Серебристое дерево с поющим котом - Крапивин Владислав Петрович - Страница 11
- Предыдущая
- 11/38
- Следующая
– Можно шорты и майку, – решила Варя. – Годится на любой случай. Я сейчас принесу! – И умчалась. Жила она в соседнем доме.
Все молча ждали. Один раз только Кап нетерпеливо спросил через “Сверчок”:
– Уже скоро, да?
– Как только, так сразу… – бормотнул Маркони. Кап затих, стараясь переварить в сознании неизвестную на Ллиму-зине поговорку.
Маркони поглядывал на экран “Проныры”, где светился узор из жёлтых чешуек, и шилом прокалывал дырки в картонном квадратике.
– А! Вы делаете перфокарту! – вежливо догадался Олик.
Маркони сунул перфокарту в щель на корпусе “Проныры”. На экране зажглось:
“Готовность № 2”
Все вытянули шеи. Кап слегка взлетел над банкой.
– От винта… – хмуро. приказал Маркони. Во время опытов он делался строг и немногословен. Все попятились. Прибежала Варя со свёртком.
– Вот… Я только насчёт обуви не знаю, какой у него размер. Но я босоножки взяла, их можно регулировать…
– Гляньте, нет ли в воздухе каких насекомых, – велел Маркони.
Варя повертела головой.
– Вроде бы нет…
– Не “вроде бы”, а смотрите как следует! – рассердился Маркони. – Какой-нибудь супер-кулекс пролетит через преобразователь, и будет этакое дитя с комариным умом и замашками вампира. А я отвечай… Вы вообще-то хоть соображаете? Никто ещё такого эксперимента не ставил…
– Ой, Маричек,– заволновалась Варя, – а с Капом ничего плохого не случится?
– Это уж моя забота…
– А ты уверен, что он превратится? – спросил Матвей. – Он ведь не земного происхождения. И даже не гуманоид:
– Не имеет значения, – сухо ответствовал Маркони. – Важно не то, кто на входе, а какая программа на выходе… Постелите у бочки вон тот половик, чтобы помягче было. А то новорожденный выкатится на твёрдый пол…
Разумный второклассник Андрюша предложил:
– Может быть, сперва на ком-нибудь другом попробовать? Котёнка поймать и туда…
Маркони насмешливо блеснул очками:
– А потом загонять обратно обалделого мальчишку, который шипит и царапается… И вообще не вякайте мне под руку… Абрикос, оттащи Никиту, а то не успеешь оглянуться, как повзрослеет в шесть раз.
– Ну и хорошо! Меньше забот.
– Ха, меньше! Будет безграмотный болван. Ростом с тебя, а в штаны пускает…
– Ой… – Сеня оттащил Никиту.
– Кап, – смазал Маркони помягче. – В общем-то всё уже готово. Тебе надо будет пролететь через бочку. И главное – не испугайся, когда превратишься в человека. С непривычки может показаться, что это неприятно…
Кап с готовностью подлетел к бочке. Ко входу в преобразователь. Смело и быстро. То ли на планете Ллиму-зине был неведом страх перед экспериментами, то ли нетерпение у Капа было пуще боязни.
– Стоп, стоп… Полетишь по моей команде… – Маркони включил на стене рубильник с красным шариком на рукоятке. Преобразователь тихонько загудел.
Сеня ощутил в груди холодок. Такой же, какой появлялся у него, когда он думал о бесконечности и загадках Космоса.
На экране появилось: “Готовность № I”.
– Отойдите все подальше, – распорядился Маркони. – Или вот что! Катитесь-ка на двор.
– У-у… – дружно протянула компания.
– Ничего не “у”. Думаете, Капу приятно будет выкатываться из бочки на глазах у всех в натуральном виде?
С Маркони не поспоришь. Сеня подхватил Никиту и первый двинулся к лестнице. Остальные за ним. Маркони сказал вслед:
– Да не орите там со двора: “Скоро ли? Скоро ли?” Минут пятнадцать ещё на отладку уйдёт.
Варя оглянулась и нерешительно спросила:
– Марик, а вдруг всё-таки девочка? Тебе неудобно будет…
— Переживу. Я отвечаю за результат, в науке не до церемоний.
Потом выяснилось, что про отладку Маркони сказал нарочно: чтобы зря не нервничали.
Не устели все рассесться на крыльце и на поленнице, как Маркони высунулся из слухового окна. Очки его перекосились пуще прежнего, а на лице была непривычная, размягченная улыбка.
– Ну, всё! Слава Богу, пацан… Стойте, куда вы ломитесь! Дайте человеку в себя прийти, он же только на свет появился!
