Концепция лжи - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 65
- Предыдущая
- 65/75
- Следующая
– Ну да, ну да, – Григорян тяжело опустился в кресло. Пошарил в кармане пиджака в поисках сигарет, закурил и вздохнул, поворачивая голову к Коровину: – Трудно нам с вами, дорогой Валентин Андреич.
– Это мнение?… – Леон почувствовал, как напрягся его шеф.
– Ну можете считать, что мнение коллективное.
Коровин сник и некоторое время смотрел прямо перед собой. Григорян молчал, ожидая, что тот скажет, но, не дождавшись, дернул кудлатой головой:
– Безусловно, представленные вами материалы вызвали немало эмоций у всех, кто успел с ними ознакомиться, но пока, увы, они нам не помогут. Кстати, вы не могли бы рассказать мне, каким образом вся эта роскошь попала вам в руки?
– Путем довольно экзотическим, – поморщился Коровин. – И должен заметить, что люди, доставившие их, рисковали жизнью.
– Понимаю вас, – примирительно кивнул Григорян. – У вас в разведке своя этика. Что ж, настаивать я не могу… но, видите ли, дорогой вы наш Валентин Андреич, при всем моем – и не только моем, разумеется, – глубочайшем уважении к подвигу ваших людей, использовать все это пока не представляется возможным. Видите ли, это все пока только зацепки. Скажем так, чтобы было понятно, – это уровень, достаточный для мелкого политического шантажа. А на шантаж, мой генерал, времени у нас уже нет. Нужно срывать выполнение уже принятых решений, потому что стоит маховику раскрутиться, остановить его мы уже не сможем. К тому же не забывайте, от нас кое-чего ждут в Пекине. Но пока – пока мы безоружны.
– Макрицкий, – дернул головой Коровин, и Леон поспешно протянул ему уже раскрытый чемоданчик.
Генерал произвел некие невидимые для посторонних манипуляции на клавиатуре и повернул инфорбокс к Григоряну.
– Даже это?
– Это да, – согласился тот, прищурясь. – Это очень много. Вот это позволяет прямо сейчас начинать подготовку общественного мнения, и виза министра по этому вопросу лежит у меня в кармане, не сомневайтесь. Мы привлечем лучшие силы – устроим широкое обсуждение проблемы на всех медиа-уровнях. Это даст нам многое… но поймите же, Валентин Андреич – то, что вам казалось этаким вот тараном, применено быть не может!
– Почему? – не выдержал вдруг Коровин. – Этого – мало?
– Это нельзя выносить на свет божий.
Генерал Коровин закрыл глаза.
– Будем торговаться? – спросил он с безнадежностью в голосе.
– Да мы бы рады, – развел руками Григорян, – да только поздно. Валентин Андреич, дорогой, ну вы же знаете, что нам сейчас нужно… Скандал нужен. Никак нам без скандала. Ну есть же у вас люди, ну не может их не быть!
– Да не у меня! – почти выкрикнул Коровин. – Не у меня! А те, у кого они есть, предлагают сделку, а какая может быть сделка, если я не нахожусь меж двух огней: обе стороны требуют гарантий, которые могут быть выданы исключительно третьей… а что говорит Кремль, не мне вам рассказывать!
– Хорошо, – Григорян, похоже, пришел к какому-то решению. – Я сам поеду к Зараеву. Я сам поговорю с ним и объясню все на пальцах. Вы – санкционируете?
– Это шантаж, Владимир Рубенович! – застонал Коровин. – Плевать мне на должность, на погоны эти чертовы, но ведь ответственность… Если б я отвечал только за себя – так хрен со мной, дураком старым. А другие?
«Зараев? – успел подумать Леон. – Ах черт, ну конечно, половина российской металлургии и кто-его-знает какая именно доля в энергетике. И – недавний, кажись, проект вместе с «Рур-Атом АГ», вдруг сорвавшийся без объяснения причин. Искать причины? Да все почти ясно, а детали не имеют значения. И что, такая шишка, как Рустам Ахмедович, изволит в чем-то сомневаться?.. да-а, задергаешься.»
– Я могу позволить себе еще неделю, – жестко проговорил Григорян. – Потом вам придется верить в честное слово славного русского купечества. Поверите, Валентин Андреич?
– Поверю, – прошипел Коровин. – Раз ничего другого не останется, придется поверить.
