Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных - Берн Эрик - Страница 27

• Предыдущая
• 27/100
• Следующая

Счастливые или мудрые люди достигают четвертой стадии сексуальности, состоящей в том, что наслаждение разделяется с другим лицом, вместо того чтобы просто использовать партнера для стимулирования своих половых органов. Зрелое половое чувство у мужчины – это стремление проникать, чтобы и получать, и давать наслаждение. Зрелое половое чувство у женщины основано на стремлении принимать проникновение, получая и давая наслаждение одновременно. То же относится к случаям, когда дают или принимают материальные предметы, а также к "эмоциональному проникновению".

Различие между третьей и четвертой стадиями яснее всего проявляется у женщин. На третьей стадии они получают удовольствие главным образом от маленького пениса, называемого клитором, наружного органа, в стимуляции которого они преимущественно и заинтересованы. В зрелой же стадии они получают главное наслаждение от влагалища, которое может быть гораздо эффективнее использовано, доставляя наслаждение мужчине-партнеру.

Тщательное исследование обнаруживает также, что половой акт удовлетворяет некоторым образом не только либидо, но и мортидо. У мужчины проникновение означает не только наибольшее возможное сближение, выражающее либидо, но и уничтожение, стремление, связанное с мортидо. Точно так же и женщина, принимая проникновение, удовлетворяет оба стремления вместе.

Иногда удовлетворение мортидо в половых отношениях становится для индивида важнее, чем удовлетворение либидо; тогда он получает ненормально сильное наслаждение, причиняя или испытывая боль перед половым сношением или во время него. Если напряжение его мортидо носит активный характер, то он находит предлоги причинять психическое или физическое страдание своему половому партнеру. Если же его мортидо пассивно, он устраивается таким образом, чтобы оказаться в положении, оправдывающем его психические или физические страдания, в некотором смысле поощряя партнера причинять их. Если мужчина или женщина с активными, садистскими наклонностями встречает пассивного, мазохистского партнера, то они оба обретают великолепную возможность облегчать напряжения своего мортидо, сознательно планируя свои физические страдания или менее сознательно провоцируя психические. Вечера с бичеванием в прямом смысле этого слова не так уж редки и даже рекламируются в некоторых журналах. Еще обычнее и легче наблюдать, как мужчины и женщины устраивают свои любовные отношения таким образом, чтобы снова и снова удовлетворять свое активное и пассивное мортидо посредством эмоциональной жестокости или страдания, и каждый очередной опыт их, по-видимому, "ничему не учит". В действительности они и не хотят "учиться", потому что, "научившись", должны были бы отказаться от удовлетворения.

Электа Эйбел 16 была дочерью Прита 17 Эйбела, владельца бойни, расположенной за Олимпийскими багажными складами. Отец ее был столь злополучен в своем браке, в детях и в делах, что, как сказал ему мистер Уэстон, священник епископальной церкви, он, по-видимому, родился с «печатью Авеля» на лбу: казалось, Господь избрал его в качестве прирожденной жертвы, подобно его библейскому тезке. Впрочем, невзгоды мистера Эйбела всегда могли быть объяснены внешними обстоятельствами.

Жизнь Электы сложилась как будто таким же образом, но с той существенной разницей, что свои бедствия она большей частью навлекала на себя сама. Первый муж ее был трезвенник, заботившийся о семье, но, вероятно, это показалось ей утомительным, потому что она стала изменять ему, и он ее покинул. Электа утверждала, что привязана к своей маленькой дочери, но продолжала при этом беспорядочный образ жизни, что не способствовало эмоциональному развитию ребенка. Однажды она узнала от старого приятеля, что муж нанял детективов и установил за ней слежку с намерением получить опеку над ребенком. Электа была потрясена и пришла в паническое состояние, но в тот же вечер она привела домой мужчину, подцепленного в баре. После этого был бракоразводный процесс, и у нее отняли дочь до того времени, когда она докажет свою возможность ее опекать.

