Клоун - Браун Картер - Страница 18
- Предыдущая
- 18/24
- Следующая
– Я буду иметь это в виду, – пообещал я. – И большое вам спасибо за все, док!
– Мне всегда доставляет радость хоть немного подбодрить ближнего своего, – ответил он снисходительно. – Думаю, что утречком я еще забегу сюда проведать вдову. И, пожалуйста, окажите мне небольшую любезность, Эл. Не выискивайте очередной труп раньше завтрашнего вечера. Даже у дежурного в морге начинается нервный тик, когда он слышит ваше имя.
Он дружелюбно помахал мне рукой и исчез за дверью. Я снова налил себе виски. Домой идти не хотелось. Что в таком случае остается делать?
Была уже почти половина одиннадцатого, когда я стоял перед дверью ее квартиры и нажимал на кнопку звонка. Я вынужден был позвонить трижды. Наконец с двери сняли предохранительную цепочку, и появилась небольшая щель. Зеленый глаз с недоверием смотрел на меня.
– Я же сказала, что позвоню сама, – резко сказала Изабель.
– Это не личный визит. – Я – официальное лицо, – сказал я. – Может быть, тебе показать мой служебный значок?
– О… о…
Повозившись с цепочкой, она открыла дверь. На ней был короткий шелковый халат. Гладкие черные волосы отливали матовым блеском.
– Проходи в гостиную, – сказала она.
Гостиная была маленькой, но обставлена суперсовременно. Я осторожно присел на какую-то абстрактную штуковину, обтянутую пенопластом. Она присела на что-то очень похожее напротив меня.
– Значит, официальный визит?
Она сердито нахмурила брови, но в ее зеленых глазах я заметил насмешливую искорку.
– Но сначала нечто личное. Я хотел бы высказать тебе одновременно свои поздравления и соболезнования, – сказал я.
Она удивленно подняла брови.
– В связи с чем?
– Поздравления приношу по поводу твоей помолвки, – ответил я. – Правда, я не совсем уверен, можно ли Джорджа Риверса назвать в полном смысле счастливчиком, но он оказался очень предприимчивым.
– Вот как, ты уже в курсе? – Она закусила нижнюю губу. – Он обладает своеобразным талантом высказываться в самый неподходящий момент.
– А теперь прими соболезнования по поводу кончины твоего патрона.
– Патрона?
– Людвига Яноса, – уточнил я. – Покончил с собой сегодня вечером. Приставил револьвер к подбородку и выстрелил. Всю гостиную обрызгал своими мозгами.
– Он… Что?.. – Ее лицо позеленело. – Прости… Она вскочила и выбежала из гостиной. Я услышал, как хлопнула дверь ванной, и спросил себя, неужели я от природы такой жестокий или только разыгрываю роль человека, которого ничто не берет.
Минут через пять Изабель снова вошла в гостиную с белым, как мел, лицом.
– Мне нужно выпить чего-нибудь покрепче, Эл, – сказала она каким-то тусклым голосом. – Ты мне не приготовишь?
– Конечно! – сказал я и направился к бару, продолжая говорить: – Янос считал, что Чейз и его жена устроили против него заговор и пытались приписать ему оба убийства. А он не имел совершенно никаких доказательств, чтобы опровергнуть эти обвинения, и решил, что у него нет другого выхода…
– Оба убийства? – словно эхо, повторила она.
– Когда мы с тобой ездили к Эндерсону, – сказал я, – мое пришлось кое-что утаить от тебя. Дело в том, что Эндерсон был дома, только мертвый. – Я приготовил напитки и протянул стакан Изабель. – Ему перерезали горло. Как и Чейзу.
Она поднесла стакан к губам и судорожно глотнула коктейль.
– Если я вдруг сейчас начну кричать, – сказала она через несколько секунд, – то виноват в этом будешь ты.
– Убийца выкрал его изобретение, – продолжал я. – Если убийцей был не Янос, то настоящий преступник здорово потрудился, чтобы бросить на него серьезное подозрение. И, судя по всему, Чейз тоже был замешан в этом деле.
– Никак не могу поверить, – пробормотала Изабель. – Это слишком много для меня. Сперва Элтон, потом Людвиг и Эндерсон. – Она покачала, головой. – Просто непостижимо!
– Мне нужна кое-какая информация, – сказал я. – Она касается фирмы Яноса. Вчера у меня состоялся милый приятельский разговор с Джорджем, но я не думаю, что он был со мной вполне откровенен. А от тебя он таиться не будет. Ведь вы помолвлены.
