Собачий принц - Эллиот Кейт - Страница 104
- Предыдущая
- 104/125
- Следующая
Лавастин пристально смотрел на восток, осматривая город, уже почти скрытый туманом и сумерками. Улыбка его была столь неуловима, как поблескивание далекой реки.
— Ты будешь на совете, как это и подобает молодому лорду, которому рано или поздно предстоит взять на себя ответственность за управление графством Лавас.
Алан знал этот тон графа: спорить бесполезно.
Они вместе прошли к шатру, где под навесом ждали капитаны его армии. Лавастин сел и указал Алану на походный стул справа от себя. Все остальные стояли, даже лорд Жоффрей, вежливый взгляд которого раздражал Алана.
Алан смотрел на собравшихся мужчин и женщину. Капитан Лавастина стоял слева от графа. Надежный человек и храбрый солдат. Лорд Жоффрей достойно повел себя при отражении нападения Эйка на северо-западный берег два года назад. Конечно, и сейчас от него можно ожидать того же. Лорд Уичман несколько месяцев набирался опыта борьбы с Эйка, но был он безрассуден, горяч и заносчив, его тяготит власть Лавастина, но он все же подчинялся этой власти. Капитан, которого прислала со своим отрядом епископ Констанция, был сыном графини Отунской. Лорд Деди, молодой человек, чуть ли не ровесник Алана, всегда выглядел утомленным, был немногословен, но солдатами своими управлял уверенно. Герцогиня Фесская Лютгард поставила во главе своего кавалерийского отряда дальнюю родственницу, взгляд которой резал, как меч, и которая по пути уже трижды успела подраться, сломав нос пьяному вассалу лорда Уичмана, молодому лорду, спросившему, почему она воюет вместо того, чтобы рожать детей. Алану казалось, что лорд Уичман желал ее, хоть и не смел проявить это в той же манере, что помогла ему овладеть дочерью простого земледельца.
Чуть поодаль стояло несколько сержантов, командовавших отрядами пешего ополчения, состоявших из вольных земледельцев. Один из них убил пролетавшую мимо муху.
Лавастин свистнул, и собаки подбежали к нему. Старый Ужас сразу улегся у ног, остальные сначала запрыгали, напрашиваясь на ласку, затем тоже стихли. Тоска и Ярость легли по обе стороны от Алана, а Привет тяжело навалился на его сапога. Устроившись таким образом, они образовали внушительную графскую свиту.
Граф бросил взгляд на Алана, затем упер руки в прикрытые кольчугой колени и осмотрел собравшихся. Никто из этих мужественных или по крайней мере безрассудно храбрых людей не дрогнул под его взглядом. Никто, кроме Алана.
О Владычица, стоило ли ему присутствовать на совете? Но с отцом не поспоришь. Даже если Пятый Сын может увидеть военный совет его глазами. Даже если в сегодняшнем сне принц Эйка встретит спокойный проницательный взгляд графа.
Осмотрев своих капитанов, Лавастин заговорил:
— Мы знаем, что несколько кланов Эйка удерживают город. Ими руководит Кровавое Сердце. Насколько нам известно от лорда Уичмана, который уже длительное время сражается с ними… — он сделал паузу, позволяя молодому лорду насладиться этим упоминанием его заслуг. Уичман покосился на леди Амалию, стремясь убедиться, что она тоже слышала, — а также по сведениям, полученным от беженцев и наших разведчиков, можно предположить, что силы Эйка численно превосходят наши. По всей видимости, это знает и Кровавое Сердце.
— Но мы не видели разведчиков Эйка, — возразила леди Амалия. — Если бы мы их заметили, то они не смогли бы уйти от нас.
Лорд Уичман фыркнул:
— Если вы не встретили Эйка с их собаками, то это не означает, что их здесь нет.
Колдовство и обман зрения? Я не верю в это. Дикари не владеют магией.
— Скоро поверите, леди Сомнение.
Лавастин поднял руку и восстановил тишину. Однако лорд Уичман теперь слушал его вполуха, то и дело посматривая на гордую и храбрую леди Амалию, которая более не удостоила его взглядом. Она слушала графа внимательно.