– Хорошо, – Григорян встал и протянул поднявшемуся следом Коровину руку: – Я хочу, чтобы вы поняли: мы все сейчас находимся в совершенно одинаковой ситуации. Я не имею желания сравнивать меры ответственности, и… поймите еще вот что – я всегда с вами. Просто бывает так, что обстоятельства оказываются сильнее наших страхов. Нет?
– Да при чем же тут страхи, – махнул рукой Коровин, и хотел добавить что-то еще, но медиа-магнат уже потянулся к двери.
Троянов незаметно провел рукой по своей официальной папочке, выключая запись.
Леон вывел свой «Дон» с линии автоматической мойки, остановился возле щитка оплаты, мазнул по хромированному язычку кредиткой и, дождавшись, когда перед ним поднимется полосатый черно-желтый шлагбаум, вернул ногу на педаль газа. Впереди ждал вечер пятницы, а он так еще и не решил, что делать – слетать, как вчера думалось, в Киев, или все-таки остаться в Москве, подальше от шумного семейства. Он давно привык к одиноким вечерам, немного болезненно относясь к любым вторжениям в это свое одиночество. Дома же наверняка соберутся все поколения, да плюс сестрица с муженьком, придется опять отвечать на кучу идиотских вопросов. Тряхнув головой, Леон остановился возле «Тип-топа», где его уже хорошо знали, зашел в зал, улыбнулся официантке Людочке, забрал с кухни половину жареной индейки, два салата и литровую бутылку «Кадарки», и вернулся в машину. Киев подождет до первого снега.
– А вас ждут, – сообщил ему молодой паренек, дежуривший в подземном паркинге его кондоминиума.
Леон опустил увесистый сверток со снедью на капот «Дона» и провел рукой по левому боку. Пистолет был на месте.
– Кто? – глупо спросил он.
– А вот, – парень сунул руку в карман курточки с логотипом охранной фирмы и достал дешевый коннетер. – Сейчас, – он рылся в меню. – Вот, Николай Артюхин… сказал, ваш друг. Я думал, он вам позвонит. Он там, по-моему, на скамеечке во дворе сидит. Вы ж с улицы заезжали, вот и не увидели его. Вон, посмотрите…
Леон прошел к пандусу, ведущему вверх во двор, и осторожно высунулся из-за бетонного угла. На скамейке напротив его подъезда действительно сидел самый натуральный капитан Артюхин, увлеченно всматривающийся в экран своего коннектера: очевидно, где-то крутили футбол или еще чего… чем он там увлекается?..
– Спасибо, – чувствуя себя идиотом, обернулся к охраннику Макрицкий.
– Да не за что…
Услышав шлепанье его ног по бетону, Артюхин обернулся.
– Шутки вы шутите, господин капитан, – раздраженно обратился к нему Леон. – Нельзя было связаться заранее? Я вообще-то в Киев лететь собирался. Правда, передумал уже, но тем не менее.
– Я понимаю, – кивнул тот. – И приношу свои извинения. Собственно, я наобум. Ну, посидел бы тут у вас еще с полчасика, да и уехал. Меня все равно в ваш район занесло…
– Вы это серьезно? – поразился Леон.
– Вполне, – спокойно ответил Артюхин. – Почему один нормальный человек не может заглянуть в гости к другому?
– В общем-то да, – вздохнул Леон. – Ну что ж, пойдемте. Только вот мне уже трудновато называть себя нормальным: когда охранник сказал, что меня кто-то ждет, я первым делом схватился за пистолет.
– А вы умеете им пользоваться? – скосил глаза Артюхин.
– В какой-то мере… как любой офицер.
– Этого слишком мало. В других обстоятельствах я мог бы преподать вам пару уроков, но боюсь, что теперь вы сочтете меня назойливым.
– Послушайте, Николай, – задумчиво произнес Леон, отпирая дверь своей квартиры, – вы действительно так простодушны, или я таки да свихнулся?
– Это простой расчет, – засмеялся Артюхин. – Вы и вправду могли улететь в Киев, но все же вероятность того, что после службы вы вернетесь домой, была куда больше. А звонить я не хотел, потому что вы, наверное, опять встревожились бы, и нам не удалось спокойно посидеть. Сейчас же ваш стресс уже прошел и вы видите, что мне действительно хочется всего лишь поболтать. Верно?
– У вас «всего лишь» не бывает, – ответил Леон. – Не заливайте мне этих витаминов. Даже если вам хочется выпить, все равно, стоит поискать, как найдется что-то еще. Впрочем, торопить я вас не стану. Заходите, устраивайтесь. У меня тут горячая птичка. Будете?
- Предыдущая
- 65/75
- Следующая
