Карденио - Эмар Густав - Страница 10
- Предыдущая
- 10/16
- Следующая
— Хорошо ли вы ездите верхом, отец мой? — обратился он к аббату.
— Не особенно, — откликнулся тот. — Но ты не заботься обо мне, дитя мое.
— Отец мой, я ни за что не покину вас. Мы или спасемся, или умрем вместе. Только об одном вас прошу: предоставьте себя в распоряжение вашей лошади, ухватитесь крепче за шею. Об остальном не беспокойтесь.
— Это не особенно трудно исполнить! — с улыбкой ответил миссионер.
— Ну, если вы мне это обещаете, то увидите, какую мы выкинем штуку! Да полно тебе дрожать, Фраскито! — со смехом заключил юноша. — Трус ты несчастный!
— И вовсе я не трус, — возразил пономарь. — Просто мне страшно, да и, правду сказать, есть из-за чего!
— Ну-ну. Смотри! Да держись за меня покрепче.
— Уж будьте покойны!
Карденио взял два факела, зажег и, помахав ими в воздухе, чтобы они хорошенько разгорелись, бросил их один направо, другой налево.
— А Сантьяго! Аделанте! Сантьяго!
При этом возгласе, хорошо знакомом всем мексиканским лошадям, оба мустанга бросились вперед. Как метеоры, промчались они среди ошеломленных койотов и понеслись дальше, с легкостью перескакивая через рвы, ямы и потоки. Это была бешеная скачка, причем темнота ночи, раздвигаемая факелом, который держал Карденио, придавала ей нечто фантастическое. Вой волков, похожий на дьявольский хохот, не прекращался.
— Вперед, вперед! — отчаянно повторял юноша, понукая лошадей; страх придавал им силы, и они мчались по саванне.
— Я не могу ехать дальше, — вдруг с усилием вымолвил аббат. — Меня оставляют последние силы…
— Мужайтесь! Еще несколько минут! — отвечал Карденио. — Но у меня нет больше сил!
— Ради Бога, потерпите еще минуту, и мы будем спасены! В это время они перебрались через довольно широкую реку и взобрались на высокий холм.
— Стой! Живо с лошадей! — закричал Карденио. Лошади остановились, и аббат опустился почти без чувств на землю.
Между тем звери, мчавшиеся за ними по равнине, все приближались. Их собралась уже огромная стая.
Не теряя ни секунды, Карденио схватил лассо, сплетенное из кожаных ремней, и, ловко метнув его вверх, зацепил за толстый сук огромного дерева, под которым остановились путники. Из петли на другом конце лассо он сделал нечто вроде сиденья, куда и устроил аббата, все еще не пришедшего в себя.
— Тащи! — крикнул юноша, обращаясь к пономарю.
Тот повиновался, от страха не вполне сознавая, что делает. Благодаря его помощи Карденио удалось поднять миссионера к толстой ветви. Приказав Фраскито не выпускать из рук лассо, юноша уцепился руками и ногами за лианы, обвившие ствол дерева, и быстро добрался до аббата. Устроив среди ветвей нечто вроде постели, он уложил туда миссионера и для большей безопасности привязал его к дереву. Затем, воспользовавшись освободившимся лассо, Карденио спустился на землю.
— Ну, теперь полезай ты! — приказал юноша Фраскито. Пономарь не заставил его дважды повторять команду и с ловкостью обезьяны вскарабкался наверх.
Между тем Карденио расседлал лошадей и, сложив сбрую, привязал ее к концу лассо. Подойдя затем к мустангам, он сильно ударил их и закричал пронзительным голосом:
— Арреа! Арреа! А Сантьяго!
Животные сделали несколько скачков и понеслись с быстротой ветра.
— Я сделал максимум, чтобы спасти их! — грустно пробормотал Карденио. Все произошло в несколько мгновений: опасность удесятерила силы юноши.
Между тем койоты переплыли через реку и явились у подошвы холма. И тогда с не оставлявшим его хладнокровием Карденио схватил горящий факел и, сильно размахнувшись, бросил его в середину стаи. Затем, взяв ружье, он трижды выстрелил. Каждый раз один койот с диким завыванием падал на землю. После этого юноша перекинул ружье через плечо и, ухватившись обеими руками за лассо, в одно мгновение взобрался на дерево.