— Кровавое Сердце знает и то, что могут подойти главные силы его величества короля Генриха, чего мы с нетерпением ожидаем, да будет на то воля Господа. Конечно же, Кровавое Сердце не отступит до тех пор, пока может что-то получить с этих земель. Поэтому нам надо быть бдительными и ожидать больших сражений. — Он еще раз осмотрел капитанов, потом перевел взгляд на сержантов, тихо стоявших поодаль. — За ночь нам нужно укрепить наши позиции, вырыть ров. Все, кто может, должны работать посменно, чтобы сделать хороший ров и насыпать вал для защиты от нападения Эйка. Свободная смена будет отдыхать. Пусть крепкие руки, отважные сердца и милость Божия принесут нам победу. — С этими словами Лавастин поднялся, позволяя всем разойтись: — Сейчас по местам. До рассвета я еще поговорю с каждым из вас.
Лорд Жоффрей замешкался и, когда остальные покинули шатер, обратился к Лавастину:
— Мудро ли ваше решение? Надо было атаковать сразу, пока можно было сыграть на неожиданности. Или же отойти и дождаться прибытия главных сил короля. Это было бы разумнее.
Граф некоторое время не отвечал, и Жоффрей забеспокоился.
— Вы признаете мое руководство или отказываетесь подчиняться, кузен? — спросил вдруг граф.
Вспыхнув, Жоффрей преклонил колено:
— Я подчиняюсь вам, милорд.
— Тогда прошу выполнять мои приказы.
Жоффрей поклонился и, взглянув напоследок на Алана, удалился. Остались Лавастин, его капитан и Алан.
Капитан медленно приблизился к графу, поглядывая на собак, но те лишь слегка ворчали на него и не двигались.
— Вы знаете, милорд, что я говорю всегда искренне.
— Именно поэтому я и ценю ваши советы, капитан, — ответил Лавастин, и что-то скользнуло по его губам, какая-то тень улыбки. — Продолжайте.
— Я бы посоветовал отойти обратно к Стелесхейму и дождаться короля с армией. Если мы объединим силы, Эйка не выстоят против нас.
Лавастин и капитан были одного роста, но капитан был намного шире в плечах, кряжистый, как лесоруб. Старый Ужас шевельнулся, приподнял голову и обнюхал руку капитана. Тот не обратил внимания на собаку, и Алан понял, как храбр этот человек.
— Лежать, Ужас, — приказал Лавастин. — Спасибо за совет, капитан. Я очень высоко ценю ваши знания и опыт, но мы не знаем, где сейчас король Генрих, не знаем даже, собирается ли он в Гент. Я молился о чуде, чтобы король прибыл сюда, на наше поле битвы, но нельзя уповать на чудо. Мы должны продержаться до его прихода или взять Гент сами. Я дал слово захватить Гент.
— Милорд! — Капитан откашлялся, ему явно было неуютно, может быть из-за собак. Он посмотрел на Алана, казалось, покраснел и отвел глаза. Привет заскулил и заколотил хвостом. — Милорд, молюсь, чтобы ваша отрубленная голова не приветствовала короля со стен Гента. Клятву можно нарушить, если ставка — жизнь и земля.
— Нет. — Лавастин повернул голову к речной долине. Было уже слишком темно, чтобы видеть изгибы реки или далекие башни Гента, но вставала полная, сверкающая сквозь туман луна. — Клятва дороже земных ценностей, дороже жизни и земли. Мы продолжим разговор ближе к рассвету.
Капитан послушно склонил голову. Он попрощался и, не говоря более ни слова, покинул палатку.
Не была ли ошибкой эта остановка под носом у бесчисленных Эйка, спрятавшихся за стенами Гента? Совет капитана казался весьма разумным. Тьма все сгущалась вокруг, с реки подул ветер. В углу шатра полотнище ослабло и захлопало, слуга заторопился туда, чтобы закрепить его надежнее.
Но граф, казалось, знает, что делает. Он всегда отдавал себе отчет в своих действиях, всегда рассчитывал на много шагов вперед. Он был одарен ясным сознанием и абсолютной убежденностью в собственной правоте.
Лавастин, как бы забыв обо всем предыдущем, повернулся к Алану:
— Алан, я хотел бы, чтобы ты руководил работами здесь, вокруг лагеря. С вершины холма мой штандарт хорошо виден всем. Если счастье не улыбнется нам, все соберутся здесь.
— Счастье не улыбнется? Я думал, ты хочешь ждать прибытия короля.
— Так и планирую. — С безучастным выражением лица Лавастин вглядывался в вечерний туман. Луна уже выползла из него и окрасила своим светом небо на востоке. Из звезд Алан видел лишь самые яркие. — Эйка знают, что мы здесь, никто не мешает им напасть на нас. Мы должны быть готовы к этому. Если меня убьют, командование переходит к тебе.
- Предыдущая
- 104/125
- Следующая
