Полотно темных душ - Бергстром Элейн - Страница 29
- Предыдущая
- 29/70
- Следующая
– Чудовище, – называл его Доминик. – Злой гений. Он ставит себя над людьми так же высоко, как мы ставим себя над животными, мясо которых употребляем в пищу.
Жон вспомнил эти слова, глядя, как его троица набросилась на принесенных кроликов, разрывая тушки на куски, пожирала сырое мясо, промакивала кровь на руках кусками хлеба. Когда они сожрали все, что он принес, Жон попросил их отвести его туда, где умерли их сородичи. Этих двух убили на берегу быстрой речки. Их растерзанные тела валялись на камнях у кромки воды. Рядом с этими кусками мяса неподвижно лежало создание, их убившее. Это был самый страшный полузверь, которого видел Жон. У этой твари были человечьи ноги, человечье лицо, человечья грудь – и гибкое тело горного кота с длинным хвостом, увеличенное до чудовищных размеров. Даже мертвая тварь заставила Жона содрогнуться. Пасть твари была открыта, так что из нее торчали длинные окровавленные клыки. Мысль о том, что подобные твари охотятся где-то неподалеку, чуть не обратила его в паническое бегство – назад, в надежные крепостные стены.
– Вы убили это? – спросил Жон, указывая на тело женщины-кошки, а потом на раненого полумужчину.
Мужчина кивнул, издал протяжный хрип и гордо ударил себя кулаком по мохнатой груди. Потом, перестав похваляться перед Жоном, он подошел к самому берегу, вытащил из тайника под камнем короткий кинжал и протянул его юноше, почтительно согнувшись.
– Нет! – сказал Жон и оттолкнул руку полузверя обратно. – Оставь себе. Пользуйся сам.
Существо возвратило кинжал обратно в тайник около кустов. Жон вытащил нож, снова протянул его гоблину, хотя уже знал, что это бесполезно.
Тварь затрясла головой, Жон пытался объяснить ему, что нужно оставить нож, и в этот момент из кустов, росших на берегу чуть поодаль, донесся глухой рык. Жон повернулся на звук, и тут же раздался второй, потом третий.
Женщина вскрикнула и попыталась убежать прочь, но ее изуродованные ноги не слушались. Джонатан бросился за ней, схватил за плечи и остановил, жестами отгоняя остальных ближе к реке. Как только лапы гоблинов почувствовали ледяную воду, твари отказались двигаться дальше. Жон кричал на них, шипел, как разъяренный кот, но они не двигались. Отчаявшись, он протянул полузверю кинжал, а сам достал из-за пояса пращу.
– Тогда сражайся! – приказал он гоблину.
Камешки на берегу были маленькие, подходящие больше для охоты на кроликов и белок, чем на огромных полукотов-полулюдей, выходивших из-за деревьев и обступавших их со всех сторон. «Но почему они не бросаются?» – подумал Жон. Их горстка совершенно беззащитна – отличная легкая добыча, но полукоты все же чего-то ждали. Наконец Жон догадался. Тварь, самая крупная и бывшая, несомненно, вожаком стаи, приближалась к ним все ближе, не сводя глаз с лица Жона. По странному своему замыслу Марков изменил горных котов, дав им человечьи лица, а вожаком этих котов сделал человека с кошачьим лицом. У него было человечье тело, но на руках и ногах торчали длинные кошачьи когти. Он не сводил оранжевых глаз с Жона, и все остальные полукоты последовали его примеру. Их взгляд заставил Жона оцепенеть – он понял все. Они вовсе не хотят убивать его. Они просто усыпят его, а потом бросятся на остальных и растерзают их. Когда они насытятся, то отнесут Жона к Маркову, который использует его тело, как он обычно поступает с теми несчастными, кто попадает в его земли.
Страх придал сил Жону, он сумел отвести глаза от кошачьих зрачков прежде, чем гипноз поймал его. Вспомнив все, чему учил его Лео, он приготовился провести одну атаку, которая должна уничтожить чудищ. Он шире расставил ноги, сложил руки на груди, как во время молитвы. Слова медленно возникали в его памяти. Когда наконец он вспомнил все, то растопырил пальцы рук и застыл в ожидании.
Полукоты опустились на лапы и приближались к нему, ожидая приказа от существа с горящими оранжевыми глазами, нервно порыкивая. Не обращая внимания на них, Жон весь сконцентрировался на силе, росшей внутри него, пытаясь вобрать весь поток энергии, как учил его Лео.
