Время любить - Бенцони Жюльетта - Страница 24
- Предыдущая
- 24/63
- Следующая
Продолжая говорить, он толкнул перед Катрин дверь. Она вошла, согнув плечи, сгорбив спину. Жосс не понимал, почему этот Фра Иньясио так смущал молодую женщину, но жалость переполнила его. Эта прекрасная женщина, чья жизнь, однако, вместо того чтобы состоять из неги и изящества, была лишь беспрерывной вереницей безотрадной борьбы и трудностей, которые были по плечу только крепкому здоровому мужчине, вызывала сочувствие. Движимый силой, которую он не мог определить, бывший нищий бродяга прошептал, устремив глаза на ее поникшую фигуру:
– Смелее, мадам Катрин! В один прекрасный день, я знаю, вы станете счастливой… достаточно счастливой, чтобы забыть все дурные дни вашей жизни!..
Катрин медленно повернулась к Жоссу. Их взгляды встретились, и она прочла в его глазах настоящую дружбу, искреннюю, свободную от плотских страстей. Судьба сделала их соратниками по общей борьбе! И в этом была добрая и надежная гарантия, так укрепляющая силы. Катрин удалось улыбнуться.
– Спасибо, Жосс! – просто сказала она.
Весенняя ночь
В тонких и изящных пальцах дона Алонсо изумруд в свете факела излучал сияние. Он не уставал играть камнем, и иногда голубовато-зеленые искры, которые отбрасывал камень, вызывали в доне Алонсо восторженные возгласы. Он разговаривал с этим камнем, словно с женщиной. Он говорил ему слова любви, которые Катрин слушала с удивлением.
– Величие морских глубин, чудо дальних земель, там в глазах божества сияет твой чудесный блеск! Какой камень краше тебя, привлекательнее, таинственнее и опаснее, несравненный изумруд! Ибо про тебя говорят, что ты порочен и пагубен…
Вдруг архиепископ остановил свою любовную молитву и, обернувшись к Катрин, силой вложил ей в руку кольцо.
– Возьмите его и спрячьте! Не искушайте меня камнем такой красоты.
– Надеюсь, – прошептала молодая женщина, – что ваше преосвященство примет его в знак благодарности за лечение и уход за моим слугой и за гостеприимство, оказанное мне самой!
– Я был недостоин носить свое имя, дорогая моя, если бы поступил иначе. И я не хочу, чтобы мне платили, ибо честь моя от этого пострадает. И, кроме всего прочего, подобная плата была бы королевской – такой камень, да еще с изображением герба королевы…
Катрин медленно надела кольцо себе на палец, а за нею страстно следили глаза дона Алонсо. Она решилась подарить свое кольцо хозяину дома в надежде, что тот пригласит ее наконец осмотреть коллекцию, хранителем которой был Фра Иньясио. Вот уже десять дней она жила в Кока, а ей ни разу не довелось вновь увидеть человека, которого она и желала, и боялась как следует рассмотреть. Фра Иньясио исчез, словно стены красного замка поглотили его. И Катрин чувствовала, как в ней все настойчивее растет любопытство. Но как заговорить с доном Алонсо, не придумав удачного предлога?
Но вот ей пришла в голову мысль, и довольно лицемерная. Она, однако, нисколько не сомневалась и поспешила немедленно ею воспользоваться. Ей нужно было проникнуть в комнаты, тайные апартаменты, где жил алхимик. С задумчивым видом поворачивая кольцо вокруг пальца, она прошептала, глядя на камень:
– Видно, камень недостоин находиться среди драгоценностей вашей коллекции… о которой говорят, что она не имеет равных!
Чувство гордости окрасило пурпуром лицо архиепископа. Он с явным добродушием улыбнулся молодой женщине и покачал головой.
– Коллекция у меня прекрасная, и ее стоит посмотреть. Если я отказываюсь взять изумруд, то только по причинам, о которых сказал, других причин нет. И вот тому доказательство: если хотите продать вашу драгоценность, я соглашусь на это с превеликой радостью!
– Этот камень мне подарили, – вздохнула Катрин, чувствуя, что ее надежда тает, – и я не могу его продавать…
– Это понятно. А что касается моей коллекции, я был бы счастлив вам ее показать… чтобы вы могли убедиться, что ваш перстень ее бы украсил.
