Мамины сказки - Крымов Евгений Владимирович - Страница 8
- Предыдущая
- 8/16
- Следующая
– Ишь куда метишь! Под моей славой подписаться хочешь! – Более величественную позу принял Фарух.
– Слава твоя невеличка, почёта вовсе не вижу, чтоб под ними имя своё обозначить, а вот гордыня и спесь из тебя фонтаном хлещут, брызгами рассыпаются! А гордыня и спесь в едином обличии ходят, за собою пальчиком поманят, а потом поглумятся, в бесчестие заведут, да и в грязную яму забросят!
– На себя посмотри да бревно из глаза вытащи, гордость из тебя со всех сторон так и прёт! – упрекнул Гаврилу Хан.
– Я не гордый, а свободолюбивый! – поправил его царевич.
– Я много стран завоевал, покорил, поработил, скоро и твоим царством завладею да под пятку положу! – никак не мог успокоиться Фарух.
– А с натуги пуп не развяжется! – усмехнулся Гаврила.
Тут уж Фарух разозлился:
– Моё терпение иссякло! Не хочешь покориться и добровольно мне служить, я из тебя послушного барашка сделаю! Гордость и заносчивость из тебя вышибу! – И визирям строго приказал:
– Приковать его к столбу позора! Ночь простоит, устанет, а как утро настанет, голову на солнцепёке не прикрывать! Пить начнёт просить, пусть каждый прохожий плюнет на него! Да зорко за этим проследить, кто ослушается, того казнить!
Хлопоты не заставили себя долго ждать, всё чётко, исправно исполнили.
Простоял молодец всю ночь, ноги затекли, ноют, болью аж до сердца достают. Солнце взошло, нещадно палить начало. У Гаврилы от жажды в горле пересохло так, что дышать тяжело, во рту как огнём палит. Огоньки в глазах мерцают, голова кружится, а он стойко держится, пить не просит, терпит, молчит.
И вдруг видит, горожане забегали, засуетились, залопотали. От ханского дворца до городских ворот ковровые дорожки расстелили. Фарух при параде, на крыльцо вышел, высоко гостя встречает.
Глядит Гаврила, а это Чики-Брики въезжает.
Встретил хан гостя и перво-наперво, повёл достопримечательности обозревать.
Увидал король Гаврилу, через лорнет внимательно со всех сторон рассмотрел. А как убедился, что не ошибся, очень удивился:
– Это же Пошутил! Как он здесь оказайт? Что делайт? – засыпал вопросами хозяина.
– Какой ещё Пошутил? – Не меньше удивился хан, а у самого сомнения в душу закрались, думает: «А может моя сестра Варуха, чертяка старая, сослепу что-то перепутала да не того мне принесла?» Приказал отвязать молодца, во дворец доставить, до выяснения личности оставить.
В честь высокого гостя хан пышный праздник с обильным ужином устроил.
Приятно заморскому королю слух музыкой ублажать, а приятней на танцующих красавиц молоденьких взирать, но Фаруху говорит:
– Я хочет, чтобы Пошутил с нами обедайт.
Делать нечего, не зря же гостя пригласил, в любезностях рассыпается. Частыми набегами и войнами страну разорил, по ветру пустил, а сердце злобой потешать хочется. Вот и решил у Чики-Брики помощь и поддержку найти, чтобы Досифея наказать, что как мальчишку вокруг пальца обвёл, объегорил, да против союзников воевать заставил. А больше всего его душе ни сна, ни покоя нет, когда страну богатую и процветающую видит, сердце щемит от желаний, чтоб её завоевать, разорить и разграбить, тогда вдоволь своё величие потешит.
А когда желанье есть, а возможностей нет, надо кого-то в друзья и союзники себе назначить, на свою сторону переманить. А тогда необходимо много лгать, лебезить, его желанья упреждать, угождать, да капризам потакать.
Насытившись винами крепкими, угощеньями сладкими да зрелищем азартным, Фарух курительные трубки предложил.
Гаврила от своей отказался и Чики-Брики предупредил:
– Трубку не кури, задуришь!
– Что это задуришь? – не понял король.
– Будешь пьян и нос в табаке! – пояснил Гаврила.
– Я ейст не хочет носом в табак! – бросил трубку король.
В полумраке, под тихую и приятную мелодию, девушки-красавицы бёдрами выкрутасы выкручивают, бренделя-кренделя выделывают, нежно позвякивая украшениями…
– Выбирайте любую в подарок! – предлагает хан гостям.
