Любовь и замки - Бенцони Жюльетта - Страница 42
- Предыдущая
- 42/97
- Следующая
Она выпустила руку супруга и обвела взглядом поочередно собаку, блондинку и Наполеона III, который весь покраснел, не зная как защититься от атаки спаниеля.
— А! — сказала она только. — Я вижу…
Затем, обернувшись к своей фрейлине принцессе Эсс-линь, попросила дать ей руку, чтобы вернуться на императорскую виллу, оставив императора искать выход из положения, как ему заблагорассудится. Что он и сделал простейшим способом, вернув слишком чувствительного зверя хозяйке и продолжив прогулку, как ни в чем не бывало.
Красивая блондинка, привлекшая все взгляды, была последней победой Его Величества, — очаровательное и далеко незаурядное создание, скрывающее под элегантным псевдонимом Маргариты Белланже гораздо менее шикарное имя Юлии Лебеф. Прозванная «Юлией Ла Ваш (Коровой)» своими младшими соперницами, она стала Веселой Марго благодаря одному их своих любовников: герцогу де Граммон-Кадерус.
Этот милый ангел был рожден около двадцати лет тому назад в деревне Вильбернье, недалеко от Сомура: она начинала свою жизнь ученицей портнихи из соседнего города, пока один богатый торговец, — они всегда богаты! — не оторвал ее от шитья и не привез в Нант, где она вскоре познакомилась с некоей Адель де Станвиль, которая на самом деле не была ни Аделью, ни Станвиль, а знаменитой нантской сводней. Эта замечательная женщина объяснила юной Юлии, что та скорее преуспеет в ношении платьев, чем в шитье турнюров. Она посвятила ее в будущую профессию, освободила от совершенно неприемлемого имени и, напомнив о ее исключительных достоинствах, отправила девицу в Париж, единственный город, где можно сделать себе имя.
Как все подобные девушки, «Маргарита» начала свои поиски с театров, раздобыв ангажемент в «Комическом Отдыхе» (Дэплясеман Комик), небольшом зале на улице Тур — д'Овернь, но ей удалось лишь промелькнуть там наподобие метеора: она обладала ужасной памятью и еще меньше могла похвастаться талантом. В первый же вечер она остановилась в замешательстве посреди реплики, поискала текст, не нашла его, и когда публика начала уже смеяться, заменила недостающую фразу коротким, энергичным и истинно французским словом.
О, ужас! Занавес опустили, и театральная карьера Маргариты на этом закончилась. Ее она заменила более выгодным делом: охотой за человеком, который мог бы привести ее на вершину парижского флирта.
Она почти достигла этого, когда судьба поставила на ее пути Наполеона III. Весной 1863 император был в Сен-Клу, где он любил каждый день совершать уединенные прогулки верхом, или правя повозкой, в сопровождении молодого лакея, немого и неподвижного, словно статуя.
В этот послеполуденный час погода была хмурой и сократила прогулку. Вскоре огромное облако разразилось апокалипсическим громом, и тут же все небесные запасы воды вылились на парк. Именно в это мгновение император заметил молодую женщину, элегантно одетую в платье из шотландки, в шляпе, украшенной фруктами и увенчанной султаном из страусового пера, обнаруживающего явные следы потертости.
По велению своего доброго сердца монарх заставил карету описать дугу и направил ее к тонущей, которая, несмотря на трагизм своего положения, сделала попытку присесть в реверансе. В этот момент брошенный уверенной рукой плед упал на нее и накрыл наподобие крыши тента, и тут же послышался крик:
— Держите, мадам! Возьмите это и накройтесь!
Когда Марго удалось выпутаться, императорская карета, которая не была покрыта, удалялась хорошим аллюром… Назавтра спасенная предстала во дворце с аккуратно сложенным покрывалом в руках и пожелала говорить с императором, который ее без промедления принял.
— Я с трудом высушила его, государь, — сказала Маргарита улыбаясь. — Вчера лило, как из ведра!
Позабавленный живостью этой красивой женщины, Наполеон III поболтал с ней еще минутку… и решил увидеться снова.