— Ух! — вздохнул он с облегчением. — Кажется, теперь я вполне заслужил несколько добрых затяжек!
В это время внизу между койотами происходила страшная свалка. Вся стая набросилась на убитых собратьев и с остервенением рвала их в клочья. Это дало возможность Карденио устроиться в импровизированном убежище и спокойно покурить. Доставив себе такое удовольствие, он нагнулся к миссионеру.
— Что случилось? — спросил он слабым голосом. — Прости, дитя мое!
— Вы в полной безопасности, сеньор падре. Посмотрите-ка на койотов. Как они разочарованы тем, какую шутку мы с ними сыграли! А ведь они уже щелкали зубами в предвкушении добычи.
Эти слова Карденио, произнесенные бодрым голосом, возвратили аббату самообладание. Действительно, на некоторое время путешественники оказались в безопасности. Койоты были озадачены их исчезновением. Наконец часть их бросилась вдогонку за лошадьми, остальные же, испуская унылый вой, расположились под деревом. И все-таки положение путешественников оставалось незавидным. Койоты не выказывали ни малейшего намерения удалиться, а помощи ждать было неоткуда.
— Дети мои, — проговорил, наконец, аббат. — Прежде всего возблагодарим Бога за ниспосланную нам помощь: без его содействия нам не удалось бы спастись!
По окончании краткой, но пламенной молитвы, во время которой священник напомнил известную христианскую мудрость «помоги себе сам, и Бог тебе поможет», он обратился к Карденио:
— Скажи, дитя мое, как ты собираешься поступить теперь? Ведь нашим спасением мы обязаны только твоей сообразительности и храбрости.
— Сеньор падре, — сказал в ответ юноша, — по-моему, нам не о чем беспокоиться. Отец знает, что я отправился в Кастровилл, и мое долгое отсутствие, наверное, встревожит его. Я уверен, что он уже послал пеонов искать нас. Кроме того, наши лошади, вероятно, спаслись от преследования койотов, поскольку ушли далеко вперед. Теперь они уже дома. Таким образом, там поймут, что нам угрожает опасность. Я думаю, не больше чем через час наши освободители явятся сюда.
— Ты уверен, что насищут?
— Убежден! Готов даже поклясться в этом, отец мой!
— Не поминай имя Господа всуе, — строго заметил на это миссионер.
— Простите, сеньор падре. Я сказал не подумав.
— Ну, хорошо. Положим, ты прав, и нас станут искать. Но ведь найти нас здесь, среди саванны, очень трудно, почти невозможно!
— Вы ошибаетесь, сеньор падре. Это вовсе не так трудно, как вам кажется. И вот почему. У нас есть еще два факела, которые могут гореть по крайней мере в течение трех часов, то есть до самого рассвета. Фраскито взберется на верхушку дерева и будет держать в руках зажженный факел. Пеоны наверняка увидят пламя издалека. Кроме того, у нас есть еще несколько зарядов. Я буду стрелять в койотов и уверен, что помощь подоспеет очень быстро, так как импровизированный маяк и выстрелы дадут знать о нашем местопребывании. Что вы теперь скажете о моем плане, сеньор падре?
— Скажу, что он хорош и что ты умный мальчик. А потому надо поскорей привести его в исполнение.
— Слышишь, Фраскито, что говорит сеньор падре? Можешь ли ты влезть на самую верхушку?
— С большим удовольствием! Сделать это для меня гораздо легче, чем немедленно спуститься вниз! — С этими словами пономарь занял свой пост на самой вершине.
Так, без всяких перемен, прошло около часа. Вдруг Карденио закричал, указывая рукой в саванну, где замелькали огни:
— Смотрите, отец мой, смотрите!
— Что такое? — с беспокойством спросил миссионер.
— Мы спасены! К нам идет помощь!
Вскоре послышался стук лошадиных копыт и раздались беглые выстрелы. Койоты тут же бросились врассыпную и скрылись из глаз.
Карденио не ошибся. Они были действительно спасены. Человек двадцать всадников с горящими факелами появились около дерева, послужившего убежищем для наших путников. Это были пеоны, посланные доном Бартасом на поиски пропавшего Карденио.
- Предыдущая
- 10/16
- Следующая
