Мой прекрасный лорд - Берд Джулия - Страница 39
- Предыдущая
- 39/70
- Следующая
– Спасибо, Бидди. – Кэролайн положила очки в ридикюль, висевший на запястье, и они с Амандой прошли в спальню.
– Повар приготовил яблочный пирог для Эмили и мистера Кинникотта. Не будете ли вы столь добры сказать Генри?
– Конечно, Кэро.
– И если мистер Доррис все еще продолжает обсуждать положение на рудниках с мистером Дэвином, скажите ему, чтобы он пришел на следующей неделе, поблагодарите его за пикник и…
– Кэролайн…
– Не хочу никуда ехать, но сейчас уже поздно… Аманда встала перед ней, перекрывая путь к двери.
– Прошу вас, Кэрол, мы должны поговорить. Брови Кэролайн удивленно взметнулись вверх.
– Если вы собираетесь критиковать меня и…
– Нет, моя дорогая, – мягко улыбаясь, проговорила Аманда и обняла ее за плечи, – я понимаю, что не могу учить вас жить. И потом, хотя и неохотно, но я участвую в вашей игре. Тем не менее я считаю себя ответственной за любой риск, которому вы себя подвергаете. Но я не простила бы себе, если бы не предупредила вас.
– О чем вы хотите меня предупредить? – Кэролайн высвободилась из ее рук.
– Я видела, как вы вчера во время пикника смотрели на мистера Дэвина. Поверьте, моя дорогая, я знаю, что это означает.
Кэролайн вспыхнула.
– И что же?
– Вы влюблены. Вы безнадежно влюблены.
Кэролайн вздохнула:
– Я думала, вы собираетесь сказать, что это означает…
что у меня была близость с Лукасом. Аманда сочувственно улыбнулась:
– Я ожидала этого, но не хочу, чтобы вы страдали, отдав свое сердце мужчине, который покинет нас через неделю.
Послышались отдаленные раскаты грома. Кэрол подняла глаза.
– Черт, опять собирается гроза.
И по привычке ее взгляд обратился к портрету. Лорд Гамильтон, казалось, смотрел на нее с еще большим упреком, чем Аманда. И если дела ее шли плохо, то, слава Богу, хотя бы привидение больше не появлялось. Когда-нибудь она расскажет Аманде о странном поведении призрака лорда Гамильтона, но, скажи она это сейчас, та подумает, что ей место в сумасшедшем доме.
– Вы ничего не можете поделать со своим сердцем Кэро, но вы можете защитить себя.
Кэролайн натягивала перчатки.
– Почему вы решили, что я должна себя защищать?
– Каждая женщина опасается посягательств мужчины. Что бы вы ни чувствовали, Кэрол, вы не должны открывать Лукасу свое сердце.
– Но почему? – непонимающе воскликнула она. – Разве любовь женщины чувство недостойное?
– Нет, Боже мой, нет! Но женщина страдает от таких коллизий, на которые мужчина даже не обратит внимания. Женщина уязвима, а мужчина спокойно переходит к следующей победе, цел и невредим.
– Нет, если он мой муж.
– Так называемый муж. Какое будущее вы можете иметь с человеком, который будет немедленно изгнан из общества, как только станет известно его истинное происхождение?
Кэролайн больше выдержать не могла. Это слишком! И потом, этот разговор ни к чему не приведет. Да, она такая и ничего не может с собой поделать. Она быстро пошла к двери.
– Кэролайн! – окликнула ее подруга, но безуспешно. Когда девушка исчезла за дверью, Аманда закрыла лицо руками, стараясь вдохнуть поглубже. И тогда на нее нахлынули мучительные воспоминания о собственных искушениях и собственном падении. Медленно повернувшись, она взглянула на портрет. Черные глаза смотрели на нее насмешливо. Какая ирония, думала Аманда, теперь она готова отдать все, что угодно, лишь бы Кэролайн снова могла предаваться мечтам, глядя на лицо этого лорда.
По дороге на ферму Лукас и Кэролайн почти не разговаривали. Она сидела, держа на коленях корзину с яблочным пирогом, и слушала монотонное поскрипывание колес, стараясь скрыть то, что творилось у нее в душе. Она хотела выглядеть так, словно ничего не произошло. Он нашел ее уязвимое место, и это приносило боль.
Но несмотря на все попытки, скрыть печаль не удавалось. Она не отрывала глаз от окна, за которым тянулись бесконечные поля с убранной пшеницей. Но как она ни старалась забыть о присутствии Лукаса, он, казалось, заполнял собой всю карету. Когда наконец среди изумрудных холмов показалась крытая соломой крыша фермерского дома, она вздохнула с облегчением.
