Вождь Сожженных лесов - Эмар Густав - Страница 7
- Предыдущая
- 7/35
- Следующая
— Нет, — прервал его Грифитс, — я действительно намерен отправиться к лагерю торговца невольниками. Я хочу даже лично побывать в этом лагере, если уважаемый капитан позволит, — прибавил он с иронией.
— Если так, то для вас очень важно знать о текущих событиях.
— Разве что-нибудь случилось?
— Да. Все время от обеда и до вечера шли переговоры между белыми охотниками Валентина Гиллуа и расположившимися против них лагерем Индейцами-кроу Анимики.
— Уверен ли ты в этом?
— Совершенно.
— Хорошо, что же далее?
— В начале ночи было заметно большое движение между краснокожими и охотниками: сперва они соединились вместе, потом, разделившись на три отряда, пошли тремя различными дорогами по направлению к лагерю капитана Кильда, в окрестностях которого они должны теперь находиться.
— Черт возьми! Это, кажется, дело серьезное.
— Очень серьезное, капитан.
— Но ведь тебе известно, что капитан Кильд, не знаю вследствие каких причин, разделил вчера свой отряд на две части и устроил два лагеря в довольно значительном расстоянии один от другого. О котором из них ты говоришь?
— О передовом, в котором находятся все женщины.
— По-видимому, предстоит атака, но я не понимаю, отчего Валентин Гиллуа вмешивается в это дело? Каким образом оно может интересовать его?
— Это мне неизвестно, капитан.
— Но я узнаю об этом сегодня. Есть еще некоторые вещи, о которых я непременно должен знать.
— Ваши приказания останутся без изменений?
— Нет; так как мы можем ожидать стычки, то прикажи усилить конвой пятнадцатью всадниками, а также и сам приготовься ехать со мною; охранять же наш лагерь я поручу Джемсу Форстеру.
Маркотет вышел, чтобы исполнить приказания, а Грифитс, объяснив своему другу обо всем случившемся, сообщил ему свои намерения.
— Будьте покойны, — отвечал Форстер, — вы найдете ваш лагерь в таком порядке, как оставляете его.
— Я совершенно уверен в этом, мой друг, — сказал Грифитс, подавая ему руку.
В это время в комнату вошел лейтенант Маркотет, вооруженный с ног до головы и при шпорах.
— Все готово, капитан, — сказал он.
— Итак, отправимся, — сказал Грифитс, надевая плащ и шляпу.
Они вышли и сели на лошадей.
Капитан Форстер проводил их до ретраншиментов лагеря.
— До свидания, дорогой мой Джемс, присматривайте получше за лагерем, — сказал Грифитс, выезжая вперед отряда.
— Будьте покойны, желаю вам успеха!
И всадники поехали полною рысью.
— Это удивительно! — сказал Грифитс после некоторого молчания, обращаясь к своему лейтенанту, ехавшему с ним рядом, — мы скользим по степям, как призраки, не производя ни малейшего шума.
— Черт побери! — заметил Маркотет, — ведь мы отправляемся на розыски, а следовательно, должны быть осторожны, тем более в эту ночь, когда в горах зорко следят за всем тем, что происходит. По моему мнению, чтобы скрыть следы, следует обвязать ноги наших лошадей бизоновой кожей.
— Превосходная идея, товарищ! — отвечал капитан, дружески потрепав его по плечу.
Это сильно польстило лейтенанту, которого привязанность к Грифитсу доходила до обожания.
Два лагеря, так называемых эмигрантов и лагерь Сожженных лесов, находились один от другого не более как на расстоянии трех с половиной лье.
Но дорога была очень неудобна, в особенности в темную ночь; Сожженные леса должны были прибегнуть к большим предосторожностям, чтобы не быть открытыми расставленными в горах пикетами краснокожих и охотников.
Таким образом, они должны были употребить три часа, для того чтобы проехать расстояние в три с половиной лье, на которое днем потребовалось бы не более одной трети этого времени, но они прибыли в окрестности лагеря капитана Кильда только после двух часов утра.
Вдруг Сожженные леса услышали залп, сопровождаемый страшным криком краснокожих, и почти тотчас же началась частая перестрелка.
