Истина Православия - Бердяев Николай Александрович - Страница 3

• Предыдущая
• 3/3

Православие нельзя узнать по оставшимся теологическим трактатам; оно узнается в жизни Церкви и всего церковного народа, оно менее всего выражается в понятии. Но Православие должно выйти из состояния замкнутости и изолированности, должно актуализировать свои сокровенные духовные богатства. Тогда только оно и приобретет мировое значение. Признание исключительного духовного значения Православия, как наиболее чистой формы христианства, не должно порождать в нем самодовольства и вести к отрицанию значения западного христианства. Наоборот, мы должны узнать западное христианство и многому учиться у него. Мы должны стремиться к христианскому единению. Православие благоприятно для христианского единения. Но православное христианство наименее подвергалось секуляризации и поэтому оно может безмерно много дать для христианизации мира. Христианизация мира не должна означать обмирщения христианства. Христианство не может быть изолированно от мира, и оно продолжает в нем движение, не отделяясь и оставаясь в мире, должно быть победителем мира, а не быть побежденным.

Николай Бердяев.

Будучи верным сыном Православной церкви, Н. А. оставался в своем философском творчестве свободным мыслителем, на что он сам неоднократно указывал. Тем более ценно для нас его свидетельство об Истине Православия, не связанное условным и часто безжизненным языком «школьного богословия». Помещая на страницах «Вестника» эту доселе неизданную статью Н. А. Бердяева, редакция считает своим долгом, во избежание недоумений, могущих возникнуть у некоторых читателей, пояснить те выражения, которые могли бы быть неправильно истолкованы.

Так, когда Н. А., настаивая на пневматологическом характере православного богословия, говорит об «ожидании нового излияния Духа Святаго в мире», он отнюдь не имеет в виду «Третий Завет» или какую-то новую эру Святого Духа, идущую на смену христианскому откровению: из контекста ясно, что эти слова относятся к эсхатологическому свершению («Небесный Иерусалим»). Также и далее в словах Н. А. Бердяева об «апокатастасисе» (противополагаемом здесь западному учению о «предопределении») не следует непременно усматривать еретический смысл, апокатастасис, как божественный детерминизм всеобщего спасения был бы менее всего приемлем для философа, который положил в основу своей мысли пафос свободы.

(«Вестник русского западно-европейского патриаршего экзархата», Париж; № 11, 1952 г., стр. 4—11.)

• Предыдущая
• 3/3