Наследник судьбы - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 72

• Предыдущая
• 72/97
• Следующая

Бродли снова щелкнул пальцами.

– Чертов сундук, – продолжал старший офицер, задумчиво барабаня по стойке, – он гораздо больше, чем нам показался вначале… да! Далеко не новый, но – заправлен под пробку, можно летать куда угодно. Управлять им несложно – по крайней мере мы без проблем справились с атмосферным маневром, а это, сам понимаешь, кое о чем говорит. Да-а, проблем у нас почти не было. Если не считать того, что мы разворотили проклятую гору.

– Как это? – поразился Королев.

– Очень просто. Нам удалось найти бокс управления стартовым комплексом, но энергии в нем не было. Вот так-то. Часа два мы ломали голову, как раскрыть старт-штрек ангара, а потом решили взлететь напролом. И проломили. Ангар-то находится на склоне! Когда-то он раскрывался, сдвигая в сторону парочку скал, – ну, теперь там уже сдвигаться нечему. Гот решил не морочить себе голову и раскачал компрессоры в боевой режим. В итоге мы вылетели как пробка из бутылки.

– То есть ангар был упрятан не в середине горы, а где-то у подножия?

– Я же говорю – под одним из склонов. И не очень глубоко. Вольф даже предположил, что возможность взлета напрямик через закрытые щиты была заложена в конструкции изначально – в качестве экстренного, аварийного варианта. Кстати, там, на противоположной стороне, под здоровым плоским холмом, находится еще один ангар.

– И он?

– Он пуст. Видишь ли, Тор, с этой базой произошла какая-то странная история. То ли ее бросили, то ли часть экипажа по каким-то причинам не смогла ее покинуть при эвакуации. Конечно, если порыться потщательнее, то, может быть, мы и смогли бы найти какой-то ответ. Но… нужно ли это? Я – убей меня Бог – не имею особого желания раскапывать древние трагедии.

– Да, ты прав – нам это ни к чему. В войну всякое случалось…

Торвард вновь разжег отчего-то погасшую сигарету, отхлебнул из стакана виски и повернулся в зал, отыскивая глазами Кириакиса.

– Как ты считаешь, Барт, что мы скажем дорогому «папе»?

– А ничего, – меланхолично отозвался Ровольт, – правду скажем, что ж еще? Или, может быть, ты боишься, что он заявит о своих правах на находку? Не волнуйся, дружище, – сейчас мы ему нужны до зарезу, и каждый час нашего пребывания на Грэхеме приносит ему дивиденды – да еще какие, ха-ха! Ты ведь был прав – наша репутация может стать неплохим товаром.

– Уже стала, – кивнул Королев. – Ты сам это видишь, не так ли?

– Вижу… а еще я вижу, что «папа» готов облизать нас с головы до ног. И это, Тор, – серьезно! Мы здорово укрепили его положение: ты думаешь, он об этом забудет? Не-ет. У него ведь тоже – репутация! Сейчас Лука в лепешку расшибется, чтобы всем продемонстрировать свое великодушие и щепетильность в вопросах чести. Он вгрохал в эти руды добрую половину своих денег, и отступать ему теперь некуда.

– Взрослые игры больших взрослых дядек, – пробормотал Королев.

Ровольт довольно осклабился и похлопал его по плечу.

– Мне кажется, Тор, ты слишком много думаешь о своих проблемах, а мы, между тем, уже сегодня стоим выше всего этого дерьма. Знаешь, почему?

– Ну?..

– Мы просто-напросто больше стоим! Да-да-да, наша элементарная биржевая стоимость гораздо выше любого Хэмпфри. За нас при любой погоде дадут хорошие деньги – а за него? – рваную крону?

Ровольт был прав, стопроцентно прав, и крыть было нечем. Но – то ли виски, то ли усталость тому были виной – а может, просто горечь отстраненности, горечь потерянных лет и ушедших навсегда друзей, – но Торвард вдруг взорвался, заорал, повернув к полковнику перекошенное ненавистью лицо:

– А что, все на свете меряется кронами? Э? Новенькими синенькими кронами? И крики Лумиса, умирающего на колу, тоже имеют биржевую стоимость? Скажи мне, лорд-канцлер, – имеют? И не говори мне о моем дерьме! Мое дерьмо – это твое дерьмо! Его, его, его, – затянутая в тонкую перчатку рука очертила круг, указывая на сидящих у стойки офицеров эскорта, – наше!

Ровольт не потерял хладнокровия.