Катрин едва смогла сдержать радостную дрожь. Она выиграла и теперь с поспешностью проследовала за хозяином дома через лабиринт коридоров и залов замка. На сей раз, вместо того чтобы повести гостью наверх, хозяин дома направился к подвалам. Узкая дверь, скрывавшаяся среди голубых керамических плиток парадного зала для приемов, открыла доступ к винтовой лестнице, которая уходила в недра земли. Лестница хорошо освещалась множеством факелов. Пышность и торжественность зала, которым заканчивалась лестница, ошеломляли.
В конце комнаты виднелась дверка, и за ней Катрин заметила помещение гораздо более сурового вида. Это, несомненно, была лаборатория алхимика. Вдруг ее сердце замерло, губы пересохли. Она обнаружила у одной из мраморных колонн фигуру Фра Иньясио. Стоя перед одним из открытых ларцов, он изучал исключительной величины топаз. Алхимик так был поглощен своим занятием, что даже не повернул головы, когда дон Алонсо и Катрин ступили в комнату, где хранились сокровища. Он обернулся, когда его хозяин положил ему руку на плечо.
Катрин оцепенела, вновь увидев на ярком свету лицо своего первого мужа. Она почувствовала, как на лбу проступил пот, кровь прилила к сердцу. Не замечая, какая буря всколыхнула сердце его гостьи, дон Алонсо сказал несколько быстрых слов Фра Иньясио, который в знак согласия кивнул головой. Потом дон Алонсо повернулся к молодой женщине:
– Вот Фра Иньясио, мадам Катрин. Это мужественный человек и вместе с тем поистине святая душа, но его изыскания в алхимии, направленные на изготовление драгоценных камней, заставляют других монахов смотреть на него как на колдуна. Не знаю более знающего эксперта, чем он, в том, что касается драгоценных камней. Покажите же ему ваше кольцо…
Молодая женщина, державшаяся в тени одной из колонн, прошла несколько шагов до освещенного места и подняла голову, чтобы посмотреть на монаха, прямо ему в лицо. Она пожирала глазами это лицо, вышедшее из небытия, с дикой жадностью, ожидая, что тот вздрогнет, окаменеет от неожиданности, может быть, забеспокоится… Но нет! Фра Иньясио сдержанно кивнул головой, приветствуя женщину, одетую в лиловый бархат. Ничто не выдало в его лице, что этот человек ее узнал.
– Ну что же, – нетерпеливо сказал дон Алонсо, – покажите ему изумруд…
Она подняла изящную руку и показала перстень, поворачивая его на свету. Но взгляд ее не упускал из виду монаха. Так же бесстрастно монах взял протянутую руку, чтобы рассмотреть камень. При соприкосновении с его сухими горячими пальцами Катрин задрожала. Фра Иньясио вопросительно посмотрел на нее и принялся изучать камень. Он с восхищением кивнул головой. Нервы Катрин не выдержали такого поведения. Что, этот человек немой? Она хотела услышать его голос.
– Ваш изумруд очень понравился Фра Иньясио! – улыбаясь, произнес архиепископ.
– Разве этот монах нем? – спросила Катрин.
– Нисколько! Но он не разговаривает на вашем языке. Я сейчас покажу вам мои изумруды! – сказал архиепископ.
Он отошел, чтобы открыть нужный ларец. Катрин, оставшись один на один с Фра Иньясио, задала вопрос, который жег ей губы.
– Гарен, – прошептала она, – это же вы! Признайтесь!
Монах повернул к ней удивленный взгляд. Едва заметная печальная улыбка слегка растянула тонкие губы. Он медленно покачал головой…
– No comprendo!.. – прошептал он, возвращаясь к своему топазу.
Катрин подошла ближе, словно тоже хотела полюбоваться на огромный камень. Бархат ее платья коснулся монашеского облачения. Она могла поклясться, что этот человек – Гарен… и, однако, у него была некая медлительность жестов, нечто вроде хрипоты в голосе, которые ее сбивали.
– Посмотрите на меня! Не делайте вида, что не узнаете! Я не изменилась до такой степени! Вы же хорошо знаете, что я Катрин!
Но опять загадочный монах молча качал головой. За спиной Катрин услышала голос дона Алонсо. Он звал ее полюбоваться на только что вынутые им камни. Она чуть замешкалась, бросила быстрый взгляд на Фра Иньясио: тот спокойно укладывал огромный топаз в ларец. Казалось, он уже забыл о молодой женщине.
- Предыдущая
- 24/63
- Следующая
