Наследник судьбы - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 62

• Предыдущая
• 62/97
• Следующая

Рука Торварда скользнула по пульту – картинка поехала влево, и из светящейся пустоты на экран выползло странное лаково-алое сооружение, напоминающее гигантский гриб с неприятной бахромой вокруг конической шляпки.

– Гм, – стоявший за спиной командира Ровольт наклонился к пульту, бегло набрал команду, – дистанция три миллиона. Очень интересно, а почему мы не заметили его раньше?

– Радарщики перегрузили автоматику своими тестами, – пробурчал в ответ Ровольт, – так и до беды недалеко…

– Ну, если б он висел прямо на оси, то сканеры подняли бы тревогу в любом случае, – возразил Торвард. – Интересно, а что же это такое?..

– Никогда не видел ничего похожего, – Ровольт пожевал губами и снова склонился над пультом, выдвигая панель главного «мозга», – может, у нас есть какая-то информация? Сейчас посмотрим.

– Брентен прав, это что-то не наше, – нахмурился Вольф.

– Это и так видно…

По дисплею пробежал ряд цифр. Экранчик на секунду померк, вспыхнул снова: теперь на нем медленно крутилось компьютерное изображение загадочного объекта.

– Охранный ретранслятор дальней связи, – прочитал Ровольт появившуюся надпись. Производство – Орт… вот это да! Откуда он здесь взялся?

– Может, занесло? – предположил Торвард.

– Нет, не занесло, – главный инженер поставил на пульт свой стакан и, отодвинув плечом Ровольта, заклацал сенсорами навигационной панели, – во-первых, в окрестностях системы нет ни одного гравитационного течения, а во-вторых… – он умолк, глядя на вспомогательный дисплей, – точно!.. Смотрите – он висит на орбитальной траектории седьмой планеты, градусов на… да, на сто сорок градусов ее не догоняя. Почти напротив… Это не может быть случайностью, его кто-то весьма точно ориентировал.

– Узкофокусные антенны?

– Угу… скорее всего. Седьмая планета – здоровый кирпич, она, видимо, работала как отражатель. Хитрое решение: я слышал о нем только в теоретическом контексте. Считаю, что есть смысл познакомиться с этой хреновиной поближе.

– Хорошо, – Торвард включил аудиополе:

– Внимание! Трюмным командам подготовить к вылету инженерный катер «Л». Ходовая рубка – эволюция оси. Сверните к этой штуке и отработайте полное торможение.

Блестящий гриб сдвинулся и начал уходить из обзорного поля. Торвард машинально скорректировал визир, загнав древний автомат в рамку прицельного дальномера. Мерно затикал акустический индикатор, отмеряя пройденные линкором тысячи километров.

– Да, любопытно будет посмотреть на это старье, – заметил Вольф, прихлебывая виски, – тем более что в последней партии ты все равно проиграл…

– Это гнусная ложь, – отозвался Торвард, – у меня были вовсе не провальные карты! Я уделал бы вас, как кадетов! Как обгадившихся ка…

Экран расколола бронзово-золотая молния. Пол рубки вздрогнул в стремительной дроби коротких ударов – стакан Вольфа полетел на колени Торварду, окрашивая белые брюки ржавой пахучей кляксой; инженеру удалось вцепиться рукой в подголовник второго кресла и не свалиться – Ровольта унесло в угол рубки, его голова глухо стукнула в пружинящий пластик аппаратурной стойки. Оба они – профессионалы! – заработали стремительным механизмом, танцуя над панелями в рефлекторном порыве опытных астронавтов: Вольф взял на себя связь с несколько опешившими пилотами, командуя маневр уклонения, а Ровольт, изогнувшись в дугу, перебросил на залп главный орудийный ключ. Торвард пришел в себя парой секунд позже. Глаза еще не успели заметить тревожное мелькание индикатора готовности, а руки уже включили систему наведения главного калибра.

– Первый-третья – разрыв трубопровода! – крикнул Вольф. – Первый-пятая – сброс нулей в исполнителях элеваторов прицельных калибров, перешли на ручное! Тор, у нас в носу повреждение обшивки, потекли внешние обводы!

