Королевский дракон - Эллиот Кейт - Страница 16

• Предыдущая
• 16/113
• Следующая

Алан смотрел на повариху. Сержант Фелл рассказывал свою историю, чтобы попугать Види. А этот рассказ был другим. Конечно, она говорила правду. Она была одного возраста с его мамой. У той были черные волосы, и его черты были острее и немного другие, так во всяком случае говорили в Осне. Что если эта черноволосая салийская девушка — его мать, а призрак из руин — его отец? Один из Ушедших! Это объясняет и появление Повелительницы Битв. Он с детства чувствовал себя немного иным, чем прочие. А ведь всегда говорили, что эльфийское племя на самом деле было бесовским, потому что эльфы в отличие от людей не умирали естественной смертью, а убитые не принимались в Покои Света, но были обречены на вечное странствие в этом мире — как тени.

— Я все равно пойду, — упрямо твердила Види.

— Я тоже пойду, — сказал Эрик, искоса на нее взглянув.

— И не думай! — сказал сержант. — Это приказ. Нечего терять время. На рассвете мы идем к епископу Тиерре.

— Все вы трусы, — заявила Види, высокомерно подняв голову.

— Я пойду, — поднялся Алан. И сам удивился, услышав, как громко прозвучал его голос в этот летний день, уже клонившийся к вечеру.

Все уставились на него. Большинство солдат засмеялись, глядя туда, где он сидел, — единственный среди них, кто составлял компанию дурачку Лэклингу. К нему и относились почти так же, как к слабоумному.

Старый Реймонд фыркнул, но ничего не сказал.

— Кто этот подросток? — спросил Эрик. — Думаешь, если цыпленок начнет выступать, он сразу станет мужчиной? — Никто не засмеялся над шуткой.

— Мальчик из конюшен, — сказала повариха спокойно.

Теперь только Алан понял, как неприятно ему всеобщее внимание — ведь вырос он почти в одиночестве. Он потупил глаза и уставился в стол.

— Единственный смелый среди вас, — сказала Види.

— Эрик! — Сержант казался обеспокоенным. — Будешь вести себя как дурак, сегодня же вылетишь из замка. А для тебя, девочка, мы придумаем развлечение поинтереснее.

Алан видел, как сержант сильнее прижал к себе девушку, но выражение ее лица было упрямым, и она оттолкнула его:

— Смейтесь, сколько влезет, но я пойду.

Эрик встал со своего места:

— Я не позволю никакому щенку…

— Эрик, сядь, а то получишь по лбу…

Пьяная бравада некоторое время боролась в душе Эрика со страхом перед угрозой сержанта. Наконец он сел. Лэклинг громко рыгнул, и все облегченно засмеялись. Сержант Фелл вернулся к разговору о набегах и графских планах защиты побережья и ближайших деревень.

Алану не составило труда исчезнуть, так как сержант был целиком поглощен рассуждением о недавно разоренной деревне и слухами о том, что монастырь, лежащий к востоку, подвергся эйкийскому набегу. Он рассказывал, что все монахини были изнасилованы и убиты, кроме старой игуменьи, которой изуродовали ноги, но она, несмотря на это, добралась до соседней деревни.

Наступили сумерки, на небе появились звезды. То, что рассказала повариха, наверняка, правда! И только пойдя к развалинам ночью, когда возвращаются призраки древних строителей, можно все точно узнать.

Он переоделся в чистую рубаху — тетушка Бела заботливо снабдила его несколькими, — а поверх надел старую льняную тунику. После некоторого колебания взял лампу, прихватил толстую палку и направился на тропу, которая вела от земляных валов и четырех деревянных башен крепости графа Лавастина вверх, к поросшим лесом холмам. Види, разумеется, не показывалась. Он шел один, если не считать лесных зверей: кричали совы, кто-то шумел, повизгивал, затем неожиданный визг донесся чуть ли не из-под земли.

Совсем стемнело. Луна не показывалась, хотя звезды и светили необычно ярко. Постепенно глаза привыкли. Пока он берег масло и не зажигал лампу. Идти надо было довольно долго, сначала в гору, потом продираясь сквозь лес. Наконец тропа привела туда, где лес обрывался к началу развалин. Яркая красная звезда, Глаз Змеи, уже высоко поднялась с востока.

