Лана из Гатола - Берроуз Эдгар Райс - Страница 37

• Предыдущая
• 37/41
• Следующая

– Ты считаешь, что сумеешь убить Мотуса? – снова спросил меня воин, которого я теперь видел.

– Да.

– Сегодня ты получишь наглядный урок фехтования. Но воспользоваться этим уроком ты уже не успеешь.

– Если ты так любишь Мотуса, прибереги эти слова для него.

– Я не люблю Мотуса. Его никто не любит. Он – крыса. И я предпочту настоящую крысу, если придется выбирать между Мотусом и ею. Я хотел бы надеяться, что ты убьешь его, но – увы! – он всегда побеждает. Будь осторожен, он очень хитер.

– Так значит, он дерется нечестно? Спасибо, что предупредил. Надеюсь, ты останешься посмотреть на схватку. Уверяю, ты будешь доволен.

– Конечно, останусь. Я не пропущу ее ни за что на свете. Только, к сожалению, я знаю, чем все кончится. Он затратит на тебя не больше пяти минут. Птантус будет недоволен – он любит долгие поединки.

– Да?! Тогда я доставлю ему удовольствие.

Причуды джеддака хорошо согласовывались с моими замыслами. Я проглотил одну таблетку, зная, что через час проявится ее действие. Мне нужно было потянуть время. Я шел медленно и даже остановился зашнуровать сандалии.

– Почему ты еле тащишься? Ты боишься?

– Ужасно. Мне все твердят, что Мотус легко расправится со мной. Ты думаешь, что человек может бежать к собственной смерти?

– Я не тороплю тебя.

– В Инваке много добрых людей, – заметил я.

– Конечно. Ты думаешь, здесь есть и злые?

– Пиэксус, Мотус, Птантус, – перечислил я. Воин улыбнулся.

– Ты очень догадлив.

– Все ненавидят их. Почему вы терпите? Я помогу вам и начну с уничтожения Мотуса.

– Может, ты и хороший боец, но слишком самонадеян. Я еще не видел фехтовальщика, который, выходя на дуэль, был абсолютно уверен в своей победе.

– Я не самонадеян, а просто констатирую факт. Я знаю, что люди считают меня хвастуном, когда я говорю о своем искусстве фехтования. Но я действительно лучший фехтовальщик двух миров и не понимаю, почему я должен скрывать это. Разве констатация факта – хвастовство? Более того, это спасло много жизней, удержав молодых людей от дуэлей со мной… Я люблю хорошую мужскую схватку. И надеюсь, что сегодня будет и то и другое. Утверждаю, что самоуверенность перед боем вредна, но я не самоуверен – я уверен в своих силах.

Мы добрались до тронного зала. Это был не тот зал, где я впервые встретился с Птантусом.

Этот зал был гораздо больше по размерам и более роскошно обставлен. В конце зала стояло возвышение с двумя тронами. На них никого не было. Джеддак с джеддарой еще не появились. Зал был заполнен народом. По бокам стояли длинные скамьи, они также пока пустовали. Никто не садился до тех пор, пока не придет джеддак.

Когда я вошел в зал, все взоры обратились на меня.

Я выглядел нищим в этой блестящей, выставившей напоказ богатство и пышность компании вельмож и дворян. Инвакцы, как и все люди Барсума, были красивыми людьми, и свет специальных ламп только подчеркивал их изящество.

Я слышал много комплиментов в свой адрес. Одна из женщин сказала:

– Он совсем не похож на барсумца.

– Он великолепен, – услышал я знакомый голос и увидел Ройас. Когда наши взгляды встретились, я заметил, что она дрожит. Очень пылкая натура. Она была очень красива, красивее всех в зале.

– Пойдем, поговорим с ним, – предложила одна из женщин.

– Это интересно, – откликнулась вторая, и они подошли поближе ко мне.

– Как тебя зовут? – спросила Ройас, делая вид, что не знакома со мной.

– Дотар Соят.

– Он – султан, – сказал один из мужчин. – Кто знает, что такое султан и где находится Оват?

Я едва сдержал улыбку.

– Так где же Оват? – настойчиво спросила одна из женщин.

– В Индии.

– Мне кажется, он дурачит нас. Произносит наскоро придуманные названия. На Барсуме нет такой страны.

– Я не утверждаю, что она на Барсуме. Индия находится на расстоянии сорока трех миллионов миль отсюда.

