Собаки из дикого камня - Басов Николай Владленович - Страница 16
- Предыдущая
- 16/55
- Следующая
— Да, — согласился Лотар. — Самая большая собака попыталась перескочить стену вон там. — Он махнул в сторону обсыпавшегося рва. — Но вожак — а у них наверняка есть вожак — выбрал этот путь. По нему и пойдём.
Они повернули к лесу прямо через выгон. Рубос как зачарованный смотрел на следы под копытами своего жеребца. Это было необычно — чтобы Рубос к чему-то так долго присматривался.
Деревья на самой окраине леса валялись на земле, вырванные с корнем. Это был ухоженный общественный лес, в котором люди заботливо собирали сучья и который прореживали не одно поколение, чтобы даже деревьям здесь жилось удобно. Это был бы прекрасный лес, если бы широкая, безобразная просека теперь не разрубала его по самой чаще.
Деревья, которые оказались крепче других, были сломаны в середине стволов. Должно быть, самые нетерпеливые собаки пытались через них перепрыгнуть. Те деревья, которые оказывались на пути своры, были повалены и втоптаны в землю. От некоторых остались только стволы — ветви были словно срезаны гигантским ножом.
Лотар следил, чтобы не сбиться в этом буреломе с того направления, которого придерживался вожак. Теперь он хорошо чувствовал его. Это был расчётливый, очень неглупый кобель, даже не самый крупный в стае, но с обострённым чувством превосходства. Он был настолько умён, что выбирал самую лёгкую дорогу.
Лотар мельком взглянул на Сухмета, который кивнул ему, соглашаясь, и тут же бросил взгляд под копыта своей лошади, помогая ей пробираться через бурелом. Лотар хмыкнул, ему понравилось, что старик следил за его мыслями, значит, пока он крупных ошибок не совершил.
Внезапно лес с поваленными деревьями кончился. Они выехали на поросший травой склон высокого холма, за которым шла вереница других холмов. Лотар пустил свою кобылку вскачь, ей нужно было успокоиться после нелёгкой работы в замке и в лесном завале.
Они проскакали миль пять по холмам, углубились в небольшую рощицу, потом снова промчались по пологому склону, спускавшемуся к югу. Вот ещё густая рощица, и вдруг…
Пространство распахнулось перед ними, словно веер восточной модницы. Холмы слева и справа спускались к воде плавными уступами, но прямо перед ней заканчивались скалистым обрывом в добрую сотню саженей. Море было залито полуденными лучами солнца, под которыми то тут, то там вспыхивали белые паруса небольших рыбацких лодок. На мгновение Лотару захотелось отрастить крылья и взлететь, упиваясь свободой, словно глотком чистой воды.
Но на это не было времени. Лотар обернулся. Рубос тяжело дышал, но не отстал в этой скачке. Он отстегнул свою флягу, глотнул пару раз, протянул Лотару. Желтоголовый тоже выпил степлившейся, пахнущей кожей воды и пожалел, что не взял своей серебряной фляги, в которой вода часами оставалась холодной, словно только что из родника.
Сухмет, который немного отстал, но был свеж, постоял, осматривая утёсы, вспенивавшие внизу воду, и сказал:
— Если скатиться с такой высоты — даже этим псам может не поздоровиться.
— Это место у нас называется Обрывом Венты. Вроде бы так звали девицу, которая много лет назад бросилась тут на скалы из-за несчастной любви. Потом всякие дураки кидались здесь в море, но про них молва уже не вспоминает. — Рубос тоже подъехал к краю и заглянул вниз. — Их сюда не заманишь.
— Кого? — оторопело спросил Сухмет.
— Собак. Они сумеют всё разглядеть задолго до обрыва.
— Знать бы чем и как, — проговорил Лотар, — можно было бы попробовать.
— Нет, не получится. — Рубос отрицательно качнул головой. — Да и для человека это слишком опасно, отступать практически некуда. А что они могут сделать своими лапищами — мы в лесу видели.
— Опасно тому, у кого нет крыльев.
— А-а, ты об этом. — В его голосе прозвучало понимание. — Тогда смотри, может пригодиться. Лотар уже всё разглядел и запомнил.
— Так. Куда уходят следы? Сухмет кивнул в сторону:
— Господин мой, собаки повернули к городу ещё четверть мили назад.
Теперь они поехали шагом. Лошадям нужно было перевести дух.