Гр-рр! Кончиками пальцев Торвард уловил едва заметную здесь вибрацию носа: батарея главного калибра выстрелила, «шлюпка» зловещего гриба окуталась облаком серебристого пара. И тотчас же по экранам вновь полоснуло темное золото. Вахтенные операторы были готовы: правый борт разворачивающегося линкора забился в конвульсии исступленных ударов – тр-ррах! – они, в бортах, уже успели понять, что чертов мухомор стреляет ракетами – а ракеты, даже самые быстрые, всегда можно остановить.

Указательный палец командира впечатал в панель сенсор готовности всей носовой батареи – а большой лег на моргающую клавишу спуска; левая рука закончила набор кода автозахвата, и клавиша ушла в рамку, погаснув. На экране загорелось нестерпимо белое ничто, поляризатор на долю секунды все-таки опоздал, и то, что казалось сверкающей дырой в голубоватой ткани бездны, успело вонзиться в сознание людей.

– Ох-х, черт, – выдохнул Вольф, – за что же он нас так приголубил?

– Охранный ретранслятор, – повторил Ровольт формулировку компьютера. – Это наше счастье, что ему триста с лишним лет, и мозги у него давно высохли. Будь эта зараза помоложе, нам бы здорово не повезло…

– Господи, – Торвард в полной прострации уставился на облитые виски брюки, – неужто ты сподобил меня обоссаться?

– По-моему, это моя выпивка, – нервно хохотнул инженер. – Стакан-то улетел точно тебе на ноги…

– Да? – Королев подозрительно обнюхал свои пальцы, – гм, в самом деле. Н-да, дела… так, а что там у нас в носу случилось?

– Сейчас буду выяснять, – ответил Вольф. – Пока я знаю только то, что на двух палубах мелкие неприятности. Это все в первом секторе. А вот снаружи, по-моему, дело будет повеселее – там, кажется, повреждения внешней брони. Инженер первого сектора кричал, что у них текут обводы. Я не знаю, куда они утекли, но хорошего в этом мало. Если ракеты легли кучно, то там наверняка имеются структурные разрушения.

– Проклятие! – Торвард выбрался из кресла и раздраженно пнул ногой валявшийся на полу стакан. – Я не пойму, какого дьявола старая кочерга решила, что мы враги? Ведь Орт был союзником Империи! Почему же этот гребаный гриб не опознал имперский корабль?

– Да потому что он спятил от старости, – ответил Ровольт. – Впал, так сказать, в маразм. Ты зря кипятишься: надо благодарить судьбу за то, что мы так легко отделались. Это тебе не нынешние пукалки – ха, одна порция полудохлых ракет чуть не разворотила нам нос! Все очень просто: хренова железяка веками висела себе, никого не трогала – до тех пор, пока мы, любопытные, не подошли к ней слишком близко.

Дальномер, видимо, был установлен на полмиллиона – и когда в оном полумиллионе наконец-то появилась цель, автомат решил, что пришел черед проявить воинскую доблесть.

– Ладно… командуй курс на ось, и разбирайтесь с повреждениями. Я сейчас переоденусь, чтобы не ходить по кораблю в обделанном виде, и отправлюсь в нос.

Сумрачно бормоча проклятия, Королев удалился в свои апартаменты.

Через четверть часа он был на третьей палубе. Капсула остановилась неподалеку от сдвинутой диафрагмы первого сектора – выбравшись из нее, Торвард ощутил непривычную легкость в движениях. Диафрагма разъехалась, пропуская командира, он перешагнул через высокий комингс и проклял свой желудок: здесь, в самом носу корабля, тяготение едва доходило до половины обычной нормы, и все съеденное за игрой – а съедено было немало – стало требовательно проситься на улицу.

Просторное помещение было залито вязкой черной жидкостью из поврежденного трубопровода. Автоматика вовремя перекрыла клинкеты, и теперь технари, отключив местный гравистабилизатор, латали разорванную паутину тонких трубок, скрытую в броне корабля.

– Давление будет восстановлено через три-четыре часа, – сообщил ему трюмный инженер, – и мы сразу же воткнем стабилизатор. Система пострадала незначительно – насколько я знаю, снаружи у нас дела не так хороши.

Кивнув, Торвард бросил короткий взгляд на висящих под разобранным потолком людей и поспешил покинуть отсек. Лифт поднял его на пятую палубу – здесь с тяготением все было в норме, возле откинутого кожуха элеваторного компрессора суетились электронщики во главе с самим Вольфом. Королев облегченно закурил и подошел к ним поближе.

• Предыдущая
• 62/97
• Следующая