Вторжение - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/13
- Следующая
Ночь к тому времени снова стала тихой, явственно слышался нарастающий шум мотора. Отчаянно сигналя, машина вылетела из-за капонира, осветив холм, ворота, курилку. Это был тяжелый самосвал, и он шел прямиком к ним, гнал по зарослям, рискуя шинами.
Жуткая из-за непонятности своей подробность: над кабиной, словно корона, тлело вишнево-розовым что-то причудливое и совершенно незнакомое.
Над верблюжьей колючкой в вертикальном высоком прыжке взлетела ополоумевшая «фаланга». Два карабина грянули одновременно, но, кажется, дали промах – стрелять пришлось влет и против света.
Царапин и Петров молча смотрели на подъезжающий самосвал. Кузов его был поднят. Козырек кузова и вся его верхняя часть потеряли привычные очертания, свесились вправо кружевным застывшим всплеском. Сквозь черную в лунном свете окалину розовел раскаленный металл. На переднем колесе моталась какая-то тряпка. Лишь когда самосвал остановился перед воротами, стало ясно, что это – многократно раздавленная «фаланга», вцепившаяся жвалами в край протектора.
Дверца открылась, и из кабины полез командир стартовой батареи майор Костыкин – невысокий, плотный, плечи приподняты, под низко надвинутым козырьком в ночном освещении виден лишь крупный бугристый нос.
Мельком глянув на охраняющих, комбат повернулся к машине.
– Ну! – бросил он шоферу в белой от частых стирок панаме, который к тому времени выключил свет и, не решаясь открыть вторую дверцу, вылез тем же путем, что и Костыкин. – Кто был прав? Я ж тебе не зря сказал: подними кузов…
Внимание комбата привлекла вцепившаяся в покрышку разлохмаченная «фаланга».
– Соображают… – чуть ли не с уважением буркнул он и лишь после этого повернулся к Царапину.
– Кто есть из офицеров?
– Лейтенант Акимушкин, лейтенант Жоголев на шестой пусковой, старший лейтенант Мамолин в «Управлении»…
Комбат неторопливо взялся за козырек и сдвинул его еще ниже на глаза.
– А ну пошли, – вполголоса приказал он Царапину и, подняв плечи выше обычного, шагнул к воротам. Проходя мимо черного мертвеца, искоса глянул на него, но шага не замедлил. Следовательно, имел уже счастье встретиться с ему подобными.
Комбата в казарме звали за глаза «дед» Костыкин. Прозвище – емкое, понятное любому военнослужащему и говорящее об огромном уважении.
Увидев майора, Акимушкин издал радостное восклицание и вскочил, собираясь приветствовать по уставу, но комбат жестом приказал ему не тратить времени зря.
– Какие потери?
Акимушкин доложил.
– В бригаде знают? – Майор уже сидел на вертящемся табурете в обычной своей позе – уперев кулаки в колени.
– Так точно!
– А кто докладывал?
– Мамолин.
– Хреново… – Майор схватил микрофон, щелкнул тумблером. – «Управление» – «Старту»! Мамолин? Майор Костыкин с тобой говорит. Что доложил в бригаду?
– Доложил, что атаковали нас, товарищ майор. Но они требуют подробно!
– Подробно?.. – «Дед» Костыкин снова взялся за козырек и сдвинул его еще на миллиметр ниже. – Значит, пока я буду к вам добираться, передашь в бригаду от моего имени: «Атакованы неизвестными лицами. Национальность нападающих, а также принадлежность их к вооруженных силам какой-либо державы установить не можем. Противник применил неизвестное нам оружие массового уничтожения. Несем значительные потери. За командира дивизиона – майор Костыкин». Все.
– Как – все? – противу всех уставов вырвалось у Мамолина.
Царапин с Акимушкиным тревожно переглянулись.
– Товарищ майор! – Мамолин был совершенно сбит с толку. – Но ведь это же… Ведь они же…
– Я слушаю, – хмурясь, бросил комбат.
– Судя по всему, они… пришельцы из космоса, – запнувшись, выговорил Мамолин.
«Дед» Костыкин стремительно подался к пульту.
– А вот об этом – упаси тебя боже! А то пришлют тебе сейчас подкрепление… Грузовик с санитарами тебе пришлют! Не теряй времени, Мамолин! Без нас потом разберутся, что они за пришельцы.
- Предыдущая
- 5/13
- Следующая