– Не бери, беду на себя накличешь! – опять предупредил короля Гаврила.
Но у Чики-Брики, при виде юных созданий, голова вскружилась, а сердце, хотя и млеет, но учащённо бьётся. Глаза, как у голодного волка при виде добычи разгорелись, а девушки одна краше другой…
Выбрал Чики-Брики себе красавицу, а Фарух говорит:
– Красавицу эту получишь, если испытание выдержишь. Я тебя к стене поставлю а Пошутил стрелу выпустит. Стрела в тебя не попадёт, войском мне поможешь, а попадёт, красавицу получишь!
– Гостей так не принимайт! – завопил от страха гость, а Гаврила его успокаивает:
– Моя стрела вокруг земли три раза облетит, через три дня вернётся, к твоим ногам упадёт! – Натянул молодец тетиву, стрела с песней над головой короля пролетела, в открытое окно вырвалась и из виду скрылась.
– Почему так плохо стреляешь? Куда стрела твоя делась? – возмутился Фарух и вдогонку Варуху отправил…
Вихрем вскружилась старуха – Варуха, за стрелой полетела, но поймать не смогла, только в скорости её подогнала.
К вечеру стрела возвратилась и не к ногам Чики-Брики упала, а в спину хозяина угодила.
Завопил от боли Фарух, на Гаврилу с бранью набросился…
– Сам виноват, траекторию движения нарушил! – спокойно ответил Гаврила.
А Чики-Брики с радостью воскликнул:
– Он пошутил! Он пошутил!
– За такие шутки я прикажу его вздёрнуть! – взбесился хан.
– Я ейст его выкупайт! – предложил Хану король.
– Он не пленник, не продаётся! – ответил Фарух.
– Тогда не имеешь права вешайт! – обрадовался Чики-Брики.
Наступила ночь, Чики-Брики в опочевальню привели, а у него в постели кто-то лежит. Обрадовался гость, что с юной красавицей ночь проведёт, поспешно одеяло откинул, а на него беззубый рот оскалился, древней старухи.
Чики-Брики хотел от старухи убежать, а та за ним погналась. Так всю ночь пробегали. Король от ведьмы старой, а та за ним, пока Чики-Брики без сил на пол не свалился. А как упал, старуха его за шиворот схватила и к хану поволокла. Бросила к ногам Фаруха, истерично завопила:
– Этот негодяй меня всю ночь домогался! Накажи его!
А Чики-Брики от неё отбивается, и тоже в истерику ударился:
– Этот ведьма древний мне не нужен, мне тот молоденький девушка мил!
Тут старуха в молодицу-красавицу превратилась, а Фарух расхохотался и над гостем потешается:
– А такая тебя устроит?
– Такой нравится! Такой мне приятен! – искренне восхитился гость. А та опять в старуху превратилась, на шею к Чики-Брики набросилась, со страстью целует.
Чики-Брики от неё отбивается, на Фаруха ругается:
– Я ейсть уезжайт! Парик и штаны мои королевские верните!
Видит Фарух, что гость не на шутку оскорбился, обиделся. Решил успокоить гостя:
– Не сердись, я пошутил!
– Когда Гаврила пошутил, он от меня медена гонял, а потом его шкуру мне дарил! А ты старый древний, как сама жизнь, мне старуха подсовал! Я ейст уезжайт немедленно! – не может никак успокоиться гость.
Но Фарух строго возразил:
– Пока против Досифея военный договор не подпишешь, я тебя казнить прикажу, за посягательство на честь моей сестры!
– Против Пошутил я воевайт не будет! – категорично утвердился во мнении Чики-Брики.
Тогда Фарух ему злобно пригрозил:
– Если договор не подпишешь, оба в петлях болтаться будете, а подпишешь, я его с тобой отпущу!
– А этот вопрос я с Пошутил решайт! – категорично заявил Чики-Брикии.
Выслушал Гаврила короля и говорит:
– Срочно договор подписывай, иначе во век отсюда выбраться не сможем!
– Но я не хочет быть предатель другу! – растерялся король.
– Ты подпиши, бумага всё стерпит, а предателем можешь и не быть, там уж думать да кумекать начнём, когда дома окажемся! – уговаривает Гаврила заморского короля.
Что делать, когда в безвыходное положение попадёшь, на любую хитрость пойдёшь. Подписал Чики-Брики военный договор с Фарухом, и домой поспешили.
Как из города, в чистое поле выехали, глядит Гаврила, погони за ним нет, говорит королю:
- Предыдущая
- 8/16
- Следующая
