Долг центуриона - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 24
- Предыдущая
- 24/55
- Следующая
Преступнику приходилось стрелять навесом потому, что мельтешащая перед ним толпа делала прямой выстрел невозможным. И все же он выстрелил, не побоялся, хорошо понимая, чем этот риск ему грозит.
А чем, собственно? Не буду же я в него стрелять? И спрятаться в толпе гораздо проще. Значит, не очень-то он и рисковал, а просто обладает достаточно крепкими нервами.
Стрела ударилась о мостовую в шаге от меня, и я тотчас взглянул на толпу, надеясь хотя бы увидеть, как стрелок удирает.
Увидел.
Один из ряженых, в какой-то нелепой шляпе с узким, длинным перышком, резко, рывками дергаясь из стороны в сторону, ломился сквозь толпу. В руках он что-то держал, и это что-то, хотя я и не мог увидеть его полностью, здорово смахивало на арбалет.
Зачем же он его не бросил, идиот? Зачем вообще убегает? Единственное, что требовалось от стрелка в такой толпе, это бросить арбалет на мостовую и сделать вид, будто он к стрельбе не имеет никакого отношения. И никто не докажет, что это не так.
Но нет же, не бросил. Почему? Может, не желает терять арбалет? Может, рассчитывает использовать его еще раз? Кстати, а почему и нет? Избавившись от арбалета сейчас, он может другого оружия и не достать.
Я почувствовал, как во мне пробуждается злость. Все-таки какой наглец! Решил унести ноги вместе с арбалетом, для того чтобы иметь возможность снова меня подкараулить и пальнуть еще раз. Впрочем, такая наглость вполне наказуема.
Стараясь не упустить из виду беглеца, я стал огибать толпу по периметру. Если мне хоть немного повезет и стрелок меня не заметит, то шансы перехватить его значительно увеличатся. Кроме того, поблизости не было ни одного сооружения, вроде той башни, свалившейся на меня во время моей прошлой погони за ирмурянином. Ирмурянин?
Я не смог хорошенько рассмотреть беглеца, но мог бы поклясться, что это ирмурянин и есть. А кому еще могло понадобиться меня убивать?
Толпа шумела, корчилась, пела и плясала. Временами откуда-то со стороны доносились истошные вопли режиссера, и тогда толпа вздрагивала, словно животное, ощутившее укус овода, на какое-то краткое время ее структура несколько менялась, становилась более упорядоченной. Но длилось это недолго. Как только вопли смолкали, толпа снова начинала расползаться. Ряженые либо прекращали танцевать и, закурив, принимались обсуждать какие-то свои, более важные, чем подготовка к карнавалу, дела, либо продолжали танцевать, но все более и более теряя ритм. Что-то у них сегодня не ладилось, не было желания работать совместно, превратиться из толпы в команду единомышленников, делающих одно, общее дело.
Стараясь не столкнуться с отдельными то и дело покидавшими толпу и возвращавшимися в нее ряжеными и одновременно пытаясь не потерять из вида убегавшего врага, я старательно работал ногами, жалея лишь о том, что не могу сейчас активизировать симбиота. Имей я такую возможность, стрелок был бы уже пойман.
Я ухмыльнулся.
Впрочем, можно поклясться, что если стрелок именно ирмурянин, а это наверняка так, то он сейчас тоже жалеет о том, что растратил силы своего симбиота и не имеет возможности скрыться от меня со скоростью скаковой лошади.
И все-таки, несмотря на все мои надежды, он меня заметил. Случилось это сразу же после того, как ирмурянин, теперь я его хорошо разглядел, вынырнул из толпы. Сделав это, он на мгновение приостановился и быстро огляделся. Не заметить меня, находившегося от него к тому времени шагах в пятидесяти, он не мог. И заметил.
Не сбавляя хода, я помахал ему рукой и крикнул:
– Не торопись! Все равно не уйдешь!
– Как же... жди... – осклабился ирмурянин.
Арбалет он так и не бросил. Это внушало мне некоторую надежду. Арбалет был сделан под старину, со всякими там медными штучками, и, конечно, весил немало. По идее, такая тяжелая штука должна была здорово замедлить бег моего низкорослого противника.
По идее...