Приходил в себя Кап недолго. Минут через десять все увидели, что Маркони спускается по приставной лестнице вместе с незнакомым мальчишкой. Тот двигался неуверенно, Маркони помогал ему.
Мальчишка ступил на траву. Поглядел на каждого. Неуверенно растянул в улыбке губы:
– Здра… сте…
Был он ростом с Олика – самого высокого из Уков. И чуть пониже Сени. Щуплый, с тонкой шеей и перепутанными волосами, про которые говорят “каштановые”. С острым подбородком, носом-клювиком и быстрыми тёмно-карими глазами. Робости в глазах не было, только любопытство. Но улыбался он стеснительно. А может, ещё просто неумело. Переводил глаза с одного на другого.
Никита пососал палец и задумчиво сказал:
– Майчик… – Это, конечно, означало “мальчик”.
Мальчик как мальчик. Будто приехал жить на эту улицу и пришёл знакомиться со здешними ребятами.
Сеня даже подумал: “А, может, Маркони дурачит нас? Подговорил незнакомого мальчишку и пудрит нам мозги…”
Но подозрение мелькнуло и пропало. Маркони – серьёзный человек. И перед ребятами стоял без сомнения Кап. Этому сразу поверили все.
Капа не стали тормошить, хлопать по плечу, орать: “Привет! С днём рождения!” Просто заулыбались в ответ, кто-то шёпотом сказал: “Здравствуй…”
Он повертел головой, пошевелил пальцами в растоптанных босоножках, посмотрел на них. Старательно выговорил:
– Вот. Я пре-вра-тил-ся.
– Ты молодец, Капушка, – осторожно похвалила его Варя.
Пека деловито спросил:
– Ну и как ты себя чувствуешь в этом виде?
– По-моему… хо-ро-шо. Только я… такой большой…
– Ты нормальный. Привыкнешь, – пообещал Матвей.
– Да… Ой… Это что? Ве-ло-си-пед?
К поленнице был прислонен старенький “Орленок”, на котором прикатил сюда вместе с Никитой Сеня.
Кап не очень умело, почти не сгибая ног, подошёл к “Орленку”. Взялся за руль. Поставил ногу на педаль.
– Кап, ты ведь не умеешь, – встревожился Маркони. – Смотри, дров наломаешь.
– Я умею. Я ка-тал-ся во сне…
Он довольно лихо оттолкнулся, перекинул ногу через седло. Но тренировки во сне оказалось явно недостаточно. Ступни сорвались с педалей, Кап испуганно растопырил ноги. Велосипед понесло к забору, где он и грянулся передним колесом о доски…
– Мальчик бах, – сказал Никита. Капа в десять рук подняли из травы.
– Живой? Куда тебя понесло без спросу! Мы же за тебя перед Галактикой отвечаем! – Это Маркони.
– Ой, Капушка, я сейчас йод принесу… – Это, конечно, Варя.
– Ни фига страшного, научится… – Это Пека.
Кап стоял и виновато улыбался. Теперь он ещё больше походил на местного пацана, потому что был украшен первыми в своей земной жизни мальчишечьими знаками отличия: на колене – ссадина, на лбу – жёлто-синий желвак. Кап смотрел на велосипед.
– Сло-мался?
– Да ничего с ним не сделается, – отмахнулся Сеня. – Ты-то как? Целый?
Кап тронул мизинцем лоб.
– Шиш-ка…
И тогда все расхохотались. И Кап расхохотался. Тряхнул плечами, словно сбросил невидимые веревки. С этой минуты двигался он свободно и говорил без запинки. Наверно, велосипедная авария встряхнула в нём и окончательно поставила на место каждый атом.
– Сейчас мы тебя научим, – пообещал Матвей. – Ну-ка садись опять…
– Ага! – Кап с готовностью ухватился за руль. И вдруг стал задумчивым. – Ой… что-то не так.
Все, конечно, опять перепугались:
– Болит что-то?
– Голова кружится?
– Вот здесь… – Кап осторожно прижал растопыренную ладонь к белой майке. Пониже рисунка со старинным автомобилем и надписью “FORD”.
– Возможно, он отбил брюшной пресс, – прошептал Олик.
– Да бросьте вы! Он просто лопать хочет! – догадался Пека.
– Да… лопать, – Кап снова заулыбался. – Там пусто…
Олик обрадовался:
– Правильно! Это как Буратино. Он тоже сразу кушать захотел, когда на свет появился.
- Предыдущая
- 11/38
- Следующая
