Имперские ведьмы - Логинов Святослав Владимирович - Страница 1

• 1/56
• Следующая

И ведь не придерешься, объявилась Кайна с самыми добрыми намерениями: предупредить, что из глубин всплывает Великий кракен. А чего предупреждать? И без того все кругом вопит на разные голоса: «Кракен проснулся! Великий кракен всплывает!» Глухим надо быть, чтобы не услышать. И только глупый поверит в Кайнину заботливость; просто-напросто захотелось Кайне полюбоваться чужой неудачей, посочувствовать на словах, не скрывая ехидной улыбочки. Еще бы!.. Это же какое удовольствие: посмотреть, как гонористая девчонка, впервые высунувшая нос за порог дома, будет что есть сил улепетывать обратно, не добыв ничегошеньки, так что придется дурехе чуть не полсотни лет копить силы для нового полета. А удачливая Кайна, у которой уже сейчас в запасе не меньше десятка вылетов, будет притворно охать и повторять при каждом удобном случае: «Говорила я, рано тебе из дому вылетать, поучись еще годик-другой. А не послушалась доброго совета, так теперь – полвека сиди». И не возразишь, не огрызнешься, ты теперь никто и звать тебя никак, летучее имя Чайка дано тебе в насмешку, сиди и смотри, как другие летают. Обессилевшее помело в угол поставь, а хочешь – чисти им половики, на это оно еще сгодится.

– Пошевеливайся, милая! – звучал в ушах голос Кайны. – Тут не абы кто, сам Великий идет! Такое творится – страх глядеть! Поспешай!

А погода как назло – добычливая, ветер крепчает с каждой минутой, бьет рывками, закручивается в дикий ураганный глаз. Мелкий сор сгорает в его порывах бессмысленными искристыми вспышками. А вон и бирюзовая змейка скользнула, та, что дает помелу силу полета. Чайка метнулась в сторону и поймала змейку, словила голой рукой, как не всякая бывалая ведунья сможет. Одна бирюзовица есть, значит, дома годом меньше сидеть, если, конечно, успеешь вернуться. Сейчас счет идет на мгновения, не на годы…

– Что ты делаешь, дура! – восторженно вопила Кайна. – Сожрет!

Чайка не слушала. Она сама видела, что мироздание ежесекундно готово треснуть, выпустив из глубин потустороннего алчущее исчадье тьмы. Ведьмы называли его кракеном, а каков он на самом деле, никто не знает. Если кто и успел увидеть, уже никому не расскажет. Кракен являлся отовсюду и если не хватал сразу, то лишь для того, чтобы жертва успела прочувствовать весь ужас своего положения.

– Беги! – заливалась Кайна. Ах, как она будет рассказывать о гибели товарки, о том, как предупреждала и старалась помочь, как будет живописать последний вопль погибающей!

Душа ныла в предчувствии гибели, кракен был уже почти здесь, и не какая-то мелюзга, с которой можно поиграть в смертельные пятнашки, а Великий кракен, не оставляющий ни единого шанса. Бирюзовица раздувалась вокруг запястья и шипела. Чайка напряглась, готовясь к последнему рывку, который еще может спасти ее… и тут… огненная полоса прочертила бледное пространство над ближайшим островком.

Ошибиться было невозможно: на пустынный, ничем не примечательный и никому не нужный островок падала ступа. С первого взгляда было видно, что хозяйки у нее нет и ступа не летит, а именно падает, гонимая разыгравшимся штормом.

Ступа – мечта каждой ведьмы. Ее невозможно сделать самой, ее не добудешь никакой волшбой и заклинаниями. Ступу можно только найти и взять с бою. Ступа – это не безобидная энергетическая змейка, что так грозно шипит, когда схватишь ее голой рукой, ступа – сильное и опасное животное, которое непросто усмирить и заставить служить себе, случается, поединок заканчивается не в пользу наездницы. Что бывает дальше – предсказать нетрудно: ступа – хищник и глотает добычу целиком. Преимущество ведьмы в скорости, необъезженная ступа глупа и неповоротлива, но, чтобы взять ступу живьем, нужно приблизиться вплотную, и в этот момент зверь способен на любые неожиданности. И уж разумеется, никто не станет устраивать поединок за минуту до появления Великого кракена. Кракен сожрет твою сущность, высосет до дна и кинет на ветер пустую шкурку. Именно этим словом, цинично и безжалостно, ведьмы называют тела погибших сестер.

