Долг центуриона - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 26

• Предыдущая
• 26/55
• Следующая

– Центурион инопланетного района планеты Бриллиантовая?

Сказано это было сухим тоном, за которым с трудом угадывалась неприязнь. Но все же она несомненно была.

– Неужели я похож на епископа церкви возрождения отсталых окраин? – улыбнулся я.

– Ни в коем случае.

– Ну, вот видите...

– На центуриона – тоже. Я хмыкнул.

Ага, значит, мой собеседник в таком чине, который уже позволяет иметь некоторое чувство юмора. Вот – странно. Я-то рассчитывал увидеть перед собой обычного чиновника в ранге инспектора, а судьба послала мне птичку повыше полетом. С чего бы это?

– Почему вы так решили? – задумчиво поинтересовался я.

– Потому что, на мой взгляд, вы один из менее всего пригодных для выполнения обязанностей центуриона мыслящих.

Что ж, по крайней мере – откровенно. Люблю откровенных людей. С ними можно себе позволить расслабиться и не кривить душой.

– Мне кажется, – промолвил я, – направляясь на эту планету, вы заглянули в мое досье и составили себе понятие о моей наполненной приключениями и резкими жизненными поворотами биографии?

– Составил. – О!

– И не в восторге.

– Кстати, вы мне тоже понравились с первого взгляда.

– Неужели?

– Святая правда. Мы помолчали.

По идее, кто-то из нас должен был подать следующую реплику, но лично у меня такого желания не было, а мой собеседник, похоже, решил выдержать паузу. Возможно, он надеялся, что я вякну что-нибудь очень уж глупое и тут он задаст мне по первое число.

Фигушки. Не дождется.

– Так будем стоять и молчать? – наконец промолвил большой федеральный чиновник.

– А что? – буркнул я. – Чем не занятие?

Следующая пауза была короче. Закончилась она тем, что большой чиновник тяжело вздохнул, скривился, словно от зубной боли, и промолвил:

– Уходит время.

– Неужели? – удивился я.

Наградой за это замечание был яростный взгляд, из тех, от которых руки сами собой вытягиваются по швам, а ноги охватывает неодолимое стремление резко сомкнуться, да так, чтобы громко щелкнули каблуки. Не знаю, каким чудом я сподобился его выдержать, но все-таки выдержал.

Вознагражден я был тем, что большой федеральный чиновник решил прекратить войну нервов и представился. Это свидетельствовало в его пользу. Какой-нибудь закостеневший в иллюзии своей исключительности чинуша ломал бы комедию до упора, до самой последней возможности.

– Еля Варето, гиперинспектор полузвездного разряда.

Ого, а я не ошибся. Чин немаленький. Как же он попал на Бриллиантовую? Наверняка летел куда-нибудь отдохнуть, и тут оказалось, что все инспекторы рангом поменьше находятся слишком далеко. А смерть федерального агента, да еще при странных обстоятельствах, дело достаточно серьезное, чтобы кинуть на его расследование даже такую важную птицу, как гиперинспектор полузвездного разряда.

И конечно, настроение это ему должно было испортить капитально. Еще удивительно, как он, обнаружив, что я не горю желанием падать перед ним на колени и целовать его запыленные сандалии, не попытался растерзать меня голыми руками.

Это соображение настроило меня на вполне мирный лад. По крайней мере, я теперь знал, что неприятности случаются не только у меня одного, и, соответственно, сразу же простил гиперинспектору половину его грехов.

– Центурион инопланетного района планеты Бриллиантовая Беск Маршевич. Как я понял, вы горите желанием работать со мной вместе?

Еля Варето окинул меня задумчивым взглядом и вполне дружелюбным тоном произнес:

– Ну ты и наглец.

– Таким уж уродился, – промолвил я, тоже слегка сбавляя обороты. – Как мне кажется, мое досье вам не понравилось?

– Нет. Правда, оно меня поразило.

– Чем же?

– Тем, что такой тип до сих пор не арестован и не препровожден...

Я пожал плечами:

– Начнем снова?

Гиперинспектор закусил губу, потратил несколько секунд на обдумывание каких-то своих мыслей, а потом заявил:

– Ладно, не будем.

– А что будем? – спросил я.