Он не знал, как долго стоял, как долго ждали полукоты, замерев совсем рядом, но когда они прыгнули вперед, Жон уже был готов. Он вытянул вперед ладони, и огненные полосы вырвались из его пальцев. На одном из полукотов тут же вспыхнула шерсть, он бросился в реку и тут же был унесен стремительным течением. Остальным полулюдям повезло меньше – Жон опустил руки ниже, послав сноп огня на траву вокруг чудищ. Почувствовав его превосходство, вооруженный гоблин ринулся вперед, вонзая нож в одного визжащего полукота, потом в другого, третьего. Двое других гоблинов схватили крупные камни и размозжили головы поверженным полукотам.
Сила, собранная Жоном, уже была израсходована на эти огненные вспышки, но битва еще не могла закончиться. Вожак с кошачьей мордой нисколько не пострадал от огня. Теперь он медленно отступал к лесу – пасть была открыта, длинные клыки обнажены. С диким воплем Жон выхватил у получеловека короткий кинжал и бросился за вожаком. Уставший и гораздо менее сильный физически, чем существо, за которым он гнался, Жон был полон решимости убить это чудище – создание Маркова не может остаться в живых, не должно поведать своему создателю о том, что совершил сейчас Жон.
Клинок, который Жон сжимал в руке, казался слишком коротким и тупым, чтобы пригодиться в схватке с таким смертельно опасным противником. Жон напомнил себе, что получеловек смог убить одного из таких монстров с кошачьей мордой. Жон знал, что чудище гораздо проворнее, опытнее и сильнее его. Никто не обвинил бы его, если бы он воспользовался сейчас колдовством. Жон замедлил бег и начал шептать второе заклинание. Дорога становилась все труднее. Все чаще путь преграждали огромные валуны. Как Жон и ожидал, противник готовился встретить его, затаившись на вершине каменной глыбы. Жон остановился, сжал рукоятку кинжала и напряженно ждал прыжка чудовища.
Он увидел проблеск удивления в глазах твари. Жон заклинаниями изменил свой облик, стал казаться выше, чем на самом деле, но все равно был слаб. Существо прыгнуло, нацелившись на горло юноши. Может, зверь промахнулся. Может, помогло заклинание. Неважно. В тот момент, когда тело хищника пролетело над ним, Жон резко поднял руки, сжимавшие кинжал, и пропорол все брюхо твари.
Упав на землю, зверь перевернулся и из последних сил пополз прочь, теперь лишь стремясь спасти свою жизнь.
Жон в два прыжка настиг чудище и нанес последний, смертельный удар в шею монстра. Лезвие глубоко вошло в плоть твари, фонтан крови брызнул во все стороны, капли попали на лицо Жона, в его открытый рот. Он передернулся и сглотнул с отвращением эти брызги. Тварь дернулась в последний раз и издохла.
Он убил чудовище!
Это уже не игра. Он использовал все свои умения и знания с хладнокровием, которого никак от себя не ожидал. Кровь твари показалась ему сладкой, он захотел вновь попробовать ее вкус, захотел надолго запомнить странное ощущение. Он стер капли крови с лица, облизнул ладони.
Как все здорово получилось!
Как здорово он все сделал! Громкий смех Жона разнесся по лесу.
Трое несчастных тварей, которых он оставил на берегу, услышали его хохот и осторожно приблизились к нему. Все еще смеясь, он помахал им, чтобы они подошли ближе и увидели поверженное им чудище.
«Марков никогда не узнает, что я сделал», – подумал Жон с облегчением. Он протянул кинжал получеловеку, подошел к реке, смыл кровь с одежды и с рук. Покидая несчастных тварей, он знал, что вряд ли увидит их когда-нибудь снова. Он даже не оглянулся в их сторону. Его мысли были заняты гораздо более важными вещами. Он думал о своей силе, своем знании, о том, как может сделать их еще могущественнее.
За ужином Жон сообщил монахам о своем решении.
– Если это возможно, я хотел бы отправиться в Линде как можно раньше… пока не передумал, – сказал Жон, стараясь казаться неуверенным, хотя для себя все решил твердо.
Мрачный Доминик посмотрел на него глазами полными скорби и указал на место рядом с собой. Жон с гордостью принял приглашение. За едой Жон заметил, что все пристально наблюдают за ним. Некоторые – даже с опаской. Другие неуверенно улыбались, как будто думали о том будущем, когда крепость по праву станет его единственным домом.
- Предыдущая
- 29/70
- Следующая