– Хочешь, чтобы я пошла на подлость по отношению к нему, так? Или считаешь, что я жадна на мужчин? Я еще даже не решила, сделала ли я правильный выбор. Однажды я предложила ему переспать со мной, чтобы узнать, подходим ли мы друг другу с сексуальной точки зрения. После этого он не разговаривал со мной целых три дня. Когда ты так неожиданно появился у нас в бюро, я подумала, что небольшая интрижка на стороне будет мне очень полезна.
– Чтобы сделать некоторые сравнения?
– В какой-то степени.
– Но если Джордж все-таки не решится на это? Как же ты тогда будешь совершенствовать свою сравнительную сексологию как науку? – спросил я. – Во всяком случае, до брака.
– О, кое-какие планы на этот счет у меня есть, – пробормотала она. – Кроме того, я хотела вовлечь его в такую ситуацию, из которой ему не было бы возможности выбраться. Но теперь все это кажется мне незначительным и совсем не таким уж важным.
– И все-таки, я думаю, что он будет с тобой откровенен.
– Да, наверное, – скучным тоном сказала она. – Что ты хочешь узнать?
– Спроси его, не помнит ли он, разговаривал ли Чейз по телефону с Эндерсоном?
– Что еще?
– Не просил ли его Чейз взять напрокат костюм клоуна для вечеринки, которую устраивали Шепли, и не рассказывал ли ему Чейз вообще об этом вечере.
– Еще?
– Что он вообще знает о сделке с Эндерсоном?
– Узнаю завтра утром, – пообещала она.
– А почему не сегодня вечером?
– Сегодня у меня нет настроения вообще с кем-нибудь разговаривать. Это относится и к тебе, Эл.
– В таком случае позвони мне сразу. Или, может быть, нам лучше завтра пообедать вместе?
– Мне кажется, что я не смогу больше никогда есть с тобой, – ответила она раздраженно. – Мне становится нехорошо от одного твоего вида.
– Ну, хорошо. Буду ждать звонка.
– Если не забуду, – ответила она. – И если у меня будет время.
Я допил коктейль и поднялся. Когда я был уже в дверях, она окликнула меня.
– Хочу задать тебе один вопрос, – сказала она.
Я повернулся к ней.
– Какой?
– Когда Джордж рассказал тебе о нашей помолвке, ты не почувствовал угрызений совести, что переспал со мной?
– Насколько я помню, это случилось всего один раз, а такие мелочи никаких угрызений совести у меня не вызывают.
– Что же, ты вообще ничего не почувствовал при этом разговоре?
– Почувствовал. Мне стало немного жаль его.
– А если я расторгну помолвку, ты будешь доволен?
– Не знаю, – искренне ответил я.
– Ты уже уходишь? – спросила она, глядя куда-то в сторону. – Почему бы тебе не остаться у меня на ночь?
– Хочешь сравнить сегодняшние данные со вчерашними?
– Ты самый противный человек, которого я когда-либо знала, Эл Уиллер! – сказала она с ударением на моем имени. – Надеюсь, что рано или поздно ты свалишься с лестницы и сломаешь себе шею! Или с тобой случится припадок падучей, и ты грохнешься посреди улицы! Или… или…
– Согласно данным моей таблицы, прибор Уиллера работал вчера с предельной точностью, – перебил я ее. – А стрелка наслаждения показывала все сто процентов. Меня просто удивляет, как ты не начинаешь стонать при одном только прикосновении к мужчине. Джордж – настоящий счастливец! Правда, после медового месяца от него, возможно, мало что останется, но, как говорится, за счастье надо платить…
– Убирайся вон!
Бокал, пронесшийся над моей головой, ударился о дверь и разлетелся на сотни осколков. Я поспешно ретировался. Дома я включил приемник и попытался успокоиться с помощью прекрасного и все понимающего голоса Лизы Минелли. Потом выпил еще порцию виски и улегся.
Должно быть, я совсем сошел с ума, отказавшись от такого заманчивого предложения. Да и Изабель Мерман не совсем в своем уме, если собирается выйти замуж за такую скучную и бескровную счетную машину, какой является Джордж Риверс… Не сошел ли с ума и Людвиг Янос, когда пустил себе пулю в лоб, или же его действительно кто-то загнал в самый угол, и он не видел из него выхода… С этими мыслями я заснул.
- Предыдущая
- 18/24
- Следующая
