Неизвестный маршрут - Бушков Александр Александрович - Страница 16

Ну, будем считать, что это мне – вместо отпуска, подумала Марина, блаженно потягиваясь и бесцеремонно сбросив при этом на простыню светловолосую голову. Случайная подруга буркнула что-то, не просыпаясь и посапывая с закрытыми глазами.

В спальне царила идиллия. Но взгляд Марины, устремленный на разметавшуюся ничком белокурую красотку, нежную и слабую, как стебель цветка, на какое-то время стал не просто холодным и жестким – совершенно пустым и безжалостным. С такими глазами видавший виды человек обычно убивает, несуетливо и грамотно.

Ее и в самом деле всерьез тянуло сомкнуть пальцы на этом хрупком горлышке – совсем ненадолго, но этой паршивке хватило бы с лихвой. Успела бы пожить еще достаточно, чтобы с минуту хрипеть, выкатывая глаза и синея личиком...

Ничего личного, если вдуматься. Просто-напросто эта холеная куколка имела все то, чего Марине двенадцать лет назад пришлось лишиться не по своей воле: покой и уют, достаток и безопасность, живых родителей и дом, куда никогда не ворвутся осатаневшие рожи с автоматами наперерез, воняющие по2том, водкой и безнаказанностью. Прилив ненависти был настолько острым и жгучим, что Марина с ним боролась вопреки обычным меркам добрую минуту.

Потом эта завистливая ярость улетучилась, но оставила деловую холодность. Преспокойно протянув руку, Марина двумя пальцами зажала Жене нос, а ладонью прикрыла рот, так что та поневоле моментально рассталась со сладкой дремотой и села, вырываясь, недоуменно отфыркиваясь и полной грудью хватая воздух.

– Что за шутки?! Ты вчера была такая ласковая...

Марина усмехнулась, молниеносным кошачьим движением перевернулась на живот, нависла над ней, опираясь локтями на постель и, словно невзначай, сложила на Женином горле переплетенные пальцы.

– А я и сейчас ласковая, скоро начну мурлыкать по-кошачьи...

– Пусти, мне так неудобно!..

– Лежи, не дергайся, – сказала Марина, гипнотизируя ее немигающим взглядом. – Женя, а тебе не приходило в голову, что случайных подружек вроде меня опасно бывает приглашать домой?

Женя моргнула, пытаясь обратить все в шутку.

– Но ты же не собираешься меня грабить? Резать на куски? Ты, в конце концов, потомственная царевна...

– Милая, – проникновенно начала Марина, – если бы ты знала, сколько народу перерезали благородные цари, графы и князья, ты бы по ночам не спала, – она рассмеялась и немного ослабила хватку. – Успокойся, заинька, а то у тебя что-то уши побледнели!.. Нет у меня никаких злодейских планов на твой счет. Есть только вежливая просьба... Тебе знаком парень по имени Тимофей Сабашников. Я в курсе, что вы с ним кувыркались на этой самой постели, где мы сейчас так душевно беседуем... Ну?

– Откуда ты его знаешь?

– Познакомились случайно, – сказала Марина. – То ли на скачках, то ли в питерском борделе...

– Я же не дура...

– Хочется верить. Так вот, сдается мне, что Тим оставил у тебя кое-какие безделушки, которые, я уверена, просил передать в случае чего его далеким друзьям, готовым ради такого случая специально прилететь в ваше захолустье.

– Го-осподи! – воскликнула Женя, округлив глаза. – Ты, выходит, тоже из этих... Насчет плаща и кинжала...

– Знаешь, актриса из тебя довольно бездарная, – уверенно сказала Марина. – Так давно уже не играют – гляделки как плошки, рот разинут, уши в трубочку!.. Он тебе оставлял что-нибудь? Шутки кончились, заинька! Приятно было с тобой побарахтаться, но такая уж я порочная царевна, что интересы дела для меня на первом месте. Я сюда летела не ради твоих прекрасных глаз. И, если будешь вилять... – она опустила сплетенные пальцы на горло Жени, чуть придавила, потом ослабила хватку. – Не слышу?

– Боже, какая ты грубая... – с навернувшимися на глаза слезами придушенно простонала Женя.

– Какая есть, – сказала Марина нетерпеливо. – Ну?

– Слушай... Если ты и в самом деле... оттуда... ты должна знать пароль...

