О налогах и не только - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 4

• Предыдущая
• 4/5
• Следующая

В дальнейшем всю дорогу до замка им не встретилось решительно ничего, что могло бы омрачить благостное течение мыслей достойных мужей – господин барон же, напротив, пребывал в некотором смятении духа. Плут главбух, будучи приперт к стенке, честно сознался, что НДС за прошедший квартал занижен недостойным образом вдвое, а выплаты в Пенсионный фонд и вовсе просрочены. В иной день барон только поблагодарил бы его за такое радение, но сейчас подобные деяния могли привести к некоторым досадным недоразумениям.

В сущности, барон прекрасно знал, что визиты «Внезапных проверяющих» имеют под собой весьма и весьма шаткую юридическую основу, и будь под рукой приличный адвокат, а еще лучше – разозленный застарелой подагрой прокурор, можно было бы смело гнать проходимцев прочь, но увы. Ближайшая адвокатская контора находилась в сорока лигах от имения, о прокурорах же, да еще и подагриках, в наших краях и не слыхивали. Посему рассчитывать приходилось исключительно на свои силы. На всякий случай барон связался со своим зятем, ученым человеком маркграфом Шизелло и велел тому немедля прибыть в замок на случай непредвиденных консультаций. В университете молодой Шизелло изучал когда-то и правоведение, однако ж несколько иная специализация – Ромуальд чрезвычайно увлекался естествоиспытательством, – не позволяла надеяться на достаточно квалифицированную помощь.

От того барон, кряхтя, приказал готовить горячие и жирные закуски и, запершись на время у себя в кабинете, открыл потайной фамильный сейф, где исстари хранились портреты мертвых президентов. Тщательно отслюнявив некоторое количество зеленых бумажек, барон Кирфельд с тяжким вздохом сложил их вдвое и засунул в карман своих велюровых штанов.

Пока он возился, в замок примчался раззолоченый пикап Ромуальда Шизелло. Так как его ненаглядная супруга Яссина изволила отбыть с матушкой по неотложным делам в столицу, ученый пребывал в несколько расстроенных чувствах и даже умудрился надеть наизнанку свой старый камзол. Услышав, что тесть заперся в кабинете, Ромуальд расстроился еще сильнее и проследовал прямиком в беседку, где был немедленно представлен гостю. Малахитовый дракон несколько удивился, завидев растрепанного человека в камзоле подкладкой наружу, сжимающего в руках замусоленный том Уголовного Кодекса, однако ж виду не подал и самолично отрезал вновь прибывшему шматочек ароматного копченого сала – того самого, что он привез в качестве подарка хозяевам. Хватанув по случаю прибытия пол-кружки сивухи, Шизелло позволил себе несколько расслабиться и погрузился в угощение.

– Увы и ах, – прочавкал он с набитым ртом, – знать бы, где упадешь, так, поди и сломки подстелил бы…

– Что вы имеете в виду, любезный Ромуальд? – незаметно подмигнув куму, спросил его Шон.

– Да если б я знал, что так случится, то, поди, не стал бы проводить время, отпущенное на правоведение, в иных местах…

– То бишь в сортирах? – уточнил Шон.

– Откуда вы знаете? – встрепенулся Шизелло.

Получить ответ он не успел, так как в беседку вернулся барон Кирфельд.

– Вы уже здесь, дорогой зять? – рассеянно проговорил он. – Это славно… мне, право слово, невыносимо стыдно перед нашим почтенным гостем, однако же после учиненного мною расследования выяснилось, что неожиданный визит братьев-мытарей и впрямь не сулит нам ничего хорошего. Негодяй главбух умудрился сокрыть доходов на…

– Лет на восемь? – с присущей ему непосредственностью поинтересовался Шизелло, проглотивший, наконец, сало.

– Тыщи на полторы! – рявкнул барон, испытывая неодолимое желание съездить дорогому зятю по рылу. – Если я что-то понимаю в этой жизни.

– Это печально, – вздохнул Шон и подлил в кружку своего кума.

Тот вдруг стал очень серьезен. Погладив рукой свои фантастические усы, Клизьмук прищурился – и в этот момент Кирфельду почудилось, будто над его плечами вспыхнули и тут же погасли крохотные злые искорки.

– Выпьем, пане барон, – предложил он. – А там уже и поглядим по обстановке. У вас, простите за нескромность, последняя проверочка когда была?

