Раз плюнуть - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 4
- Предыдущая
- 4/9
- Следующая
Дом, где имела кров семья Ларионовых, оказался типовым девятиэтажным «кораблём», торцом выходящим на лесопарк. Район не престижный, «спальный». «Стало быть, семейка не богатая», – сделал дедуктивный вывод Артём, внезапно почувствовавший себя в шкуре Шерлока Холмса. Перед парадным он выкурил «трубку» («Пётр Первый») для храбрости и устремился в бой с преступностью. Без особого труда подобрав код на старом замке, проник в замусоленный подъезд. Воевать ему предстояло на третьем этаже. Осторожно, на цыпочках, прижимаясь к стене, как показывают в американских фильмах, он поднялся наверх и осмотрелся. Четыре хаты. Лизина дверь – металлическая, обитая обожжёнными рейками, остальные – картон плюс дерматин. С какой начать? Артём решил положиться на удачу и выбрал объект установки с помощью детской считалочки. Выпала квартира напротив. Для начала Шерлок прижал ухо к двери, но ничего не услышал. Уняв лёгкую дрожь и придав лику выражение деловитости, нажал кнопку звонка. Дверь почти тут же распахнулась, на пороге возвышался наголо бритый мужчинка средних лет, габаритами едва помещавшийся в проем. (90–60 – 90. Шея – плечо – голень.) Здравствуйте, моя фамилия Терминатор. Детинушка был облачён в порванную десантную майку, спортивные штаны и домашние тапочки, и, судя по сведённым к переносице бровям, находился в не очень хорошем настроении. (Безо всякой дедукции понятно!)
– Тебе кого?
Пары тяжёлого алкоголя ударили Артёму в лицо, который тут же забыл и про социологический опрос и про разыскиваемого друга детства.
– Мне Лизу, – на всякий случай прикрывая челюсть правой рукой, еле выдавил он.
– Лиза напротив, урод… И передай ей, ещё одного хахаля на лестнице увижу, в мусоропровод забью вниз башкой. Всю площадку засрали…
– Передам… Обязательно.
Дверь захлопнулась, ударной волной Артёма чуть не сбило с ног. Первый блин комом, но кое-какая информация все же добыта, не с пустыми руками к Дроздову вернусь. К Лизе ползают хахали, которые гадят на лестнице. Один из них, вполне вероятно, гуляет с моим телефоном. Но этого маловато. Для Шерлока, может, и хватило бы, а для Дроздова… Ничего, ещё две квартиры в запасе остались.
В следующем адресе двери никто не открыл. Ответом на звонок в последнее жилище на площадке послужил добрый собачий лай, от которого свело обе ноги сразу. Лай собаки Баскервиллей по сравнению с этим – писк простуженного комара. Артём, не очень любивший собак, особенно крупных пород (загрызут ведь!), сделал шаг по направлению к лестнице, но вспомнил, если не о долге, то о десяти тысячах и пересилил страх.
– Фу, Альфредо, фу… Иди в комнату, – голос из-за двери принадлежал женщине старше среднего возраста, – иди, говорю… Вот, хулиган.
Щёлкнул замок. «Здравствуй, собачка неизвестной породы. Какая у тебя голова большая».
Круглолицая, сочная бабуля в цветастом халате держала за ошейник четвероного друга весом с двух Артёмов. В глазах бабули агрессии не замечалось.
– Простите… Здравствуйте… Мне к вам посоветовали обратиться, – не сводя взгляда с руки, державшей ошейник и не слыша собственного голоса, приступил к делу разведчик, – у меня собака пропала… Может, вы видели?
Известие о сгоревшем доме похоже меньше огорчило бы хозяйку.
– Ой беда-то, какая… Заходи, заходи… Альфредо, марш в комнату. Не бойся, он своих не трогает.
«Как, однако, просто оказаться своим».
Бабуля провела его на кухню, на полу которой стоял банный тазик с обглоданными костями. (Это ж, сколько такая скотина жрёт?) Альфредо сгинул в комнате. (Лишь бы дверь не открыл! Отвлекать от работы будет).
– Какая собачка? – с сочувствием спросила хозяйка.
– Чёрная… Гибралтар… Ой, ламбрадор. Как у Путина, – Артём постарался взять себя в железные руки.
– Горе-то какое… Замечательная порода… Убежал?
