Башня Ярости. Книга 1. Чёрные маки - Камша Вера Викторовна - Страница 19

Кэрна привык к настороженному унынию, и развеселая компания, пьющая за здоровье короля и королевы в харчевне «Мечта путника», его изрядно удивила. На первый взгляд, это были люди как люди. Судя по одежде – зажиточные мещане, довольные жизнью и собственными персонами. Их шутки и здравицы казались неуместными, как пляски на похоронах, но пирующим не было дела до косых, угрюмых взглядов. Сначала Рито решил, что гуляки наняты, чтобы вызвать ссору и выявить недовольных, но, присмотревшись, понял: они те, за кого себя выдают. Кэрна повидал немало простолюдинов, влюбленных сначала в герцога Эстре, а потом в короля, чтобы ошибиться. Байланте всегда верит своим глазам, даже если то, что он видит, ему не нравится. Осенью Рафаэль полез бы на рожон, сейчас он сидел и смотрел, пытаясь понять, чем унылый и жадный ублюдок расположил к себе, в общем-то, славных людей. Маркиз Гаэтано сдержался, но закусывавший за соседним столом человек в зеленом, судя по всему, лесничий, не выдержал и громко буркнул:

– Нашли, за кого пить. Кошкин сын вас же подчистую к осени обчистит.

– Много ты понимаешь, – беззлобно откликнулся один из мещан, – налоги – это временно. Надо же от врагов защищаться. Сообщников горбуна еще не всех выловили…

– Погоди-погоди, – поднялся лесничий, – это ты о покойном короле?!

– Да какой он король? Убийца и негодяй! Детей малых, и тех не пожалел, чтоб на братний трон усесться. Жену отравил, чтоб на племяннице жениться. Совсем стыд потерял.

– Ты думай, что несешь, подстилка кошачья!

– Это ты думай, дубина зеленая! Все знают, что горбун убийца и что без Пьера Арция бы пропала…

Рафаэль не верил своим ушам. Гуляки за Тартю готовы в огонь и в воду. Лесничий был один, но он явно устал молчать и прямо-таки лез в драку. Трактирщик был смертельно перепуган то ли тем, что его заведение разгромят, то ли тем, что его сочтут сторонником свергнутого короля. Остальные молчали.

– Ты, прежде чем глотку рвать, узнал бы, как дело было, – надрывался сторонник Тартю.

– А ты знаешь, да?! Осел бесхвостый!

– Знаю, это все знают. Про то, как было, теятер показывает.

– А ты и поверил, так тебе правду и покажут.

– Именно, что покажут. При горбуне ты теятер видел? А почему? Потому что он правды боялся! А Пьер не боится. Сам за теятер платит, чтоб народ видел.

– За брехню он платит. Чтоб такие дурни, как ты, евонную брехню без соли жрали!

– Да чего ты ему говоришь, – влез коротконогий плотный дядька, – Пьер Пьером, а рожу он тебе расквасит, ишь как за горбуна держится. Поехали лучше. А теятер вы, люди добрые, все ж поглядите. Он у нас в Кер-Франсуа сейчас, а потом к вам поедет. Вот и поймете, что к чему…

Люди, стоявшие на опушке, были одеты в темно-серые куртки и черные штаны, заправленные в высокие сапоги, и сердце Романа возликовало. Наглядевшись на полуголых воительниц, Рамиэрль немного побаивался встречи с фэрриэннскими мужчинами. Обошлось. Те ничем не отличались от обитателей иных миров и стран и явно знали, что должны прикрывать доспехи и как обращаться с мечами.

Воины, в свою очередь, уставились на эльфов и лльяму, чем явно раздосадовали Шаббу, но Онка была умнее. Она что-то тихо объяснила хмурому лысоватому воину, чей темно-серый плащ был украшен изображением нападающего ворона, и вернулась к подругам. Нэо понял, что пришло время пустить в ход выученный фэрриэннский, и вышел вперед. Лльяма покатилась следом, на сей раз это было кстати.

Роман двигался медленно, давая рассмотреть себя и рассматривая будущего собеседника. Тот ему нравился, а Нэо привык доверять первым суждениям о людях, это чутье его еще не подводило ни разу. Человек с вороном будет трудным собеседником, но может стать хорошим другом.

– Прости, я назову себя и своих спутников сам, – Рамиэрль решил сразу же отделить себя от «Лилий», – мое имя Роман. Это Аддар и Норгэрель. Мы пришли из другого мира.

