Калеки - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 10

• Предыдущая
• 10/16
• Следующая

– В чем ошибка? Я не подозревал, что у него такие сальные волосы.

– Видимо, пророк Нео не завещал своим последователям регулярно мыться. – Роза улыбнулась. – Ничего. У нас есть время еще на несколько тренировок.

Они повторили операцию еще пятнадцать раз. Последние три раза Алекс успевал вовремя, даже с запасом в одну секунду.

И только после того, как последняя тренировка и не подумала кончаться, Алекс понял, что это уже – настоящий мир и настоящая жизнь.

В общем-то вполне разумный подход. У него не было лишнего повода паниковать – и он успел.

– Убери ты свой шприц, – укоризненно сказал Демьян Веронике. – Мужику лучше всего поможет хороший глоток!

Трейси, все еще всхлипывая, принял из рук Демьяна металлическую фляжку и сделал пару глотков. Очки у него сползли, и Алекс в который раз поразился, какими блеклыми и беззащитными были глаза хакера.

– Что случилось-то? – поддерживая Трейси за плечи, спросил Демьян. – Ментальный удар?

– Персональный ад, – прервал его Алекс. – Защитные программы халфлингов наводят на взломщиков индивидуально подобранный кошмар. В субъективном виртуальном времени он длился очень долго.

– Три недели, – подтвердил Трейси. Глоток из солдатской фляжки и впрямь ему помог. – Три недели и еще полдня… Я все ждал… я знал, вы поможете. Отключите… И вы помогали! Два раза помогали, а потом оказывалось, что это провокация, что это по-прежнему виртуальность! И все заново!

– Трейси, поверь, на этот раз все честно, – сказал Алекс. – Мы настоящие. Мы отключили тебя от сети.

– Капитан отключил, – благоговейно сказала Вероника. – Алекс, я потрясена твоей реакцией!

– Верю, – пробормотал Трейси, выбираясь из кресла. – Теперь все немного по-другому. Когда нейрошунт отключается на самом деле, это чувствуешь… – Он замолчал. Обвел товарищей тоскливым взглядом. И с горечью признался: – Я не смог. Снял семнадцать защитных программ, а у халфлингов семнадцать – ритуальное число. Я расслабился, поверил, что защита вся… на это и был расчет. Мне бы немного передохнуть…

Алекс покачал головой:

– Нет. Нет, Трейси. Хватит. Ты отличный программист, но соревноваться с негуманоидами – гиблый номер.

– Халфлинги – гуманоиды, – заметил Хасан.

– Гуманоиды, но не люди. – Алекс приподнял Трейси из кресла. – Пошли. Всем вернуться на свои места.

Они вместе с хакером вышли из рубки. На этот раз Алекс не стал выпендриваться – вызвал транспортную кабину и приказал:

– Капитанская каюта.

– Что вы хотите, капитан? – спросил Треси, пока капсула скользила между палубами корабля.

– Поговорить.

– А… – Хакер кивнул. Капитанская каюта всегда создавалась максимально защищенной от подслушивания. Даже центральный компьютер корабля не имел там неотключаемых датчиков.

Транспортная сеть «Серебряной Розы» была совершенна, как и весь корабль. Выход из капсулы открылся прямо в каюту. Они вышли – и Алекс с любопытством огляделся.

Формально он имел полное право жить здесь. Хоть и временно, но Алекс являлся полноправным капитаном «Серебряной Розы».

Но было бы слишком большой ошибкой привыкать к роскоши хорошей мебели, к высокому потолку, к просторным комнатам, к санитарной комнате с настоящим бассейном и сауной. Все это приличествовало бесящемуся от жира туристу на круизном лайнере, но никак не капитану боевого корабля.

– Богато, – сказал Трейси, садясь в ближайшее кресло. Хакер постепенно приходил в себя.

Дверь в транспортную капсулу медленно закрылась и превратилась в экран. На экране расстилалось зеленое поле. Колыхалась на ветру трава, ползли по небу облака. Где-то далеко-далеко на горизонте блестела вода: то ли изгиб речушки, то ли берег озерца. Алекс ощутил секундный, но острый приступ ностальгии.

Даже пилоты-спец любят планеты. Иначе они не возвращались бы из рейсов.

– Сменить вид. Обзор. Ближайшая планета. Вписать в экран, – скомандовал Алекс.

На экране возник серо-голубой шар Гедонии. Интерфейс на корабле был понятливый.

