Возрождение - Берг Кэрол - Страница 8
- Предыдущая
- 8/143
- Следующая
Рабу не позволяют никакой личной жизни. Никакого уединения. В тот день, когда Александр купил меня в Кафарне, меня протащили через весь многолюдный город голым, привязанным к лошади, под ледяным дождем. Тогда я думал, что выставлен напоказ полностью, абсолютно. Но мои мысли всегда, даже в тот день, принадлежали только мне. Больше так не будет. Никогда.
— Кто-нибудь из вас знает, насколько далеко все зашло? — спросил я, стараясь сосредоточиться. — Насколько близко восставшие или войска Императора подошли к Дворцу Колонн?
— Один из моего круга недавно вернулся с сообщением, что армия людей приближается к воротам, — произнесла Товалль, ее звучный голос подходил не только для смеха, но и для серьезных разговоров. — Не знаю, правда, чья именно. Для начала хватит, если проход будет открыт.
— Я должен идти, — сказал я и поднялся со стула. — Я должен остановить это безумие. Увидимся у входа.
Нет. Легион еще не готов.
— Ну и что? Ты, кажется, забыл, что тело-то все-таки мое, а мне надо идти. Полагаю, легион знает дорогу.
Я должен проводить своих почетных гостей из замка к легиону. Я не могу исчезнуть, как вор, бросив тех, кто был верен мне, и даже тех, кто не был. Они не могут добираться туда сами, как гастеи, забывшие о своем круге.
— У тебя есть час, потом мы уходим.
Я не хотел ждать целый час. Ни минуты. Ведь каждая минута давала Мерриту фору. Прошло не меньше полусуток с тех пор, как он там. Дворец Колонн был всего в двух днях пути от моего дома… от Исанны, Катрин и юных Смотрителей. А те, кто поддерживает контакты с заклинателями в Эззарии, конечно, уже давно успели сообщить о происходящем. Эззарийцы придут, и они придут быстро.
Я отдал приказ, чтобы все, кто живет в замке, как можно скорее присоединялись к легиону. Голос внутри меня выражал нетерпение, когда я занимался приведением в порядок своего рассудка. Теперь настала моя очередь подгонять его, пока он требовал соблюдения всех церемоний. Каждого из гостей Денаса должен был посетить один из капитанов невеев, Товалль или Денккар, и ответить на все их вопросы. И каждый должен был решить, теперь, когда время великого похода пришло, хочет ли он идти или остаться. Большинство, разумеется, хотели идти. Некоторые боялись и предпочитали подождать и посмотреть, что ждет всех в Кир-Наваррине. Некоторые привыкли к жизни в Кир-Вагоноте и не видели смысла уходить. Они хотели жить в знакомом замке до тех пор, пока последний из гастеев не сможет охотиться. Некоторые согласились остаться и проследить, чтобы гастеи не вырвались раньше, чем в Кир-Наваррине будет подготовлено место для них. Часть этих решений не была окончательной, многие передумывали, услышав о том, что собираются делать другие. И все это отнимало лишнее время.
— Если Миддлук остается, то я, Флиинот, лучше уйду, иначе мне никогда не сделать карьеры. Лучше быть гостем Денаса в Кир-Наваррине, чем здесь, с Миддлуком.
— Я не могу оставить здесь Ваневиля одного. Он даже не умеет сделать себе приличного тела. И кто скажет, что нас ждет там? Вдруг мы начнем умирать?
— С самых темных времен я ждал возвращения в Кир-Наваррин, но если Грат хочет остаться и удерживать гастеев в подземельях, тогда я тоже остаюсь. Мы придем, как только нам прикажут. Скажите Денасу… этому иладду, как там его зовут, пусть не затягивает с устройством.
Это длилось вечность. Раз пятьдесят я спускался по широкой лестнице, чтобы уйти, и столько же раз поднимался обратно, чтобы от нетерпения рушить стены и разбивать мебель. Я видел, как слуга-рудей наполнил водяные часы для следующих суток, а лишь половина гостей Денаса приняли решение. Пока демоны входили и выходили, пришел Викс и объявил, что мне необходимо побывать в одном из поселений рудеев.
— Криддон говорит, его воины нервничают, им надо снова увидеть тебя и услышать твои слова. Тебе будет чем заняться вместо того, чтобы портить вещи. Ступай, я сообщу тебе, когда все будет готово.
Я был рад возможности двигаться. Хотя меня снедало нетерпение и желание попасть в башню Фионы прямо сейчас, я понимал, что надо спокойно и мирно привести в порядок все дела в Кир-Вагоноте. Демоны помнили темные времена. Помнили ужас изгнания. Никто не хотел повторения этого кошмара. Его не должно быть.