– Если она не на Барсуме, то где же?

– На Джасуме.

– Идем отсюда, – сказал мужчина. – Мне надоела эта болтовня.

– А мне интересно, – сказала женщина.

– И мне, – откликнулась Ройас.

– Ну тогда наслаждайтесь, только времени у вас мало. Его все равно убьют.

– Ты сделала свою ставку? – спросил я.

– Я не могла найти дурака, который бы поставил против Мотуса. Таким оказался только Кандус, но джеддак покрыл его ставку.

– Плохо, – сказал я. – Ты упускаешь возможность неплохо заработать.

– Ты все-таки надеешься победить Мотуса? – спросила девушка, стараясь скрыть нежность в голосе.

– Конечно, я выиграю, ведь я всегда побеждаю. Ты кажешься мне умной девушкой. Позволь открыть тебе мой маленький секрет.

Она поняла, что я хочу что-то сообщить ей, но этим я поставил ее в довольно двусмысленное положение. Нас выручила другая женщина.

– Иди, Ройас, – сказала она. – Интересно, что он скажет.

И Ройас подошла ко мне ближе.

– Что?

– Лана. Как мы будем освобождать ее?

Она затаила дыхание.

– Я не думала об этом.

– Ты можешь и ей отнести таблетку?

– Ради тебя, да. Для тебя я сделаю все.

– Хорошо. И скажи, чтобы она вышла на площадь. Сразу же после полуночи она услышит свист. Она узнает его. Пусть отзовется и ждет меня. Ты сделаешь это, Ройас?

– Да, но под каким предлогом мне уйти отсюда?

– Скажи, что ты пошла делать на меня ставку.

Ройас рассмеялась.

– Прекрасная мысль.

Она о чем-то поговорила с друзьями и вскоре покинула тронный зал.

Люди с нетерпением ждали джеддака, но меня задержка устраивала. Время шло, и момент, когда таблетка подействует, все приближался.

Все как будто складывалось удачно. А когда я увидел Ройас, вернувшуюся и еле заметно улыбнувшуюся мне, я уверился, что все мои тревоги позади. Оставалось неясным только одно – что же будет со мной после того, как я убью Мотуса. Я не сомневался, что Птантус придет в ярость. И может статься, что он прикажет тут же на месте убить меня. Я решил, что тогда, не задерживаясь, побегу на ближайшую площадь. Может, к тому времени таблетка подействует и я стану невидимым. А уж тогда-то я соображу, что нужно делать.

Раздались звуки фанфар, и все расступились. В сопровождении воинов в зал вошли джеддак и джеддара.

Я посмотрел на большие настенные часы: восемь зодов, или десять часов сорок восемь минут. В полночь Лана станет невидимой, если Ройас выполнила то, что я ей поручил. Но в глубине души я был уверен, что Ройас не обманула меня.

Королевская чета прошествовала к возвышению и заняла места на тронах. Все остальные с шумом разместились на скамьях вдоль стен.

В сопровождении дворянина появился Мотус. Теперь я, мой проводник, а также Мотус со своим секундантом стояли в центре зала. Пятым был судья. Мы все двинулись вперед и остановились перед возвышением.

Судья заговорил:

– Я привел сюда Мотуса и Дотар Соята, султана Овата, которые решили драться на дуэли до смертельного исхода.

Джеддак кивнул:

– Пусть дерутся. Но следи, чтобы все было честно и по правилам, – добавил он, глядя на меня.

– Я полагаю, что Мотус честно драться не станет, – заявил я. – Но мне все равно. Я убью его в любом случае.

Судья был ошарашен.

– Молчи, раб, – прошептал он, подал мне меч и дал сигнал к началу поединка.

Вместо обычного приветствия Мотус сразу же нанес удар, метя мне в сердце.

– Это глупо, Мотус, – сказал я, отразив подлый удар. – Теперь я заставлю тебя мучиться дольше.

– Замолчи же, раб! – заорал судья.

– Не мешай мне. Я не собираюсь драться с двумя, – не замедлил ответить я.

Я нанес укол в грудь Мотусу. Кровь потекла по телу. Мотус стал действовать осторожнее. Он действительно был хорошим фехтовальщиком.

– У тебя черное, распухшее лицо, Мотус. Тебя, по всей вероятности, кто-то ударил за то, что ты пнул слепого человека.

• Предыдущая
• 37/41
• Следующая