– Да квартал назад, – отозвался, вздыхая, барон. – А что?

– И все чистенько?

– Ну, тогда, да. Так ведь год-то почитай только начался… чего уж?..

– А уведомления, стало быть, никакого и не было? И записи о предыдущей проверке у вас в полном порядке, не так ли?

– Так, – кивнул барон, не совсем понимая, к чему клонит его грозный гость. – А что, собственно?..

– Та ничего, ничего, пане барон. То я так, о своем… – ответил дракон и снова пригладил усы.

На губах Шона заиграла хитрая ухмылка.

– Выпьем! – воскликнул он, поднимая свою кружку.

Немало измученные и перемазанные – снизу доверху, – йодом, братья-мытари приблизились наконец к воротам замка. Брели они, надо сказать, едва не из последних сил…

Стражник Макарий, дежуривший в тот день у подъемных ворот, едва не поперхнулся текилой, когда увидел три более чем странные фигуры, выплывшие пред его очи из горячего полуденного марева. Братья-мытари были похожи на кого угодно, только не тех гладких и самодовольных «Проверяющих», что пересекли сегодняшним утром южную границу имения: ризы их, некогда роскошные, теперь висели клочьями, распухшие физиономии там и сям украшали длинные коричневые полосы йода, от изящных причесок не осталось, увы, и воспоминания.

– Отпирай, о страж, – подбоченясь, выступил вперед брат Воровий. – С самой Пистойи[1] до вас шествуем.

– Че-го-о? – выпучил глаза Макарий, услышавший, разумеется то, что ему хотелось услышать. – Я вам, заразам, щас такую… устрою!

– Не сметь! – вскричал Воровий и выпростал из-под лохмотьев служебный золотой медальон. – Орден «Внезапных проверяющих»! – Немедленно открыть!

На шум к воротам выбежал дворецкий, уже осведомленный о сути визита. Подобострастно кланяясь, он предложил дорогим гостям свеженатопленную баньку, но Воровий гордо отринул его и велел немедля вести братию к хозяину замка. Вздыхая, дворецкий подчинился, и ободренные мытари важно прошествовали в беседку.

Завидев гостей, Кирфельд подскочил и хотел было укрыться с ними в кабинете, но Шон успел поймать его за рукав.

– Я полагаю, дорогой друг, не следует лишать братию удовольствия отдохнуть с нами на свежем воздухе, – прошептал он ему на ухо. – Горячее сейчас поспеет и все, я полагаю, сложится недурно.

Барон сглотнул и согласно кивнул. Тем временем Воровий, к коему неведомым образом вернулась вся его прежняя величавость, громогласно потребовал предоставить в его распоряжение все имеющиеся в имении финансовые документы.

Шон громко щелкнул пальцами, а Клизьмук принялся крутить правый ус. Поглядев на них, Кирфельд вдруг преисполнился храбрости и заявил следующее:

– Но помилуйте, почтенный брат, последняя проверка была у меня совсем недавно, о чем имеются все соответствующие случаю записи с печатями. Вы же, насколько мне известно, не удосужились поставить меня в известность о своем визите, нагрянув, прямо скажем, как снег на голову.

При этих его словах серый котенок Толстопузик, до того мирно лежавший на скамейке, вскочил и гневно изогнул спину. Шон ласково погладил его по голове и взял на руки.

– Вы со мной спорить?! – взревел Воровий. – Да я сейчас… да я такой штраф, что до конца дней своих не расплатитесь! Вы хоть понимаете, о чем идет речь?

– Да-да, понимаете? – прогундосил из-за спины Воровия брат Жульман, терзавшийся при виде лежащего на столе сала невыносимым слюноотделением.

– А что ж тут понимать? – тихонько хмыкнул Шон, поглаживая все еще настороженного котенка.

– Это еще кто? – воздел брови Воровий. – Что это у вас тут за драконы такие? Документики имеем?

Из-за стола резко поднялся Ромуальд Шизелло, ощутивший неистовое желание вступиться за тестя и уже занес было над головой том УК, но был остановлен мягкой рукой Шона.

В этот миг брат Воровий вдруг ощутил на себе чей-то тяжелый взгляд и поежился. Он не сразу сообразил, что на него в упор смотрит громадный малахитового тона дракон, зачем-то накручивающий на палец свой длинный правый ус.

• Предыдущая
• 4/5
• Следующая