Спокойно ехать, слушая жаворонка в небе, время от времени поглядывать на море, подставляя лицо нежаркому солнцу и свежему ветру, было очень приятно. Наконец Лотар сказал:
— Рубос, кажется, я понимаю, почему ты всё-таки решил вернуться. Мирамец усмехнулся:
— А я теперь не понимаю, зачем вообще куда-то уезжал. — Он помолчал. — Наверное, был молод и казалось, что где-то будет лучше.
Следы, которые всё время виднелись перед ними, вдруг исчезли. Стоп, подумал Лотар, что-то тут не так.
Он повернул кобылу, вернулся на сотню шагов. Следы на земле выглядели как огромное страшное тавро. Под этим солнцем, в этой голубизне они казались напоминанием о ночном кошмаре. Но они были, и от них веяло опасностью, как от полыни веет горьким запахом степи. Лотар поехал теперь ещё тише, стараясь не терять из виду тяжёлых вмятин в земле. Следы подвели к камню величиной не больше обычного дома и… пропали.
— Здорово, — произнёс Рубос. — Значит, они все вошли в этот камень? — Он потряс головой, освобождаясь от назойливого слепня. — Ерунда какая-то.
— Нет, не ерунда, — проговорил Сухмет. Его лицо стало задумчивым, как бывало, когда он что-то вспоминал или пытался вспомнить.
— Ну, — подтолкнул его Лотар, — о каком из чудес прошедших тысячелетий ты собираешься нам рассказать?
Сухмет скорчил забавную гримасу, выражавшую разочарование.
— Не помню, слишком давно это было.
— Чего не помнишь? — спросил Рубос.
— Вот как раз того и не помню — что я забыл на этот раз.
Рубос ещё раз осмотрел неподвижный камень.
— А ведь они, наверное, не могут быть сделаны из этого камня, верно? — спросил он. — Если сложить этих собак, они будут тяжелее и крупнее.
— Верно, — подтвердил Лотар. — Это не само их тело. Это переход, как тот лаз в невообразимое далеко, которое я видел в доме колдуна Гханаши.
— Ну, нам туда не добраться, — сказал Рубос. В его голосе прозвучало облегчение.
— Да, — кивнул Сухмет. — Этого мы не сможем, даже если нам дадут силу Харисмуса.
Рубос объехал камень, посмотрел на лесок, стоящий в сотне саженей вверх по склону, потом глянул вниз, на море.
— Может, попробовать скатить его в воду?
— На это нужно время, — напомнил Лотар. — А его у нас нет. Да и мародёры не будут сидеть сложа руки.
— Ну, — Рубос небрежно махнул рукой, — сегодня мы узнали, каковы они в деле. Это не страшно.
— Мы не знаем силу тех, кто их направляет, — сдержанно сказал Сухмет.
— А такие есть? — В голосе Рубоса прозвучало откровенное недоверие. — Там, у замка, кажется, были разные…
— Нет, их главари пока в стороне, — поддержал старика Лотар. — Они как раз и рассчитывают, будто ты в решающий момент подумаешь, что знаешь о них всё.
Рубос посмотрел Лотару в глаза:
— Понял.
— Ладно, пора возвращаться, — решил Лотар.
В город они ехали по склонам, спускающимся к морю. Иногда их пересекали неглубокие складки, которые язык не поворачивался назвать оврагами. На дне остались островки невысокой травы, среди которой выделялись фиолетовые цветы высоких репейников.
— Земли у вас немало, — сказал Сухмет. — А полей почти нет.
— Верно, пахать в Мираме не любят. — Рубос усмехнулся и указал на море: — Вот наша пашня. И так было всегда.
Солдат они увидели издалека. Они шли по дороге, растянувшись походной колонной, и казались просто разморёнными жарой крестьянами, а не воинами, готовыми в любой момент к бою.
Походная охрана заметила Лотара, Рубоса и Сухмета довольно поздно. Рубос даже крякнул с досады.
Когда, сопровождаемые насторожёнными взглядами солдат, они подъехали к Гергосу, который спокойно ждал их у обочины, сидя на чёрном как смоль жеребце, Рубос ещё издалека закричал:
— Я бы мог нашпиговать дюжину твоих вояк стрелами, прежде чем вы бы поняли, откуда я стреляю.
— Может быть. — Гергос поднял в приветствии руку. — Только мародёры стрелять не умеют, для этого нужен навык. Они валят толпой, а к этому, — он неторопливо осмотрел холмы, — да ещё на такой местности мы всё время готовы. Напасть неожиданно тут невозможно.
- Предыдущая
- 16/55
- Следующая
