Дитя пламени - Эллиот Кейт - Страница 73
- Предыдущая
- 73/139
- Следующая
— Я пойду, — сказал Алан, подыскивая слова. — Я найду Адику.
Заговорила матушка Орла. Тут же несколько человек бросились бежать в деревню.
Кэл выскочил вперед, потрясая бронзовым ножом и копьем, которое он взял у мертвого воина.
— Я пойду, — торжествуя, закричал он.
— Я тоже пойду, — резко произнес Беор.
Несколько неуверенно вызвались еще человек двенадцать, но большая группа не могла передвигаться быстро и незаметно.
— Кэл. — Алан замолчал, потом резко кивнул в сторону. — Беор. Мы пойдем.
Собрались они очень быстро. Алан очень хотел вернуть свой меч и нож, но не знал, куда Адика могла их спрятать, времени на поиски уже не оставалось. Поэтому он взял бронзовый нож. Мать Орла приказала людям принести веревку, кожаные бурдюки, полные меда, деревянную трубку, покрытую сверху глиной и заполненную раскаленными углями, запас сушеной рыбы, хлеба и связку лука-порея. У Беора и Кэла были деревянные каркасы, которые крепились на спине, и туда можно было положить кожаный мешок, наполненный разнообразной провизией. Но даже такие быстрые сборы украли у них драгоценное время.
Алан в сопровождении собак подошел к дому, где недавно родились близнецы. Дочь Уртана показала ему следы на земле, что остались после драки; знаками и жестами она рассказала ему, что все видела со сторожевой башни у ворот. Уртан и его товарищи подбежали к Адике и Тости за несколько минут до того, как около двадцати захватчиков приблизилось со стороны кургана. Они разбились на две группы, одна из которых бросилась в сторону деревни, а другая схватила Почитаемую, Адику.
Собаки принюхивались к незнакомым запахам на земле, а потом по команде Алана понеслись в сторону кургана по следу, который найти могли только они. Алан, Беор и Кэл спешили за ними. Жители деревни, словно на похоронах, собрались у ворот, провожая их в последний путь. Затем предусмотрительно закрыли ворота. С этой высоты незаконченное ограждение казалось таким хрупким и легким. В канаве он заметил чье-то мертвое тело.
Кто были эти нападавшие? Они были так похожи на родственников принца Сангланта. Но всем было известно, что Аои больше не ходят по земле — они стали лишь тенями, заточенными в чистилище между реальностью и тенью. Зачем им нужна Адика?
Беор и Кэл, возможно, смогли бы ответить на его вопросы, но он не знал, как их спросить. Он мог только продолжать идти вперед.
Алан думал, что собаки приведут их к каменному кругу, но они срезали путь у самой высокой земляной насыпи и побежали вдоль нее, скрываясь в тени нависающих земляных троп, пока не оказались на восточном краю, откуда побежали вниз по склону.
Там, у подножия восточного склона, они увидели каменную перемычку, начало подземного тоннеля, ведущего внутрь холма. Кэл в страхе застонал, собаки обнюхивали землю у входа. Давно почившие мастера вырезали на столбе, возвышающемся с левой стороны, фигуру человека в шкуре и с рогами оленя. У зияющей дыры, словно подношение, лежали цветы, теперь уже увядшие, развеянные ветром и рыщущими животными. Олень оставил следы там, где останавливался, чтобы обнюхать венок из цветов, и эти признаки его пребывания здесь привели собак в некоторое возбуждение.
Беор присел. Поднявшись спустя несколько минут, он показал товарищам бронзовый осколок, который мог быть частью брони. Алан тщательно осматривал землю, пытаясь не пропустить ни одного знака присутствия захватчиков. Со склона скатился камень и покоился теперь среди отцветающих васильков. Внутри каменного прохода с одной стороны на выступе, где скапливалась вода, примостилась пижма. И это все.
Раздался громкий лай Горя, и собака исчезла в темноте тоннеля. Кэл был бледен, словно его раскрасили мелом, но последовал туда же. Беор только заворчал, на губах его играла жестокая усмешка, когда он взглянул на Алана, желая удостовериться, хватит ли у того мужества продолжить путь.
Неважно.