– Ну, вот мы и на месте. Вот увидите, Лукас, что я права. У Эмили и ее отца все в порядке. Я не была здесь почти два года, но она часто навещала меня, и я заметила бы, если бы она болела.
Лукас стоял, небрежно опираясь на трость, которую вручил ему Теодор.
– Увидим, – уклончиво сказал он.
– Да, увидим.
К тому времени как кучер спрыгнул с сиденья на нижнюю ступеньку кареты, Кэролайн была готова доказать свою правоту. Отчаянно готова… пока Лукас не встал рядом с ней и не предложил руку.
– У мисс Кинникотт очень милая горничная, – прошептала она, когда они подошли к коттеджу. – Ее зовут Энн, и она очень симпатичная.
Кэролайн постучала в дверь и, стянув перчатки, крепко зажала их в руке.
– Может, их нету дома? – сказал Лукас.
– Может быть, их нет дома, – поправила Кэролайн.
– Я так и сказал.
– Нет, не так.
– Кэро, черт возьми, я не заставлял вас выходить за меня замуж.
Она глубоко вздохнула.
– Я не собираюсь спорить с вами, Лукас. Вероятно, они где-то в саду.
Она обошла кучу вырванных корней и каких-то инструментов и оглядела огород, квадратный кусок земли с грядками овощей. Там она увидела отца Эмили, который копался в земле.
– Мистер Кинникотт! Добрый день! – Когда она подошла ближе, ее улыбка угасла. Он стоял на коленях, копаясь в земле голыми руками, и с раздражением морщил густые брови. Несколько сморщенных корнеплодов лежало рядом на траве. – Мистер Кинникотт, я надеюсь, вы не возражаете, что мы въехали во двор? Я привезла вам пирог, он в карете. Я пошлю Энн за ним.
– Она больше у нас не работает, – сказал фермер, с мучительной гримасой поднимаясь на ноги.
– У вас новая горничная?
Его загорелый лоб прорезали глубокие морщины.
– У нас вообще нет горничной. Сами справляемся. Эмили в доме, если вы хотите ее видеть… Спасибо, мэм, за пикник. Это было очень хорошо для нее. Я все время твержу, что ей надо почаще выходить из дома. Бывать на солнце.
– Она… нездорова? – От резкого голоса Лукаса Кэролайн вздрогнула. Она не слышала, как он подошел.
– Да нет, – ответил старый фермер, вытирая бровь тыльной стороной ладони, – просто ленится. Вбила себе в голову, что она леди. Сидит целый день без дела. Это все лень.
– Но это так не похоже на мисс Кинникотт, – возразила Кэролайн.
Он копнул землю, стараясь выдернуть еще один корень.
– Она все читает всякие романтические истории. Как я понимаю, берет их у вас.
Под его осуждающим взглядом Кэролайн покраснела.
– Да, они такие… поучительные.
– Может быть, мы пройдем к мисс Кинникотт? – предложил Лукас.
– Ну да, а когда уедете, скажите, чтобы она шла сюда и помогла мне.
Лукас потащил Кэролайн к дому, крепко сжав ее локоть.
– Ни слова, – предупредил он. – Не стоит сердить мистера Кинникотта, это не поможет Эмили.
Кэролайн взглянула на него с раздражением, но смягчила свой гнев, увидев в его глазах искреннюю заботу. Она намеренно небрежно постучала в дверь, но, когда ответа не последовало, сама открыла ее.
– Мисс Кинникотт!
– Я здесь, – послышался слабенький голосок.
Лукас вошел первым, Кэролайн следом за ним. Не успела она переступить порог дома, как холод пронзил ее до костей. Казалось, солнце никогда не заглядывало в эти сырые, темные комнаты.
Миновав прихожую, они вошли в маленькую гостиную. Эмили сидела на узкой железной кровати, придвинутой к окну. Мягкий свет с трудом проникал через грязные стекла, придавая ее бледным щекам еще более неживой серый оттенок. Услышав шум шагов, Эмили повернула голову, заправила за ухо выбившийся завиток и робко улыбнулась гостям. Комнату едва освещало несколько сальных свечей. Слава Богу, подумала Кэролайн, здесь есть хотя бы свет, если нет тепла.
– Добрый день, мистер и миссис Дэвин. Вот так сюрприз… – Эмили не договорила и зашлась кашлем. Она прижимала обе ладони к губам, стараясь унять резкий лающий звук, который, казалось, разрывал все тело.
- Предыдущая
- 39/70
- Следующая
