Королевский дракон - Эллиот Кейт - Страница 72
- Предыдущая
- 72/113
- Следующая
— Не ребенка?
— Которого сама же и оставила? Он только родился. Нет! — Он покачал головой. — Может, ей просто что-то ударило в голову, и, как лесные звери, она почувствовала, что пришло время, а Генрих просто оказался поблизости. Может, ее племя просто мыслит иначе, чем мы, и нам никогда не понять ее действий. А может, как шепчутся некоторые, тут действуют силы, с которыми и связываться не стоит. — Гельмут пожал плечами. — Санглант умный и храбрый, прирожденный полководец и владыка. Но он всего лишь бастард и всегда останется таковым.
— Мы вернулись к тому, с чего начали, — к цели сегодняшнего путешествия. Я уже отдохнула, маркграф Гельмут. Не пора ли идти?
Он кивнул. Росвита вновь отказалась от предложенной лошади, к отшельнику, известному своей жизнью, уместно было идти пешком, так же смиренно, как в свое время святая Текла шла к блаженному Дайсану просить, чтобы он взял ее в ученицы.
Они пошли вперед. По правде говоря, она откладывала выполнение королевской просьбы, как только могла, надеясь, что король передумает. Но тот не передумал. К тому же отец Бардо теперь оказался в большом затруднении. Херсфордский монастырь был не из богатых, а пока король находился в нем, весь двор приходилось кормить. Больше пяти-шести дней монахи не выдержали бы.
Лесная дорога, по которой они двигались, превратилась в заросшую сорняками тропу с мелколесьем, где изредка встречались крупные деревья. Идти приходилось гуськом, лошади только мешали. Росвита шла впереди, и она не раз извинялась перед сыном маркграфа, которому из-за ее рассеянности частенько доставалось веткой. Но Бертольд не жаловался. День был тихий, теплый и немного душный. Говорят, такая погода предвещает жаркое лето.
На вершине следующего холма лес не рос. Тропа неожиданно вывела их в поле, залитое солнцем и покрытое огромными поваленными камнями, местами поросшее кустарником и чахлыми деревцами. Когда-то здесь жили люди, но теперь лес понемногу восстанавливал свою власть.
Посередине высились четыре огромные насыпи, заросшие буйной травой и полевыми цветами.
— Никогда не подумал бы, что даррийцы строили на таких высоких холмах, — проговорил Виллам, пораженный увиденным.
Росвита подошла к насыпи. Она присела перед камнем, наполовину скрытым в траве. Массивный кусок скалы с вырезанными на нем надписями и изображениями, почти стершимися от времени и непогоды, покрытый трещинами, обросший мхом и лишайником… Что хотели изобразить на нем давно умершие строители? Она пыталась очистить мох с поверхности… Раздвинув густую крапиву у основания огромного, раза в два выше ее, камня, она увидела глубокую дыру, уходящую под землю.
— Похоже, это не даррийские развалины, — сказала она, когда Виллам с сыном подошли ближе. — Смотрите, изображений уже не видно, а даррийские надписи сохраняются обычно хорошо. Кроме того, даррийские крепости имели форму квадрата. Смотрите сюда.
Она повернулась, оглядывая площадку, стоя в самом ее центре, как раз посередине между четырьмя насыпями. Лес окружал их, высокие деревья не давали увидеть, что было внизу холма.
— Кажется, эти стены образуют круг — так, по крайней мере, лежат камни. И насыпи… Не даррийская работа.
— Чья тогда? — спросил Виллам. — Должно быть, камни сюда затаскивали какие-то великаны. Лошадям такое не под силу.
— И высоченный лес, — добавил заинтригованный Бертольд, — это не могло быть фортом. Никакого обзора вокруг.
Росвита снова осмотрела насыпи и линию леса. Посохом отодвинула мешавшие кусты и подошла к одному из холмов. Бертольд последовал за ней, а Виллам остался, переводя дыхание после дороги. Солдаты оставались на опушке леса, отпустив лошадей пощипать траву. Росвите подумалось, что люди боятся приближаться к руинам.