— Атака началась, — сказал Грифитс, обращаясь к лейтенанту, — теперь бесполезно идти далее, но так как в настоящую минуту всеобщее внимание обращено на лагерь и никто не вздумает наблюдать за нами, то десять человек из нашего отряда сойдут с лошадей и последуют за мною; после я скажу им, что делать. Вы же, лейтенант, с остальными нашими людьми останетесь здесь; будьте готовы каждую минуту — Если услышите крик орла — значит, я нуждаюсь в помощи, тогда вы поспешите ко мне. Хорошо ли вы поняли?
— Да, капитан, будьте осторожны.
— Хорошо, хорошо! — отвечал он, спрыгнув с лошади.
Десять человек, которых капитан назвал по имени, передали своих лошадей товарищам и под предводительством капитана быстро скрылись в лесу.
По мере того как они приближались к месту схватки, шум делался все яснее; эмигранты, казалось, мужественно сопротивлялись врагам.
Сожженные леса тихо пробирались в темноте, скользя, как призраки, в чаще леса.
Скоро они нашли тропинки и направились по ним прямо к лагерю; они уже видели мерцающий свет огня.
Вдруг капитан остановился.
Все последовали его примеру.
В нескольких шагах от того места, где они находились, происходил оживленный спор.
— Нет, — говорил тонкий, почти женский голос, — мы не пойдем за вами, Браун; лейтенант сказал нам, чтобы мы оставались здесь до его приезда.
— Лейтенант ранен, он не придет сюда, — отвечал грубый голос.
— Вы лжете, — возразил первый голос, — Блю-Девиль не ранен и непременно придет сюда, я в этом уверен.
— Молчи, проклятый Пелон! — вскричал второй голос, — или…
— Не боюсь я вас, — возразил Пелон, — попробуйте только до меня дотронуться, и я размозжу вам голову выстрелом из револьвера.
— Молчи, дитя, — сказал нежный женский голос. — Ни угрозы ваши, Браун, ни просьбы не заставят нас последовать за вами.
— Вы так думаете? — спросил насмешливый голос. — Лейтенант хочет опутать меня своими обещаниями, но я хитрее его! Я вам говорю, что вы тотчас же последуете за мною.
— Попробуйте только дотронуться, — возразила молодая женщина.
— Не долго вы будете ожидать этого, — сказал бандит.
С этими словами он свистнул, и в ту же минуту семь или восемь человек выскочили из засады.
— Ступайте по доброй воле, или я силой заставлю вас следовать за мною, — грубо сказал бандит, — капитан Кильд ожидает вас, моя милая; вы не избегнете его.
Он сделал движение, чтобы схватить молодую женщину.
— О Боже! — вскрикнула она, с отчаянием озираясь вокруг, — никто не придет к нам на помощь!
— Mordieu! — закричал Грифитс, бросаясь вперед, — я спасу вас, кто бы вы ни были! Вперед!
Его люди бросились на бандитов, но последние, не ожидая их нападения, отскочив в сторону, в мгновение исчезли в горах.
Остался в плену только один Браун, которого Грифитс крепко схватил за горло; негодяй тотчас же был связан по рукам и по ногам.
— Мадам, — сказал молодой человек, почтительно кланяясь, — я капитан Джон Оливье Грифитс, командую отрядом Сожженных лесов. Оставаться здесь вам невозможно, а потому я решаюсь предложить вам убежище в своем лагере. Я честный человек и ручаюсь вам, что там вы будете в совершенной безопасности; завтра же, если вы захотите возвратиться к своему покровителю или уведомить его о случившемся, я доставлю вам к этому все средства.
— Я вполне полагаюсь на ваше слово, милостивый государь, — отвечала донна Розарио. — Самопожертвование, с которым вы оказали нам услугу, слишком велико, чтобы не доверять вам. Я и спутники мои готовы следовать за вами; укажите нам дорогу.
— Да, — заметил Пелон, — капитан Грифитс честный человек и вполне заслуживает доверия; я часто слышал о нем.
Усадив обеих дам на лошадей и отдав приказание взвалить пленника на мула и привязать его покрепче, капитан Грифитс отправился вперед.
«Само небо покровительствует мне сегодня, — сказал он про себя, — теперь только надо суметь воспользоваться этим неожиданным случаем».
По прибытии в свой лагерь капитан отвел донне Розарио и ее спутникам самое комфортабельное помещение своей квартиры и, вежливо простившись с обеими женщинами, возвратился в свою комнату.
- Предыдущая
- 7/35
- Следующая