– Ты перегибаешь палку, и очень сильно. Не советую. Мне кажется, ты считаешь себя надежно защищенным законами планеты Бриллиантовая. Конечно, это так, и до тех пор, пока ты ее не покинул, никто не имеет права тебя арестовать. Однако...

Он ласково, почти по отечески улыбнулся.

– Однако? – подначил его я.

Если уж блефовать, то до самого конца.

– Ну... Кто мешает мне, например, в строгом соответствии с федеральным законом... Надеюсь, ты еще не забыл, что Бриллиантовая все же является частью галактической федерации? Так вот, кто мешает мне в строгом соответствии с законом задержать тебя для снятия дополнительных показаний, заключающихся в сканировании памяти? После этого тебя препровождают в одно из служебных помещений космопорта, которое, заметь, опять же в соответствии с законом, в отличие от общего зала, является территорией, целиком и полностью принадлежащей федерации, для этого самого сканирования памяти. Там производящий сканирование комп вдруг выуживает из твоей памяти упоминания о нескольких делах, сопровождавшихся исчезновением значительных Ценностей, давно и настоятельно требующих некоторого прояснения. А поскольку, в то время как это выясняется, ты находишься на территории, не являющейся суверенной собственностью инопланетного района планеты Бриллиантовая... Мне продолжать или не стоит?

Я сглотнул.

У меня почему-то было ощущение, что горло мое вдруг забил плотный ком пыли. Причем одновременно с этим мне дико, просто зверски хотелось закурить.

Плюнуть на все, вытащить из кармана сигарету, прикурить ее, втянуть в легкие приятно горьковатый сигаретный дым...

Еще я подумал, что не должен поддаваться панике, не должен показать, что меня можно запугать. Если это случится, то Варето, прежде чем покинуть Бриллиантовую, с чистой совестью прихватит меня с собой и, вообще-то, будет прав. На что еще могут быть годны паникеры и трусы?

– Зачем же, – сказал я. – Можно и не продолжать. Как я понимаю, мою помощь вы рассчитываете получить именно таким образом?

– А я в ней нуждаюсь?

– Ваше дело, – промолвил я.

Возможно, мое отстранение от дел будет самым лучшим выходом из создавшегося положения. Наплюну на ирмурянина, засяду в своей халупе и буду сидеть там, дожидаясь, чем эта суета закончится. Разве плохо? Потом, когда гиперинспектор улетит, можно будет вернуться к своим обязанностям.

– Ага, значит, решил самоустраниться? – спросил Варето. – Дескать, проще всего отсидеться в какой-нибудь дыре.

В голосе его явственно звучала насмешка, и вот этого уже снести было нельзя.

– Трезвая мысль, – сказал я и вытащил из кармана бормоталку.

Набрав номер Дагай Каача, я сообщил ему о том, что обворовали мастерскую, посвятил его в основные подробности и поделился кое-какими догадками. Покончив с этим делом, я сунул бормоталку в карман и не без сарказма сказал гиперинспектору:

– Счастливо оставаться. Думаю, это дело придется вам по вкусу.

После этого оставалось лишь переложить на другое плечо тяжелый арбалет и отправиться прочь. Так я и поступил.

Еля Варето дал мне отойти шагов на десять и лишь питом скомандовал:

– Стоять.

Я даже и ухом не повел.

– Ладно, хватит, остановись, – крикнул гиперинспектор. – Есть серьезный разговор.

Я пожал плечами и, остановившись, повернулся к нему лицом.

– Ну, ты и гордец, – промолвил гиперинспектор. – Хватит валять дурака. Подойди, есть серьезный разговор.

Я покачал головой.

Нет, так не пойдет. Не обязан я бежать вприпрыжку, едва ему захочется поманить меня пальчиком. Я такое же официальное лицо, как он, причем не находящееся у него в подчинении. Вот если он претворит в жизнь свою угрозу и все же затащит меня хотя бы в одно из служебных помещений космопорта...

Видимо, гиперинспектор как-то угадал, о чем я думаю. А может, ему пришло в голову, что мы и так потеряли зря слишком много времени, но ко мне все же подошел он. Нет, конечно, никакой суетливости в его движениях не было, не было в них и показной, фальшивой неторопливой солидности. Он сделал это так спокойно и уверенно, словно никакой размолвки между нами не произошло. И вот это-то меня насторожило больше всего. Это говорило если не о его уме, то о недюжинном самообладании – точно.

• Предыдущая
• 26/55
• Следующая