Выбери любимый жанр

Имперские ведьмы - Логинов Святослав Владимирович - Страница 55


Изменить размер шрифта:

55

– Назад! – крик Чайки был услышан не только рвущимися в бой ведьмами, но и всеми земными кораблями, сгрудившимися вокруг обреченной системы.

Мирзой-бек еще не знал, что увидали его союзницы, но то, как дружно кинулись они врассыпную, убедило его, что и впрямь у противника есть нечто, чего стоит остерегаться. Ведьмы-инсургентки забились в истерике, также пытаясь очутиться как можно дальше от места сражения.

– Там!.. там!.. – кричала Рейжа, но что именно увидела она «там» – объяснить не могла.

Плюс ко всему, Мирзой-бек с неудовольствием обнаружил, что передовой отряд ведьм, движущихся не в ступах, а просто в виде торпед, довольно успешно перемещался в тормозном поле.

Чайка кинула бесполезные генераторы и объявилась в рубке. Метла ее мертвенно светилась, готовая выпустить на волю чудовищную вспышку заряны.

– Подождите, Кукаш, – зазвучал голос Мирзой-бека. – Я не сомневаюсь, что вы действительно можете крепко ударить в ответ. Но вы же видите: новоземельские командос отходят. Давайте поговорим, как нормальные люди.

– Снимите тормозные поля! – потребовал Влад.

– И вы в то же мгновение исчезнете… Нет, Кукаш, до сих пор мне удавалось говорить с вами, только пока вы были на поводке. Так что прежде побеседуем, а уже потом будем драться или обсуждать условия капитуляции.

– Только не вздумайте двинуться с места, – предупредил Влад.

– За свои войска я отвечаю, – Мирзой-бек был предельно корректен, – пока мы разговариваем, они с места не двинутся, а вот за союзников отвечать не могу. Впрочем, насколько я понимаю, ведьмы бегут.

– Правильно делают. Глупая отвага не считается среди ведьм за доблесть.

– Кстати, Кукаш, что вы скажете, если я все же гарантирую вам жизнь? Скажем, так, – голос опустился до интимного мурлыканья, – ваша подруга вместе с ее супероружием («Оружие у нее в руках, не так ли?» – понял подтекст Влад) покинет корабль и будет разбираться со своим советом отдельно, а вы сдадитесь и останетесь живы. У Чайки, кстати, тоже окажется немало шансов на выживание, ведь, как вы очень вовремя заметили, глупая отвага не считается среди ведьм за доблесть, а сквозь тормозное поле она, как мы видим, пройдет.

Последовал мгновенный, только ведьмам и любящим супругам доступный разговор. Краткие образы, лишенные неточных слов: Чайка в одиночку прорывается сквозь тучи бывших своих товарок, а потом выдирает из лап Мирзой-бека пленных мужа и сына… И печальное резюме: нет, на одной угрозе выпустить заряну с людьми не совладаешь, а другой серьезной силы у них в руках нет. К тому же отдать Мирзой-беку Яшку хотя бы на минуту – сама такая мысль немыслима. Все равно что оставить дитя в горящем доме, а через денек, устроившись на новом месте, прийти за ним к остывшему пожарищу. Можно ли предлагать такое матери, и сумеет ли она подобное представить? А ведь если они сдадутся, Яшку у Влада наверняка заберут.

– Я не понимаю одного, – произнес Влад, – зачем вам вообще нужна эта операция? Подумайте сами: погибнут десятки тысяч людей – ради чего?

– Прежде всего, у нас есть обязательства перед союзниками…

– Ерунда это! – резко вмешалась в разговор Чайка. – Как только ваш договор покажется совету невыгодным, его разорвут в ту же секунду.

– Здравствуйте, госпожа Чайка! – немедленно откликнулся Мирзой-бек. – Мне чрезвычайно приятно слышать ваш голос. У меня есть ваше изображение, и я счастлив, что ваш голос полностью соответствует вашей прелестной внешности.

– Оставьте комплименты Шайбе, – злорадно оборвала юная чародейка, – и слушайте внимательно. Вы что же, до сих пор не поняли, что происходит? Вы уже давно на поводке, Мирзой-бек, мать Шайба вертит вами и вашей империей, как пожелает. Это не вам, а ей нужно уничтожить меня. Ваши титулы просто мишура, вы даже не заметили, что попали в рабство!