Должно быть, не зря. Некоторые называли развалины «кольцами великанов», другие — «коронами эльфов». Третьи говорили, что это зубы дракона, неожиданно задремавшего и обратившегося в камень, когда рассвет застиг его врасплох. А совсем старые предания рассказывали, что задолго до того, как Аои, Ушедшие, под натиском варваров покинули Дарр, здесь жили и строили дома другие создания: великаны, полулюди, рожденные не то от драконов, не то от ангелов. Они владели знаниями, давно потерянными людьми, точно так же, как потеряны теперь знания, которыми обладала Даррийская Империя — величайший союз людей и эльфов.
Опираясь на посох, она с трудом карабкалась по крутому склону одной из насыпей — судя по положению солнца, западной. Полы длинного платья путались под ногами, мешая идти. Бертольд остался внизу. Он обошел вокруг, пиная ногами камни и кинжалом срезая ветви, преграждавшие путь. Тяжело дыша, Росвита поднялась на самую вершину и с чувством удовлетворения посмотрела вниз. Как она и думала, отсюда можно было видеть то, что было за деревьями. Там, впрочем, ничего интересного не оказалось: вершины других холмов, поднимавшиеся из леса, да голубая небесная гладь. Зато открывалась площадка с насыпями и множество камней, как она и предполагала, опоясывавших холм ровным кругом.
— Посмотрите сюда! — взволнованно вскрикнул Бертольд.
Он стоял у основания насыпи со стороны, противоположной центральному камню. Росвита осторожно спустилась и подошла к юноше одновременно с его отцом. Мальчик порозовел от восторга.
— Я видел такие насыпи раньше. Во владениях матушки их несколько. И всегда там есть ход вниз. Такой, как этот.
Он подобрал крепкую палку и отодвинул каменную плиту, загораживавшую вход. Росвита согнулась, вглядываясь вниз. Темное отверстие зияло, как пасть животного. Оттуда шел спертый воздух с запахом вещей, долго не видевших дневного света. Она содрогнулась и отошла назад. Бертольд, со свойственным юности энтузиазмом, занял ее место и еще дальше отодвинул плиту, делая вход шире.
— Думаешь, это мудро? — спросил вдруг Виллам.
— Мы залезали как-то в такую. — Бертольд сунул голову в глубокое отверстие, голос его звучал приглушенно. Он увидел пустую комнату, немного костей, битую посуду и много грязи.
Виллам коснулся Круга Единства на шее.
— Разве можно беспокоить останки? Хоть бы обращались с ними по-людски… — Тут он замолк.
— Черт возьми! — расстроился Бертольд. — Слишком темно, а у нас нет факела. Даже если я отодвину плиту, проход не прямой и в саму подземную комнату свет не попадет. Надо прийти сюда завтра — с солдатами и факелами. — Он оглянулся через плечо и улыбнулся. — Если позволите, отец.
— Чтобы найти какую-нибудь нежить? — ужаснулся старый Гельмут.
Росвита могла только согласиться с ним. Старую могилу, если это была могила, осквернять не следовало. Но Бертольд этого не понимал.
— Если здесь и было древнее волшебство, то прошло много лет. Оно давно умерло. А вот сокровища в гробнице вполне могут быть.
— Конечно, достойная сестра Росвита, — Виллам обратился к ней за поддержкой, не в силах противостоять жизнерадостному напору сына, — вы, как и я, считаете, что мертвых лучше не беспокоить до тех пор, пока они сами не призовут нас к себе.
— Я мало знаю о магии, маркграф Гельмут. Запрещенное искусство изучают сестры из монастыря святой Валерии, а мы в Корвее работаем над хрониками. Но ко всякому признаку волшебства следует относиться серьезно. Живое это волшебство или мертвое.
Она говорила уверенно, надеясь произвести на юношу впечатление, но тот только кивнул и направился к другим насыпям.
Виллам вздохнул:
— Он хороший мальчик. Но слишком любознательный и неблагоразумный.
— Скоро мы покинем монастырь, маркграф Гельмут. Я обещаю присмотреть за ним.
— Благодарю.
Росвита наблюдала за юношей, но вдруг взгляд ее остановился на следах едва заметных, но ведших как раз в том направлении, что указал ей отец Бардо: «По ту сторону холма найдите звериную тропу». Сам настоятель, судя по всему, так ни разу и не навестил самого известного своей святостью монаха в округе собственного монастыря. Комфорт он предпочитал долгим прогулкам.
«Не возгордись, Росвита, — сказала она себе, — грешно осуждать других».
- Предыдущая
- 72/113
- Следующая