– Тут найдется выпить? – спросил Трейси.

– Должно найтись, – ответил Алекс.

Бар он обнаружил в шкафу из драгоценного синего дерева – или очень удачной его имитации. Но выпивка уж точно не была имитацией. Сладкий ром с Эдема, коньяк с Земли, водка с Московии, знаменитый марсианский самогон – вода из древних морей, генетически модифицированный ячмень, приправлено медом песчаных термитов… Алекс достал бутыль белесой опалесцирующей жидкости. Поставил на журнальный столик.

– Надо же… с Большого Сырта! – восхитился Трейси. – Только раз пробовал. Он соленый в отличие от массовых сортов. Там соленые источники, и воду специально не дисстилируют…

Алекс достал положенные для самогона граненые стаканы, откупорил бутыль, налил.

– С днем рождения, Трейси.

Компьютерщик кивнул.

– Спасибо, капитан.

Они выпили. Вкус и впрямь был солоновато-терпкий с едва уловимой медовой нотой.

– Что с тобой было? – спросил Алекс. – Если, конечно, это не личное…

Трейси пожал плечами:

– Личное… какая разница? Жизнь – сон, смерть – пробуждение… Я вернулся в свое детство.

Алекс ждал, неторопливо разливая вторую порцию.

– Я родился на Олимпе, капитан. Когда мне было семь лет, мои родители погибли. До десяти я жил в государственном приюте. Потом меня усыновил отставной пилот, живущий на Эдеме… ему было почти полтораста лет… Очень добрый, ласковый человек…

Алекс кивнул, ожидая. Трейси замолчал, размышляя о чем-то своем.

– И ты стал объектом сексуальной эксплуатации? – предположил Алекс.

– Капитан! – возмутился Трейси. – К вашему сведению, я до сих пор девственник – именно в память о своем приемном отце!

– Прошу прощения. – Алекс смутился.

– Мой отчим умер от старости, когда мне было пятнадцать, – сказал Трейси. – Но к этому времени я получил неплохое образование, вступил в Общество Киберморфов, в общем – смог пережить эту трагедию. Меня даже приняли в астрошколу. Конечно, натуралу было трудно соревноваться с программистами-спец, но, слава Нео, я все-таки добился своего… Так вот, сторожевые программы корабля вернули меня в десятилетний возраст. Только на этот раз меня никто не усыновил, я остался жить на Олимпе, пристрастился к электронным наркотикам и в бреду воображал себя взрослым, состоявшимся человеком, членом лучшей в галактике команды по настройке кораблей. Границы между правдой и ложью постепенно стирались. Временами я слезал с наркоты и снова превращался в одинокого несчастного подростка, живущего в интернате на суровой планете. Потом появлялись вы, и я понимал, что давным-давно вырос, что это были сторожевые программы «Серебряной Розы». А потом вы снова исчезали, я становился подростком с подключенным к нейрошунту генератором видений. Я совершенно запутался, капитан! Это длилось три недели…

Он снова выпил.

– Старая испытанная методика, – сказал Алекс. – Чем-то подобным пользовались повстанцы во времена Снежной Войны.

– Очень неприятная методика, – согласился Трейси. – Капитан, тут найдется, чем закусить?

Алекс кивнул:

– Тут все должно найтись.

Капитанская каюта была снабжена крошечной кухонькой. Скорее статусная, чем реально востребованная роскошь – многие пилоты ценили кулинарию, но времени готовить у них не было.

Алекс тоже не собирался кормить Трейси разносолами. Заглянул в морозильник, но тут же оставил мысль размораживать продукты. Открыл шкафчик, где хранились консервы и закатанные в пластик сублиматы.

– Кусок колбасы вполне сгодится, – сказал Трейси.

Алекс с сомнением достал бурую, плохо пахнущую колбаску в изодранной пластиковой упаковке. Что за… Он нагнулся – и вонь шибанула в нос.

Источник запаха лежал на нижней полке. Ссохшийся крысиный трупик с раздутым брюшком.

– Твою мать, – выругался Алекс. – Крыса!

– Ясное дело, на такой-то бандуре… – согласился Трейси. – Все изгрызла?

– Да нет, сублимированной колбасы нажралась и сдохла, – брезгливо бросая колбасу, сказал Алекс. – Ну, все понятно теперь с порчей продуктов…

• Предыдущая
• 10/16
• Следующая