Когда я вышел из замка и пожелал всего хорошего тем гостям, которые хотели остаться в Кир-Вагоноте, я заметил на заметенном снегом балконе серебряное сияние. Золотистые волосы мелькнули лучом солнца во мраке. Она остается в Кир-Вагоноте. Я точно знал это… Валлин не показывалась с того вечера, когда мы виделись последний раз в ее комнате. Я кое-что понял, догадался, почему она так упорно пыталась уничтожить все, что было Сейонном и могло переплестись с сущностью того, кто поселился в моей душе, ко мне это не имело ни малейшего отношения. Когда я повернулся, она помахала мне, и моя рука сама поднялась помахать ей в ответ. Я не стал продлевать этот немой разговор. Он не позволил бы. Я просто поклонился и побрел по ступенькам во двор.
Мне привели лошадь, но я сказал, что она не нужна мне.
Что ты будешь делать? Это отвратительно — изменять плоть. Я не…
Я видел физическое тело Денаса только тогда, когда он сражался на учебной арене. Я понимал его нежелание, его гордость, но тело было моим, и я не позволю ему управлять им. Я только начал заклинание, вызывающее превращение, как внутри разлилось приятное тепло, словно я глотнул молодого вина. Потом последовала вспышка… выброс мелидды, от которого едва не замерло мое сердце… крылья развернулись, мягко и легко, как лепестки цветка, согретого утренним солнцем.
О черные ветра, как это возможно?
Я никогда не испытывал ничего подобного. Все время, пока был сам собой. Я только видел это чудо, видел лицо молодого человека в Макайской теснине, когда он совершил превращение и поспешил на выручку друзьям. Я нырнул в ураган, но не стал преодолевать его и противиться ему, а ощутил его частицы, услышал его шепот, понял, как можно скользить в одном ритме с бурей, рядом с ней, под ней, над ней, заставляя ее служить мне и нести меня вперед. В этот миг две души моего тела были заодно, очарованные тем, что им удалось сотворить вместе.
Мы могли бы принять тысячи других обличий: волка, чтобы быстро бежать, дракона, чтобы выдыхать пламя, способное растопить все снега Кир-Вагонота. Мы могли бы стать конем, быстрее и прекраснее жеребцов Александра, или согреться в шкуре гигантского махарского медведя. Но я был создан для крыльев, и иного не желал. Каждый миг этого полета был чудом.
Но чудо длилось недолго. Я закружился над огнями поселения рудеев, к тому моменту, как я коснулся ногами земли, все демоны смотрели на меня. Плоская крыша строения вполне могла бы заменить замковую лестницу и стать подходящим возвышением для разговоров с толпой, но я остался рядом с ними и говорил с каждым из них. Они подходили ближе, их мерцающие лица выражали испуг, напряженность, надежду и угрозу. Некоторые касались моей светящейся золотом кожи.
— В Кир-Наваррин, — повторял я. — Домой. Это первый шаг. — Я понятия не имел, что будет потом. Мы узнаем, когда пройдем через Ворота. — Обращайтесь бережно с теми сосудами, которые изберете, — сказал я широкоплечему юноше, светящемуся темно-зеленым. Ведь вы возьмете тела только на время, а ваш хозяин может испугаться или страдать от боли. — Мою руку сжала ладонь могучего голубого свечения со смелым взглядом. — Вам запрещается использовать страх и боль, они не ваши. У вас нет на них права. — Изможденная женщина провела рукой по моему плащу. — Вам нужна ваша собственная жизнь, а не та, которую вы похитите или одолжите. В Кир-Наваррине мы найдем все, что нам нужно.
Мой визит затянулся, я потерял счет времени. Но я уже говорил с последним из рудеев, когда появился гонец с сообщением.
— Ваши гости готовы, Викс велел им выходить. Вы встретите их по дороге. Нет необходимости возвращаться в замок.
Я побрел через метель в сторону замка, стараясь понять, что буду делать в мире света. Найду Исанну? Попытаюсь найти Александра? Открою Ворота? Неизвестно, сколько времени это займет, и кто-то должен удерживать Меррита, пока крепость, загадочная крепость в гамарандовых лесах, источник зла и порока, не будет взята под охрану. В ойна людей должна быть остановлена прежде, чем прольются реки крови, а это означает, что Александр должен найти другой способ убеждения знати, его меч здесь неуместен.
- Предыдущая
- 8/143
- Следующая