Алан остановился на опушке леса. Высокие древние деревья росли неестественно прямо. Не было ни одного молодого деревца. Должно было пройти очень много лет, чтобы старые дома превратились в руины, и с тех пор сменилось немало поколений, дома явно строили задолго до императора Тайлефера и до того, как блаженный Дайсан впервые пришел на эту землю, неся свое слово верным, но лес так и не переступил камней. Он чувствовал, что камни внушают страх.

Внешняя стена камней, с его рост, окружала внутренние руины. Над ними возвышался громадный холм, деревья покрывали отвесный склон. Пока Алан стоял и смотрел, над ним промелькнула тень и скрылась среди деревьев. Он сильнее сжал палку в левой руке и осторожно начал нащупывать неровную дорогу к пролому в стене. Пролом напоминал тайный лаз или вход для прислуги. Камни, упавшие со стены, немного закрывали его. Пролом был без дверей. Алан осторожно поднялся по обрушенным камням и остановился на вершине, всматриваясь в развалины. Камни отражали свет, неясное мерцание, похожее на мерцание воды в Оснийском проливе. Неестественно ярко горели звезды. Несколько созвездий он узнал: о них рассказывал отец. Будучи купцом, он был и штурманом и хорошо изучил звездное небо. Но сейчас созвездия зловеще полыхали, больше напоминая неведомую огненную силу.

Множество теней витало среди руин, а некоторые лежали в замысловатых позах и похоже, не были тенями камней. Воздух колебался и дрожал, всюду расползался слабый шелест.

Алан увидел в небе какой-то силуэт и испугался, но тут же успокоился: это была сова. Он долго стоял на груде камней, балансируя, и смотрел вниз, понимая, что эта ночь не лучшая для прогулок по развалинам. К тому же он хотел найти храм с алтарем, чтобы убедиться, не почувствует ли там зов крови… Он зажег лампу и, ослепленный, вынужден был осмотреться. Он шагнул вперед и понял, что видит тени, но не теперешних развалин, а того, что было здесь раньше. Свет лампы и мерцание камней освещали великолепные здания с чередой величественных колонн и изящных арок, соединяющих горделиво возносящиеся стены. На земле отражался призрак старой крепости, ожившей в Иванов день: четыре здания, обращенные фасадами соответственно на запад, юг, север и восток, и круглое в центре соединялись мраморной колоннадой.

За его спиной что-то хрустнуло. Он оглянулся — ничего и никого на опушке леса. Но тень внешней стены отражала разрушенные временем строения.

То, что он увидел в центре, казалось колдовством.

Он спустился вниз и медленно пошел в сердце древней крепости. Обходя тени несуществующих домов, он увидел, что они были построены куда более искусно, отличаясь от внешней стены настолько, насколько графский конь отличался от осла, на котором они с Лэклингом возили навоз на поля.

В щелях мостовой росла трава. Он споткнулся и упал на руки, под ладонями лежала старая каменная разрушенная плита, тонкая настолько, что трудно было поверить в то, что это творение человека. При свете лампы показалось строение из черного камня, на его стенах виднелись картины: едва заметные упругие фигурки с женскими телами и головами ястребов, змей и волков, глаза их сверкали, как драгоценные камни.

Чуть дальше, в конце колоннады, светилось центральное здание, переливаясь цветами радуги. Белый камень здания казался чем-то райским и словно уходил в бездну созвездий: Меча, Посоха, Чаши и самой Королевы. Лук Королевы светился и был нацелен на Дракона.

Алан стоял перед храмом.

От дальней стены неожиданно отделилась тень с человеческим очертанием. Высокое, стройное существо неземной грации, в металлической кирасе, украшенной зверями, в кожаной юбке ниже колен, прикрывающей льняной кафтан, через левую руку перекинут белый плащ. Во всем, что видел сейчас Алан, было что-то тревожное и в то же время чудесное.

Полупризрак-получеловек, с худощавым бронзовым лицом, глубоко посаженными глазами и копной черных волос, скорее походил на мужчину. Но Алан не знал, можно ли назвать мужчиной того, кто не носил бороды. Пришелец кого-то искал или ждал.

• Предыдущая
• 16/113
• Следующая