Новый Аладдин - Абрамов Александр Иванович - Страница 14
- Предыдущая
- 14/20
- Следующая
— Еще один парадокс — арифметический, — обернулся он к Хмелику. — Чему равен человеческий шаг? В данном случае тысяче километров. А может, и двум.
— Давай, давай, — подтолкнул его Хмелик, — пошли, — и прыгнул на палубу.
За ним Озеров. И сразу все, что осталось позади, — Москва, набережная, их восьмиэтажный дом, комната Хмелика — скрылось за сумеречной мглой моря и неба. В пролете палубы гулял соленый морской ветер. Глубоко внизу пенились неразличимые в брызгах вороненые волны.
— Валька, наверно, уже пришла и потрясена: меня нет и записки нет. А как хорошо, Андрей! — проговорил Хмелик, впервые называя Озерова по имени. Глаза его искрились неподдельным восторгом. — Как жаль, что человечество еще не владеет этим открытием!
Они спустились по трапу двумя этажами ниже и вошли в ресторан. Хмелик решительно подошел к уже знакомому столику и, указав Озерову на свободное место, спросил не без лукавинки в голосе:
— Может быть, разрешите присесть?
Блондин в поблескивающем костюме, не узнавая, а может быть, просто не вглядываясь, кивнул.
— Недели не прошло, а он уже не узнает друзей и соратников. Ау, Игорь, ку-ку!
Игорь положил на стол обкусанный ломтик хлеба и надел очки.
— Севка! — воскликнул он. — Ты или не ты?
— «Кто знает, ты явь или призрак… ты будешь ли, есть ли, была ль?» — продекламировал Хмелик.
Зрачки Игоря за очками разлились до белков.
— Откуда вы? Каким образом? — И вдруг с ноткой испуга: — Что-нибудь случилось?
— Случилось. — Хмелик положил на стол свою папку. — Пока ты плыл, Лялька целый кусок выдала.
— Какая Лялька? — спросил Озеров.
— Наше кибернетическое сокровище. Не мешай, — отмахнулся Хмелик и продолжал, почти гипнотизируя Игоря. — Еще при тебе Мишка Поливанов над программой работал?
— При мне, — кивнул Игорь. — С грузинского на арабский. Не поет.
— Запела, — сказал Хмелик. — Данелия произвольный текст взял. Из курса статистической физики на грузинском. В основе программы те же образцы перевода. Мы даже букв не знаем, ни грузинских, ни арабских, — он обернулся к Озерову, — а она выдала.
— А верно? — усомнился Игорь. — Вдруг абракадабра?
— Сверяли. Вот погляди, — он подтолкнул папку к Игорю, — тут все данные.
Игорь медленно перелистал подшитые записи, потом начал читать. О чем-то спросил Хмелика, тот ответил. Еще вопрос и ответ, но для Озерова с таким же успехом разговор мог продолжаться и по-грузински и по-арабски.
— …точнейшая обработка буквенной информации.
— …дискретная экстраполяция отображения.
— …а правила эквивалентных преобразований?
— …а язык для сокращенных записей алгоритмов?
— А закусить здесь можно? — не выдержал Озеров: с подноса проходившего мимо официанта пахло чем-то невыносимо вкусным.
— Идея! — хохотнул, отвлекаясь от разговора, Хмелик и остановил официанта: — Сообразите нам что-нибудь из ужина. Только быстро.
— Шницель?
— Два и бутылку рижского. А ты, Игорь, рассчитайся и ступай к себе. Доклад дополнять придется: как-никак новый компонент!
Игорь нерешительно поднялся; что-то его смущало.
— А как вы догнали нас? На самолете?
— На вертолете. Иди.
— А с каютой как? Устроились?
— В салоне на рояле. Иди, иди!
— Мистика, — пробормотал Игорь, — ей-богу, мистика.
— Физика! — заорал Хмелик. — Чистая физика!
Игорь ушел с драгоценной папкой, а Хмелик с Озеровым молча доели принесенный официантом шницель и так же молча поднялись на палубу. Из-за облака выглянула луна, разрезав черную гладь моря блестящим клинком. Хмелик сказал мечтательно:
— Теперь только я понимаю твои приключения, Андрейка. Это как магнит. Неплохо бы так скоротать ночь в каком-нибудь шезлонге, а утром в Лондон.
— Зачем ночь коротать? — равнодушно заметил Озеров. — Можно и прямо в Лондон. Хоть сейчас.
— Нет уж, не надо, — вздохнул Хмелик. — Давай в Москву.
- Предыдущая
- 14/20
- Следующая