– Беги!.. – визжала Кайна из своего безопасного убежища, и именно этот взвизг заставил Чайку решиться на безумный поступок. Заложив крутой вираж, она метнулась наперерез падающему сокровищу.

Кайна захлебнулась от восторга и ужаса.

Ступа снижалась катастрофически быстро. Ураганный ветер, который лишь бодрил несущуюся на помеле ведьму, был смертельно опасен для неповоротливого зверя. Видимо, ступа пыталась укрыться на острове, но не сумела справиться с разыгравшейся круговертью, и теперь ее мгновения были сочтены. Как, впрочем, и мгновения Чайки. Только ступу убьет тайфун, а Чайку – кракен. Смешно, тупая зверюга скорей всего даже не заметит прихода инфернального чудовища. Кракен жрет лишь тонкую материю, грубая плоть ступы ему не по зубам, зато тайфун, такой красивый и безопасный, сейчас раздробит беспомощного зверя о скалы.

Если бы не кракен, какая славная получилась бы охота!

Мощный импульс, посланный Чайкой, задержал падение ступы ровно настолько, чтобы она сумела выровнять полет, а затем сама Чайка окунулась в искристый туман, ореолом окружавший остров. Великий кракен наконец вырвался на волю, и Чайка чудом успела нырнуть к поверхности. Конечно, кракен может достать ее и здесь, но для этого ему нужно учуять силу заклятий или услышать отзвук летящего помела. Просто так на сушу кракен не полезет.

Теперь Чайка тоже падала, бестолково кувыркаясь в воздухе. Главное сейчас – не выдать себя ни единым заклятием, а потом, когда кракен уйдет, попытаться найти ступу. Если, конечно, ступа тоже останется жива. Кроме того, шторм может прекратиться прежде, чем Великий уберется восвояси, и тогда ступа попросту улетит, провожаемая бессильным взглядом Чайки. А с другой стороны, едва владыка бездны скроется в потустороннем нигде, сюда ринутся все сестры, и ни одна из них не захочет помочь Чайке, все примчатся, мечтая о легкой добыче: одинокая ступа, отбившаяся от стада, уставшая, потрепанная бурей, возможно, раненая – как просто будет заполучить ее! А Чайка так и останется на этих бесплодных камнях, где загнется благополучно через некоторое время от голода и тоски. Самой отсюда не улететь, а товарки ради неудачницы помелом не шевельнут. Значит, падай, но примечай, куда тянется дымный след от завалившейся ступы.

Эти мысли отстреливались тренированным мозгом едва ли не одномоментно, в такт кувыркам. Затем – единственный рывок ожившего помела, чтобы хоть немного приостановить падение, после чего Чайку припечатало к земле. Хорошо припечатало, почти как упавшую где-то неподалеку ступу. Если бы не исконные ведьминские умения, то и костей бы не собрала. Но и так досталось серьезно, яму выбила в красноватой глинистой почве метра полтора глубиной. Правый бок будет целую неделю ныть, а синячище с плеча, которому достался главный удар, не сойдет целый месяц.

«До самой смерти», – уточнила Чайка, выбираясь из ямы.

Далее предстояло идти пешком, рискуя попасть на обед какой-нибудь плотоядной живности, поскольку любое защитное заклинание может привлечь кракена, который бушует совсем рядом и до сих пор не объявился здесь исключительно из нелюбви инфернального гостя к грубым веществам, слагающим этот и все иные острова.

Погашенное помело Чайка закинула за спину, а бирюзовицу оставила на руке. Колдовской сути в змейке не больше, чем в молнии, так что кракена она не привлечет, а вот отбиться от любителей мяса поможет, поскольку не одушевленную ведовством плоть бирюзовица сжигает не хуже все той же молнии. Жаль тратить единственный резерв на какого-нибудь саблезубого дурака, но тут мнение Чайки никто не спрашивает. Некому спрашивать…

Сборы заняли три минуты. Теперь Чайка и впрямь никто и звать ее никак. Таких даже кракен не ест. Жаль только, что ступу обуздать такой боец не сможет ни при каком раскладе.

Ступа вообще зверь необычный. Неповоротливые громады, закованные в прочный панцирь, обычно держатся стадами, где их практически невозможно взять. И почти всегда вокруг стада вьются стремительные и безумно опасные драконы…

• 1/56
• Следующая