– Я вижу, – взгляд «Ворона» уперся в огневушку, – мое имя Таэтан, я вассал конда Вайарда. Давно Бездна не пропускала к нам изгнанников. Леганна приветствует вас.

– Мы благодарны Леганне, – наклонил голову Нэо, – но наша дорога кончается не здесь. Мы можем показаться безумцами, но мы ищем Ангеса.

Как ни странно, Таэтан не отшатнулся и не заговорил с гостем ласково-лицемерным лекарским голосом.

– Ангес вечно в бою, он не смотрит на то, что творится за его спиной… Я не знаю никого, кто бы видел Воина сам, хотя в старину были и такие.

– Может, в храме…

– В храмах умеют только «волчью долю» собирать да дураков утешать. Ангес им не мешает, но никто не помнит, чтоб он являлся молельщикам. Воинам и кондам, тем да. Если они оружие не опускали и не за свою дурь сражались. Нет, в храмах вам делать нечего, разве что на каменных волков любоваться, а вот в соседней кондии есть одна тропа… Попытайте счастья.

– Если ты думаешь, что я понял… – вздохнул Рамиэрль.

– Это я – дурак, вот и говорю с конем о рыбе. Езжайте с нами, все равно без помощи конда вам не обойтись, да и красоток на опушке держать – издевательство. Путь неблизкий, чего доброго, с них вся краска слезет. Ты верхом ездил?

– Да, – Рамиэрль почел за благо не уточнять, что может подчинить себе любую тварь с теплой кровью.

– Тогда по дороге все и обговорим.

Таэтан подал знак, и молодой парень, которого в Арции назвали бы аюдантом, привел двоих черных животных, отличавшихся от коней лишь отсутствием гривы и коровьим хвостом с кисточкой на конце. Разум и норов у чернышей оказались вполне лошадиными, и Нэо с наслаждением вскочил в седло, спиной ощутив восхищенно-раздосадованный взгляд «Лилий». Таэтан его посадку тоже оценил.

– Молодец, эдак мы с тобой до Лега доберемся к вечеру.

– А остальные?

– Будут ждать и трясти своими цацками, благо есть перед кем. Я доложу конду, что Девы Тьмы явились за подругой, тот пришлет ответ, начнут торговаться. Все, как положено…

Нэо не знал, что именно положено. Слезы и злость Шаббы были самыми что ни на есть настоящими, а остальные смотрели на затеянный поход как на вечеринку. Впрочем, Рамиэрлю было не до них.

– Что с моими друзьями?

– Им придется подождать, пока мы доберемся до Табра. Оттуда я за ними пошлю скакунов. Если они боятся попасться в коготки котиссам [11], пускай посидят с моими ребятами.

Эльфы не возражали, возражала лльяма, решительно припустившаяся за чернышом, оказавшимся быстрым, как таянский дрыгант. Прогонять Волчонку Рамиэрль не стал, бесполезно. Сейчас Романа занимала тропа над обрывом, про которую рассказал Таэтан. Неужели Врата?! Но куда? Опять Радужный мост, или Бездна, или что-то новенькое?

Фэрриэннец знал не так уж и много. Пресловутая тропа тянулась вдоль самого настоящего обрыва, за которым виднелся лес, и была знаменита тем, что, сколько по ней ни иди, останешься на месте.

Те, кто пытались пройти Тропой, добирались до огромного корявого пня, а дальше начинались чудеса. С другой стороны оврага горе-путешественников было прекрасно видно, они старательно шагали вперед и никак не могли миновать зловредный пень. Когда неудачникам надоедало топтаться на месте, они поворачивали назад, но не тут-то было! Бедняги маршировали в другую сторону, не сдвигаясь ни на шаг, пока не проходило столько же времени, сколько они «шли» вперед. Только после этого проклятая коряга отпускала пленников. На памяти «Ворона» бывало только так, но лет за десять до его рождения двое парней сначала миновали заколдованный пень, а потом исчезли из глаз, и никто их больше не видел. Рассказывали, что подобное случалось и раньше, а больше в Фэрриэнне никаких чудес не было, разве что время от времени Бездна пропускала сюда изгнанников из Пяти Миров, где владычествовали помешанные на Свете злыдни. Правда, в покрытых золотой чешуей чудищ Таэтан не верил, но в том, что лучше смерть, чем жизнь под властью кого-то из бывших Светозарных, не сомневался.