Их первая интимная встреча оказалась удачной. Для императора, который только что порвал с ослепительной, но скучноватой графиней Кастильоне, и испытывающего необходимость в развлечениях, Веселая Марго оказалась как нельзя кстати.
Ее вскоре устроили в симпатичном доме на улице Винь-а-Пасси, и потом, когда пришло время отъезда императора в Виши, что вот уже два года, как вошло для него в привычку, тот решил, что подруга поедет тоже, поручив своему доверенному Монару подыскать для нее жилище. Мы уже знаем, что произошло во время этого путешествия.
Вернувшись на императорскую виллу, провинившийся муж застал оскорбленную супругу, когда она собирала вещи, чтобы уехать. Он даже пытался отговорить ее от окончательного решения, но ничто не помогло: угостив супруга семейной сценой в испанском стиле, какой он не, видывал с беспокойных времен графини Кастильоне, Евгения покинула Виши в тот же вечер, оставив виноватого смущенным… но вовсе не раскаявшимся. Он держался за свою Марго, быстро «водворившую мир в его сердце»и умевшую любить и развлекаться. И когда, наконец, он вернулся в Париж, Маргарита шаг за шагом принялась входить в права фаворитки. Домик в Пасси сменился красивым владением в Монтрету, она была осыпаема всем, чего только может пожелать красивая женщина.
К сожалению, в один из летних вечеров с вернувшимся от любовницы императором случился пугающий обморок. Лечение в Виши — на этот раз Маргарита не поехала — мало подействовало, и он быстро устал. На следующий же день императрица вызвала незаменимого Монара и приказала ему отвезти ее к Маргарите.
— Это Вы, — прибавила она, — привели императора в постель к этой девушке, так значит, можете привести меня в ее дом.
Волей-неволей пришлось подчиняться, ведь Евгения сохраняла свою силу даже в невыгодном положении. Скорее мертвый, чем живой, императорский секретарь уселся в карете своей госпожи, чтобы вскоре подать ей руку у дверей дома в Монтрету.
С порывом ветра императрица вошла в дом, и тут же, не дав доложить о себе, появилась в небольшой гостиной, где юная женщина собиралась читать, растянувшись на канапэ:
— Мадемуазель, — сказала она без предисловий, — вы убиваете императора. Если вы хоть немного к нему привязаны, то откажитесь от встреч с ним с сегодняшнего же дня.
Сказав это, Евгения вернулась в Сен-Клу, еще дрожа от усилия, которое она заставила сделать над собой, чтобы не обращаться с этой потаскушкой так, как привыкла это делать в подобных случаях. Но, конечно, битва не была закончена. Для императорской четы она продолжилась в одной из тех семейных сцен, которые выходят за стены дворцов и составляют радость карикатуристов. Итак, императрица решила поехать на воды в герцогство Швальбах одна. Испуганный супруг все же поехал туда за ней. Они помирились, но для Евгении это осталось лишь на словах.
— С тех пор, как он опустился до этого распутства, я не могу его переносить, — призналась она графине Ва-левска.
Некоторое время спустя распутство явило миру мальчика, принесшего своей матери замок Вильнев-су-Дамар-тэн, красивое жилище Людовика XIII, которое для этого случая заново отделали. Но великая любовь к этому времени остыла, и подарок был уже прощальным. Император только что узнал, что его супруга беседовала с первым президентом аппеляционного суда, Девьеном, уполномоченным по разводам. Подобной роскоши император не мог себе позволить.
Тогда он, вызвав в свою очередь Девьена, велел ему добиться от Марго письменного подтверждения, что ее ребенок — не сын императора. Первый президент выехал в Вильбернье, куда, по совету своей подруги, вернулась к родителям Маргарита Беланже. Она встретила его там со всеми почестями, приличествующими его званию, пообещала все, что требовалось, и, в первую очередь, нанести визит высшему магистру по самому благовидному вопросу о родительской ферме в Сомуре.
Совсем не торжественно, однако, она проводила своего гостя до кареты, прокричав громким и высоким голосом:
— Счастливой дороги, господин первый президент! Потом, пока тот, немного обескураженный, поднимался в карету, она добавила совсем тихо:
— Ты же знаешь, мой старичок, что должен заплатить за ужин…
- Предыдущая
- 42/97
- Следующая