Вообще-то, несмотря на нее, двигался он довольно шустро. Преступник кинулся вдоль по улице, я устремился вслед за ним. Пробежав несколько кварталов, я убедился, что расстояние между нами не сокращается. Правда, оно и не увеличивалось, но это меня не сильно обнадеживало. Я понимал, что в случае нужды ирмурянин может все-таки бросить арбалет, и вот тогда оторваться от меня для него не составит большой проблемы.
Кстати, а почему он его все же не бросает? Скорее всего, потому, что не рассчитывает в ближайшее время разжиться каким-нибудь другим оружием. И это действительно так. Клинок его остался у Марноу, причем сам ирмурянин даже об этом не подозревает, поскольку в тот момент, когда я передавал его оружие хозяину ресторана, находился в отключке. Другого оружия у него, похоже, не было.
Да и где он мог достать его на Бриллиантовой? Магазинов, целенаправленно торгующих оружием, на планете не существовало. Аборигенам, в соответствии с давно принятым законом, его не продавали. Каких-либо экспедиций в глубь материка никто с самого начала освоения планеты не предпринимал, особенно после того, как стало более-менее ясно, кем являются аборигены и на что они способны. Таким образом, ни одного магазина, торгующего снаряжением для прогулок по джунглям, на планете тоже не было. А одиночки, которые, подобно крабианину Имлуку, осмеливались на недалекие вылазки за пределы инопланетного района, имели при себе оружие, купленное и привезенное на Бриллиантовую с других планет. Так же как охрана банков и магазинов. Эти вообще покупали оружие только на заказ, да и то в магазинах солидных, известных фирм, где-нибудь, например, на планете Невинных развлечений.
Так где же этот центурионофоб подцепил арбалет? В какой-нибудь сувенирной лавчонке? А что, вполне возможно, Подцепил и, прекрасно понимая, что второго экземпляра раздобыть не удастся, цепляется за него, словно богач за свою всекредитную карточку.
Ирмурянин свернул в какой-то переулок, и я, конечно. последовал за ним. Шагов через сто преследуемый остановился и стал заряжать арбалет. Он изрядно торопился, но к тому времени, когда на меня нацелилось острие стрелы, я сумел сократить разделявшее нас расстояние до тридцати шагов. Но тут пришлось остановиться и мне. Подходить ближе к вооруженному арбалетом убийце было опасно. Я не успею среагировать и шагнуть в сторону, если ему вздумается выстрелить.
– И правильно делаешь, – сказал ирмурянин.
В переулке не было ни души. Возможно, он решил, что настало время обменяться несколькими словами.
– Я редко поступаю неправильно, – промолвил я. – И благодаря этому до сих пор жив. А вот ты, мне кажется, делаешь ошибку за ошибкой. И конечно, бесследно это для тебя не пройдет. За подобные ошибки рано или поздно приходится платить. Для тебя время расплаты уже не за горами.
– Сомневаюсь, – промолвил ирмурянин.
– А не сомневайся, – заверил его я. – Неужели ты рассчитываешь бегать от меня вечно? Рано или поздно я тебя поймаю. Кстати, учти, покинуть планету тебе не удастся. Таким образом, у тебя нет выбора. Либо ты слаться в руки закона, либо тебе придется весь остаток жизни прятаться в джунглях, среди аборигенов. Да и те, если им хорошенько заплатить, выдадут тебя за милую душу. Понимаешь?
Ирмурянин улыбнулся, и улыбка мне его совершенно не понравилось. Слишком она была у него уверенная. Такая самоуверенная улыбка бывает у таких типов, как этот ирмурянин, только тогда, когда все идет в полном соответствии с их планами. Скверно. Очень скверно.
– Счас, – сказал Кроун-ар-зоп. – Жди и радуйся. У меня к тебе встречное предложение.
– Да неужели? – промолвил я. – Ну, говори. С удовольствием послушаю.
– Предложение. Я два раза безуспешно пытался тебя убить. Третий, вполне возможно, окажется удачным. Однако более тратить время на тебя я не желаю. Поэтому ты сейчас отправляешься в космопорт, покупаешь там билет, садишься на первый же попавшийся космолет и прощаешься с планетой Бриллиантовая. Сегодня и завтра тебя на ней не должно быть. Потом можешь делать что угодно. Можешь даже вернуться обратно на планету, если, конечно тебе этого так захочется. Согласен?
- Предыдущая
- 24/55
- Следующая