– Ну, за этим дело не станет, – сказала Марина сговорчиво. – Пожалуйста... Пароль – «Танго-четыре», – убрала руки, всмотрелась с интересом. – Разве я что-то неправильно сказала?

– Да нет, все правильно...

– А если тебе знаком пароль, это и подавно у тебя! Гони!

Женя грустно вздохнула.

– Я думала, у нас завязывается самая настоящая романтическая любовь – после случайной встречи по всем законам жанра. А ты, я теперь понимаю, меня просто-напросто выследила...

Марина прищурилась.

– А что, тебе было плохо?

– Наоборот...

– Вот и шевели попкой!

Марине не хотелось пускаться в долгие, прочувствованные разговоры здесь, именно в этой спальне, потому что верный аппарат давным-давно зафиксировал в роскошном будуаре целых четыре микрофона, все до одного действующие, и все наперечет – отнюдь не старомодная рухлядь, никакого сравнения с «клопиком» в гостиничном номере. Девочку пасли, и крепко. В некоторых отношениях, согласно извращенной логике того Зазеркалья, что представляла Марина, это было вовсе не скверно. В некоторых отношениях даже просто прекрасно. Но все равно присутствие микрофонов рядом вызывало легкую брезгливость и неудобство, вроде камешка в туфле...

Женя, легко вспорхнув с постели, отошла в угол, к узкой прямоугольной панели, едва различимой на фоне стены. Марина зорко следила за ней – на всякий случай, если этой испорченной кукле вдруг придет в голову извлечь что-нибудь вроде пистолета.

Обошлось. Женя протянула ей две дискеты в футлярах.

– Ты их не смотрела? – спросила Марина.

Женя замотала головой.

– А зачем? Мне эти дела совершенно неинтересны. Тимофей был хорошим парнем, я просто хотела оказать ему услугу...

– Вот и молодец, – рассеянно сказала Марина, вмиг надевая чуть измятый костюм и обеими ногами ныряя в туфельки. – Давай, подставляй щечку, я тебя чмокну на прощанье, как-никак не чужие!..

Быстренько подставив щеку, Женя уныло протянула:

– И мы теперь, конечно, больше никогда не увидимся...

Марина приподняла ей подбородок, заглянула в глаза, фыркнула:

– Что, я успела тебе внушить столь глубокие и пылкие чувства? Кто бы мог подумать... Не переживай, мы с тобой еще встретимся, клятвенно тебя заверяю...

Самое смешное, что я нисколечко не покривила душой, думала она, выходя из огромной квартиры. Обязательно встретимся, и довольно скоро. Как только я хотя бы приблизительно начну понимать, что вокруг меня, черт побери, происходит, и где искать концы...

Спустившись в подземный гараж, она еще издали выставила мобильник. Услышала электронный сигнал, взглянула на появившийся символ, покрутила головой, пожала плечами и тихонько сказала себе под нос:

– В общем, логично...

Пока ее машина коротала ночь в гараже, чья-то заботливая рука присобачила куда-то – скорее всего, под днище – электронный «маячок». Кому-то очень хотелось знать, куда Марина на этой машине ездит – вот ведь тварь любопытная...

Но и это в некоторых отношениях было если не приятно, то, безусловно, полезно: нет ничего хуже, как чуять поблизости затаившегося противника, и не более того. Другое дело, когда он вылезает из укрытия, обозначает свое присутствие так и этак – и, в итоге, сам не успевает заметить, как оказывается на расстоянии доброй плюхи...

«Маячок» она пока извлекать не стала – поскольку ехала в гостиницу и не собиралась держать этот маршрут в тайне ни от кого.

«Датсун» за спиной так и не возник. Зато появилась вторая машина, определенно та самая, что висела на хвосте у них обоих по дороге из ночного клуба. Умело и старательно сопровождала на значительном отдалении. То ли преследователи не полагались на электронику, то ли, что вероятнее, принадлежали к двум разным бандам.

Рита валялась на диване в пушистом купальном халате Марины и увлеченно таращилась на экран, где гоняли какую-то бодягу с томными красотками в пышных платьях и офицерами в мундирах века не ранее чем позапрошлого.

– А ты что это бездельничаешь, моя могучая правая рука? – спросила Марина без особого раздражения. – Или делать совершенно нечего?