– Я в парк с ним пошёл, ну в наш, за дом. Погуляли, на обратном пути в универсам заглянул, «Педди-гри» купить. Привязал к перилам за поводок, возвращаюсь, – нет Джеда. Его так звать. И в магазине-то был не больше пяти минут. Развязаться он вряд ли смог, да и не убежал бы без меня…
– Ну, кто ж породистых собак без присмотра оставляет? Учи, не учи… Когда он пропал?
– Позавчера, днём… Я все дворы обегал, в приёмник звонил, вдруг туда сдали?
Соседка посоветовала к вам обратиться, – бессовестно грузил Артём, – вы якобы всех знаете, кто собак ворует.
– Знать-то знаю, да поди, докажи теперь. Они ж, сволочуги, под заказ работают. Если собака выставочная, да ещё молодая, будут день и ночь следом ходить. На минутку оставишь без присмотра – пиши пропало. Сколько твоему ламбрадору?
– Один год.
– Как раз… К новому хозяину быстро привыкнет.
Артём попытался заплакать, но не получилось. Ткнул пальцем в пластырь на щеке.
– Вот, играли, поцарапал нечаянно… Он добрый вообще-то, с любым ласкается.
Бабуля взяла со стола мундштук, вставила дорогую тонкую сигарету и прикурила.
В средствах, вероятно, она стеснена не была.
– Это, наверняка, Колькина работа. Из семнадцатого дома. Гадёныш. Поймала б на месте – рука не дрогнула бы. Я и в милицию на него жаловалась, а все впустую. Улик у них, видишь ли, нет. Появятся мол, тогда посадим. А откуда им появиться? Улики как яблоки не растут… Бомжи могли утащить. Они на породу вообще не смотрят, лишь бы собака была ухоженная. За бутылку продадут… Ой, тебя звать-то как?
– Артём.
– Меня Вероника Павловна. Ты из какого дома?
«Сумасшедшего».
– Пятнадцатого, – мастер дедукции прикинул, что пятнадцатый от семнадцатого недалеко убежал.
– Это где мебельный салон?
– Ага…
– Я, кажется, тебя видела. Вернее, собачку твою. Хорошая собачка.
«Собачка-то хорошая, только как мне тоненько на Лизу перейти?»
– Да, горе, горе… Не представляю, что будет, если моего Альфредика украдут.
«Такого украдёшь».
– Руки на себя наложу.
«Я б не стал».
В течение следующих десяти минут Вероника Павловна посвящала Артёма в черты характера и родословную своего большеголового телёнка.
– Вот что, Тема, сделаем, – закончив трогательный рассказ, предложила она, – ты мне телефончик свой оставь, я по своим каналам поищу.
Она открыла стол; достала карандаш и книгу с кулинарными рецептами.
– Диктуй.
Артём назвал номер своего мобильника. Домашний диктовать было опасно, по первым цифрам легко догадаться, что ты совсем из другого района.
– Не переживай, – записав номер на задней обложке «Рецептов», – успокоила хозяйка, – повезёт, найдётся твой Джед.
«Вряд ли он найдётся, главное, чтоб товар нашёлся. Блин, как же ей про Лизу намекнуть?»
– Вероника Павловна, а Лиза из одиннадцатой квартиры не могла украсть?
«Намекнул тоненько, по касательной».
– Лизка? Не-е-е-т, – ничуть не смутившись вопросу, при чем тут, собственно, Лиза, ответила Вероника Павловна, – у них кот, противный такой, рыжий. Собак они на дух не переносят, хотя люди приличные. Не понимаю, как можно не любить собак? Лизка иногда с рыжим своим гуляет. По вечерам. Представляешь, нацепит коту поводок и выгуливает.
– Серьёзно, что ли? Кота на поводке?
– Точно говорю! Он у них породистый якобы. Боятся, что сбежит.
– Простите, Вероника Павловна, у кого у них?
«Ох, как тонко!»
– Ну, у Лизки, да родителей её. Ивана и Надежды. Альфредик мой как-то за их кошаком погнался, так они после этого со мной не общаются почти. Обиделись, видишь ли.
– А что, раньше все нормально было?
«Ещё тоньше. Не порвалось бы».
– Конечно, – Вероника Павловна вновь не придала значения странному вопросу, – мы ж тут второй десяток живём. Лизка на глазах выросла, я её и в школу провожала, и жила она у меня неделями. Надя с Ваней в НИИ тогда работали вместе, по командировкам мотались, Лизку мне подсовывали… А теперь на тебе! Кота завели и дружбе конец. Здрасте-здрасте – и весь разговор. Да и не больно хотелось.
– А Лиза-то где сейчас? В смысле, чем занимается?
- Предыдущая
- 4/9
- Следующая
