стали входить люди. Некоторые из них были в золотых военных доспехах и шлемах, остальные — в длинных одеяниях ярких расцветок и с богатой вышивкой. У некоторых из них были фантастические головные уборы, у нескольких человек до двух футов высотой.

Гости маленькими группами собрались около длинного стола, тихо переговариваясь. Смеха слышно не было, разговаривали тоже буквально шепотом. Казалось, что при входе их всех накрыло темным облаком. Шпалеры позади возвышения раздвинулись и появился воин с золотой фанфарой. Он поднес ее к губам, и едва затих последний звук, рабы распростерлись на полу, гости преклонили колени и опустили головы: из входа, скрытого шпалерами позади возвышения медленно вышел Лодиварман, прокаженный король Лодидхапуры. Пока Лодиварман приближался и усаживался на подушках у своего стола, продолжали стоять только трубач и двое стражей у дверей. Он обвел тусклым взором зал и, явно удовлетворенный, хлопнул в ладоши.

Тотчас же все поднялись. Мажордом трижды поклонился королю, затем то же проделал каждый, после чего в полном молчании, все расселись по своим местам за столом. Когда все уселись, Лодиварман вновь хлопнул в ладоши, и тотчас же рабы бесшумно принялись обносить всех яствами и разливать вино. После того, как Лодиварман в третий раз подал знак, гости слегка расслабились и вступили в тихую беседу.

Стоя у входа на посту, Гордон Кинг разглядывал зал. Ему было видно как много блюд стоит на столе у приглашенных. Распознать он мог два-три, но было ясно, что стол буквально ломится от фруктов, овощей и мяса в разных видах. На королевском столе самое большое блюдо было наполнено грибами, кроме этого было немного фруктов, сластей и вина. Кинг уже слышал сплетни, что явно подтверждалось тем, что он видел, — о том, что монарх настолько поглощен страстью к грибам, что не ест практически больше ничего и объявил их королевской пищей, запретив под страхом смертной казни употреблять их в пищу другим.

Утомительный пир продолжался, пирующие вели вялую беседу, а Лодиварман мрачно молчал, деля свое внимание между грибами и вином. Глядя на пирующих, Кинг сравнивал их застолье с официальными банкетами в Нью-Йорке и Вашингтоне, где ему приходилось участвовать, и сочувствовал им, зная, какие чувства они испытывают. У них, пожалуй, было даже одно преимущество по сравнению с американцем: им не надо было делать вид, что им весело и хорошо.

Внезапно Лодиварман сделал знак мажордому, и тот дважды хлопнул в ладоши. Все обратили свои взоры на боковую дверь: оттуда стали выходить апсары. На бедрах у девушек были пояса самородного золота, поддерживавшие спускавшиеся чуть ниже колен юбки. От бедер также отходили две полосы топорщащихся жестких тканей, доходивших до земли. Выше бедер они были обнажены, но богато украшены ожерельями и браслетами. Сложные головные уборы напоминали канделябры, тяжелые серьги свисали до плеч, а на босых ногах сверкали браслеты из драгоценного металла. На некоторых были страшные маски, но подкрашенные щеки и губы, подчерненные глаза большинства из них были очаровательны; но прелесть одной из них затмевала всех. Как только Гордон Кинг увидел ее, сердце его забилось быстрее — это была Фоу-тан. Она не видела его, когда входила, и теперь тоже танцевала к нему спиной. Танец представлял собой набор поз, в которых участвовали ноги, руки, бедра, кисти рук и головы маленьких танцовщиц. В танце их руки и даже пальцы изгибались столь невероятным образом, что Гордон с изумлением и восторгом думал о том, сколько дней и ночей приходилось затратить не только на совершенство движений танцовщиц, но умение зрителей находить наслаждение в таких комбинациях красоты и абсурда. Он мог понять, что танец ритуальный и содержит какое-то религиозное значение. А когда он это осознал, он не мог не признать, что при всей религиозности, танец прекрасен, артистичен и интеллектуален не менее, если не более, чем так называемые эстетические танцы, к которым он был вынужден привыкнуть в Европе и Америке.

В танце участвовало двадцать апсар, но Кинг видел только одну — гибкую и прелестную, безукоризненно сплетавшую сложную и длинную вязь трудных фигур танца. В голове его мелькала одна за другой какие-то совершенно безумные идеи — он пытался разработать достаточно приемлемый план освобождения Фоу-тан. Но даже при поверхностном рассмотрении было ясно, что все никуда не годится. Надо ждать, но, ожидая, он продолжал планировать и надеяться.

Как только танец закончился, Лодиварман поманил к себе мажордома и что-то ему шепнул. Мажордом поспешил за уходившими апсарами и дотронулся до плеча Фоу-тан. Он заговорил с ней, и Кинг увидел, что девушка вся сжалась. Лодиварман трижды хлопнул в ладоши, и рабы вновь распростерлись на полу, гости встали на колени. Лодиварман встал и медленно прошел в ту же дверь, откуда появился в начале пира. Как только он исчез за дверью, все гости встали и покинули комнату, не скрывая радости, что все кончилось. Рабы принялись собирать тарелки и выносить их куда-то, а мажордом провел Фоу-тан через комнату, вверх по королевскому возвышению и вывел ее через ту же дверь, через которую недавно вышел Лодиварман,

• Предыдущая
• 16/41
• Следующая