– О-о!.. – потянул Мирзой-бек. – Мне жаль, что мы с вами враги, вас я с удовольствием взял бы на службу. Хотя учиться вам пришлось бы долго и старательно. Вы правы, меня не трудно взять на поводок, а вот государство… Власть в империи не раз захватывали всевозможные варвары, но всякий раз она выходила из этих испытаний более сильной. Мир уже никогда не будет таким, как прежде, но империя останется, потому что властью, в отличие от людей, нельзя вертеть. Власть первична, а все мы: люди и ведьмы, чернь и князья – существуем до тех пор, пока наша жизнь сообразна с требованиями власти. Неужто вы никогда не задумывались над этим? Это же основной вопрос политологии. А что касается лично меня, – усмешка Мирзой-бека пронеслась через полгалактики, – то у меня есть дивный ларчик из кости нарвала. Я храню там чужие мысли, те, что следует внимательно обдумывать, но не путать с собственными. Я достаточно ясно выразился?

– Нет. Но мои слова советую обдумать, не откладывая в долгий ларчик.

– Я это непременно сделаю. А вы, в свою очередь, подумайте о другом. Вы первая ведьма, заговорившая о гуманизме, должно быть, поэтому ваши соотечественницы так ополчились на вас. Вы не связали Влада Кукаша, хотя могли это сделать. Я даже соглашусь, что вы действительно его любите, хотя я не очень верю в любовь. И все-таки ваш гуманизм наигранный, в глубине души вы остались прежней ведьмой, для которой бесцельная борьба превыше всего. У Кайны, вашей подруги, было мгновение, чтобы уйти живыми, но Кайна предпочла погибнуть, лишь бы сжечь еще один земной корабль.

– Дура.

– Нет, не дура. Она свободная ведьма, и этим все сказано. И вы, Чайка, тоже свободная ведьма. Вечный бой слишком важен для вас. Будь иначе, вы бы приняли мой план: попытаться уйти самой и сохранить жизнь любимому человеку. Заодно были бы сохранены жизни тысяч солдат. Это был бы истинный гуманизм.

– Почему же вы сами не хотите сохранить жизни ваших солдат?

– Я хочу этого. Вы же видите, я стараюсь. Но я не гуманист, я всего лишь винтик великого механизма империи. Довольно важный, но винтик. Жаль, что вы не разбираетесь в технике, иначе бы вы поняли мою метафору. Государство – это такая машина… Она состоит из живых и разумных людей, хотя само государство мертво и совершенно бесчеловечно. Казалось бы, оно враждебно людям, но все-таки жизнь человеческая имеет смысл лишь в государстве, потому что один человек – ничто.

– Неправда. Есть семья, любовь.

– Да, я слышал о таких вещах. И все-таки человек – животное общественное. Даже семья не может прожить без общества.

– У нас получается.

– Тем вы опаснее. Хотя я почему-то уверен, что ваша самостоятельность лишь кажется вам. Пройдет немного времени, и вам станет нестерпимо одиноко, особенно если у вас не будет детей.

– У нас уже есть сын.

Мирзой-бек вздрогнул и едва не отпустил кнопку, которую изо всех сил вжимал в панель. Яркие огни на панели извещали, что флот и подразделения ведьм перестроили боевые порядки и удар может быть нанесен в любую секунду. Собственно, приказ атаковать был уже отдан, и сейчас лишь вдавленная пальцем кнопка заставляла десятки тысяч вооруженных людей ждать, пока не закончится никчемная беседа о любви и гуманизме.

– Это многое объясняет, – медленно произнес Мирзой-бек, – но не меняет совершенно ничего. Я понимаю, отдать сына… тяжело, почти невозможно. Но обречь его на смерть еще невозможнее. Вы никогда не выпустите ту силу, что так напугала неустрашимых ведьм, поэтому вашим мужчинам остается только сдаваться. А вы, если останетесь живы, будете знать, что ваш сын тоже жив. Я не людоед, милочка, и не мщу детям. Ваш сын вырастет, получит образование в лучшей школе; я сам когда-то кончал это училище…

– И станет важным винтиком вашей машины…

– Это будет зависеть только от него. Но я уверен, что ваш сын, Чайка, не может быть бездарностью.

– Я не согласна на такое будущее для моего сына.

– Очень жаль. Значит, у него не будет никакого будущего. Мои родители когда-то дали согласие, чтобы меня забрали у них, хотя они не нападали на имперские корабли и не взрывали опорные базы. Они всего лишь осмелились полюбить друг друга вопреки интересам империи. Именно в память о них я так долго разговариваю с вами и не спускаю со сворки своих солдат. Последний раз спрашиваю: вы согласны сдаться?

55
Перейти на страницу:
Мир литературы