В качестве второго мужа она избрала Диона Часбека, пьяницу, регулярно ее избивавшего. У них опять родилась дочь, к которой Электа, казалось, была привязана; но вследствие беспорядочного поведения она снова потеряла опеку над ребенком, на этот раз в пользу свекрови, миссис Часбек-старшей. Третий муж ее был не только пьяница и ипохондрик, но еще и сифилитик. Еще до брака она узнала, что он болен и не лечится надлежащим образом. Теперь она делила свое время между уходом за мужем и изнурительной работой, чтобы обеспечить ему выпивку. Для вступления в брак им пришлось съездить в штат Невада, где не требуют предварительного анализа крови; это был долгий путь в поисках несчастья.

Электа Эйбел была неглупая и незлая женщина. Ее разум и ее идеалы находились в резком и непрерывном конфликте с ее поведением, но ее направленное внутрь мортидо время от времени все же одерживало верх, подводя ее все ближе и ближе к саморазрушению. Доктор Нейджел, который был другом ее отца и знал ее с детства, в конце концов убедил ее подвергнуться психиатрическому лечению; к счастью, оно оказалось успешным. Чтобы излечиться, ей пришлось отказаться от гадкого удовлетворения делать все по примеру отца и найти свой собственный более приятный путь в жизни. Теперь она спокойно живет в соседнем городе Аркадии со своим третьим ребенком.

Это крайний, устрашающий пример "морального мазохизма" и самонаказания со стороны женщины, а также физического и «морального» садизма или жестокости со стороны двух ее мужей; те же механизмы, в более мягкой форме, делают несчастными на всю жизнь тысячи мужчин, женщин и детей. В случае Электы потребность в саморазрушении произошла отчасти от желания уподобиться своему отцу, то есть от своего "отождествления с ним". Наблюдатель, не слишком озабоченный точностью выражений, мог бы сказать, что она «унаследовала» свои невзгоды.

Предпочтение, которое сын оказывает матери, а дочь – отцу, было предметом ряда исследований. Вопрос этот сложен, поскольку мать обычно ласкова, а отец более суров, мать снисходительна, а отец тверд; кроме того, мать кормит и сыновей, и дочерей в ранние годы их жизни, а нередко и позже. Чтобы ясно понять истинные чувства ребенка по отношению к его родителям, надо быть очень проницательным наблюдателем или встретить необычайно откровенного ребенка. Другой путь состоит в том, что из памяти взрослого извлекают глубоко запрятанные воспоминания о его эмоциональном развитии. К счастью, у жителей Бршисса жизнь устроена таким образом, что на их примере легче разобраться в интересующем нас вопросе.

Как мы уже знаем, в Бршиссе живут великаны и карлики; они живут вместе с женщинами обычного роста, так что каждая семья состоит из великана, карлика и женщины. Каждый карлик живет вместе с женщиной, которую он любит и которая отвечает ему взаимностью, хотя между ними нет половых отношений в прямом смысле. Карлик проводит большую часть времени в ее обществе; других дел у него нет, поскольку все заботы и ответственность берет на себя великан.

В течение дня карлик почти безмятежно счастлив, потому что следует за женщиной повсюду, где она занимается домашней работой, время от времени ласкаясь к ней и получая в ответ нежность и одобрение. Неприятности начинаются вечером. Ежедневно в 5 часов 17 минут является, громко топая ногами, их великан; он около девяти футов роста и носит ботинки 24-го размера. Милая хозяйка (красивая, как все женщины Бршисса) сразу же «покидает» карлика и бежит навстречу великану. С этого момента женщина уделяет великану большую часть внимания. После ужина карлика немедленно укладывают спать; лежа в кровати, он слышит, как они мирно беседуют вдвоем в соседней комнате, а затем ложатся в постель (иногда это происходит в той же комнате, если они бедны или небрежны). Ему слышно, как они говорят и хихикают, лежа вместе в кровати, а вскоре за этим следуют другие странные звуки, которые непонятны ему, но кажутся значительными и важными.

• Предыдущая
• 27/100
• Следующая