– Это сейчас, – резонно ответил он. – А потом? Или ты думаешь гоняться за чертовым ублюдком всю жизнь? Превратить это удовольствие в шоу столетия? Я тебя умоляю. Сейчас – уже сейчас! – мы обладаем колоссальной силой, а сила – это деньги. Это власть, это тузы во всех рукавах. Ты отдаешь себе отчет, каким потенциалом ты сейчас обладаешь?

– Пускай даже тузы в штанинах, – буркнул Торвард, успокаиваясь. – А что касается потенциала – то да, я все понимаю. И поэтому мы здесь долго сидеть не будем. Сегодня-завтра окончательно решится вопрос с кредитами, мы еще раз обстоятельно побеседуем с «папой» – и ты отправишься на Оксдэм.

– На Оксдэм? – недоуменно скривился Ровольт. – Какого дьявола?

– Перезаряжаться. Ты загрузишь все боевые деки «Валькирии», проведешь необходимые тесты и ляжешь на курс к Бифорту. Я посижу пару дней здесь, после чего вылечу со всеми имеющимися силами – туда же.

– Ты решил…

– Да! – Торвард треснул стаканом по полированному дереву стойки и победно выпятил челюсть. – Мы идем атаковать Бифорт. Мы идем брать его…

Черный жеребец фон Дитца нервно косил умным темным глазом в сторону белой с черными «носочками» тонкой кобылы, танцующей под смеющейся девушкой в синем комбинезоне. Энджи совершенно не умела ездить на лошади – и Дитц, прекрасный наездник, что-то вежливо объяснял ей, почтительно склонившись к своей ученице. Девушка смеялась, запрокинув голову; они были удивительно красивы – тонкий юноша и светловолосая девушка – на нездешне-изящных благородных животных, гарцующие посреди пыльной желтоватой степи. Торвард щелкнул переключателем и опустил узкую маску электронно-оптического прибора.

– Сегодня не холодно, – сказал он, задумчиво глядя на тлеющие угли.

– Да, – согласился Кириакис. – Но это к снегу.

Костер, разведенный под черным брюхом «Валькирии», выглядел довольно дико – но сидеть на спине корабля было невозможно: там, на огромной высоте, гулял ветер, решетчатые узоры башен наведения и связи, торчащие из раскрытых люков, тонко пели под напором его холодных ласк. Торчать же в закупоренной металлической коробке Торварду не хотелось. Лука не возражал – и вахтенные вынесли столик и кресла за борт; они расположились в двух десятках метров от носового трапа правого борта и развели костер.

Королев провернул шампур – угли злобно зашипели каплями жира, распространяя одуряющий аромат жарящегося мяса.

– Ох-х… м-мм, – Кириакис втянул носом воздух и блаженно осклабился. – Вы просто волшебник, милорд.

– Возможно, – улыбнулся Торвард, возвращаясь в покинутое кресло. – Мы, привыкшие жить в роскоши и пыли своих механизированных пещер, часто упускаем эти простые радости – а, между тем, они дорогого стоят…

Лука понимающе кивнул и потянулся к оплетенному соломой графину. Принесенное им старинное вино действовало на Торварда довольно странно – не пьянило и не вгоняло в розовую эйфорию, напротив, мозг начинал действовать со снайперской точностью, выстраивая мысли ровными, как стрела, непробиваемо логичными шеренгами. Он пытался определить, из чего же сделан удивительный напиток, – и не мог; в бескрайнем величии мира вина изготовлялись из сотен разных ягод…

– Лорд Ровольт уже посвятил меня в сущность ваших сомнений, – проговорил Кириакис, наливая вино в бокалы. – И я хочу сказать вам сразу – они совершенно беспочвенны, милорд. Я в огромном долгу перед вами… и к тому же – что я стал бы делать с этим монстром? У меня нет ни специалистов, ни желания возиться с освоением чужой техники.

Торвард посмотрел налево – туда, где в пятистах метрах от острого носа линкора влажно светился линией стояночных огней темно-серый борт огромного двояковыпуклого диска. Даже рядом с титанической громадой «Валькирии» он не казался маленьким – в поперечнике старинная машина имела больше двух километров. Удерживаемый могучими фермами зеленоватых металлических опор, крейсер выглядел зловещим чужеродным призраком, вынырнувшим из жути стреляющего прошлого. Сейчас в его чреве ковырялись инженеры с «Валькирии» и кораблей Борзенца, разбираясь в тонкостях управления негуманоидных систем.

• Предыдущая
• 72/97
• Следующая