Полдюжины подготовленных факелов были аккуратно сложены у входа. Алан попытался зажечь один из них. Вспыхнуло пламя. С посохом в одной руке, чтобы проверять возможные препятствия на пути, со вторым незажженным факелом, закрепленным за поясом, Алан двинулся вслед за Горем в тоннель.
Беор и Кэл обменялись парой фраз, голоса звучали приглушенно. Алану пришлось припасть к земле, чтобы двигаться дальше. Впереди он слышал сопение Горя. Дым от факела оседал на выступах нависшего над ним потолка. В тусклом свете он едва мог различить какие-то узоры, высеченные на каменных стенах: в основном это были ромбы и спирали, но то тут, то там поверх них были нарисованы четыре линии, символизирующие власть древних богов. Но Алан не боялся их, они были не властны над теми, кто верит в Господа.
Потолок начал подниматься, каменные стены становились все выше, пока он наконец не оказался в большой комнате. В центре ее лежала огромная каменная плита. Горе тут же начал обнюхивать ее, как будто почувствовал крысу.
Алан поднял факел над головой, когда Беор, с копьем наготове, осторожно ступал в комнату позади него. Ярость следовала за ним. Кэла не было видно.
Высокий, с выступами потолок возвышался в форме арки над ними, так что света факела не хватало, чтобы полностью осветить помещение. Напротив Алана, а также с Другой стороны виднелись ниши, в каждой из которых были высечены образы древних королев.
Здесь, в самом сердце камня и земли, невозможно было услышать даже ветер. Но кто-то наблюдал за ними.
— Где она? — воскликнул Алан, обращаясь к кому-то незримому.
Пламя факела задрожало и погасло, будто порыв ветра затушил его. В кромешной тьме было трудно что-то рассмотреть, он только почувствовал запах дыма и потерял сознание. Очнувшись, Алан ощутил, что единственно различимыми были запах сырой земли, влажный и холодный, и успокаивающий запах собаки. Над головой раздался голос Беора, скорее мольба, чем проклятие.
Потом пропали даже эти едва уловимые ощущения, Алан ничего не чувствовал и не слышал: ни дыхания верных псов, ни холода каменного пола, на котором он лежал. Он был бы совершенно один, если бы не чей-то дрожащий, тяжелый вздох, раздавшийся над его головой, будто сам холм был живым существом, дремавшим, но многое знающим.
— Где она? — спросил он снова.
Видение подобно яркой молнии ослепило его.
Три королевы стояли рядом с ним, одна на севере, другая на юге, третья на западе.
— Кто ты такой, чтобы требовать ответа? — вскричала самая молодая из них. В руке у нее кубок, по всей длине украшенный диковинными письменами и золотыми саламандрами, пылающий, словно огонь. На ее гробнице высечены два сфинкса. Их умные лица, в которых есть что-то кошачье, фосфоресцируют в темноте.
— Кто ты, святой? — Она ничего не знает о святом, блаженном Дайсане, но он все равно уважает ее, ведь она женщина, обладающая властью, пусть даже она мертва.
Звук ее голоса проникал в него подобно громовым раскатам.
— Я та, кого называют Ясная Стрела. Разве ты не слышал обо мне? Меня воспитывала женщина-львица, раскрывшая мне тайные тропы, известные только Белому Охотнику.
— Я слишком многого не знаю, — признался он.
— Чего ты хочешь? — спросила вторая королева, стоявшая на юге. Ее гробница сияет золотом. И сама она кажется роскошной женщиной, величественной и блистательной.
— Чего ты хочешь? — Только неосторожный человек назвал бы истинную цель своих поисков раньше, чем узнал бы, кто перед ним.
Она рассмеялась.
— Я Золотая Жница. Благодаря моему волшебству все женщины моего племени родили здоровых детей. Разве это не то, чего желают все люди?
— Как получилось, что смерть забрала тебя, но вот ты стоишь здесь живой? — спросила третья королева. Голос звучал резко и неприятно. Ее гробница была на западе, напротив входа в подземный тоннель. Она была более примитивна — невысокая насыпь из серых камней, похожих на вырванные зубы какого-то древнего чудища, такого огромного, что каждый зуб был размером с человеческую голову. Королева была стара, беззуба, но глаза ее блестели, словно яркие звезды.
- Предыдущая
- 73/139
- Следующая
