Оно - Кинг Стивен - Страница 8

• Предыдущая
• 8/305
• Следующая

Перед тем как Адриан Меллон вошел в его жизнь, Дон собирался уехать из Дерри. Он прожил здесь три года, главным образом потому, что согласился снять на длительный срок квартиру, из окон которой открывался самый фантастический вид на реку, но теперь срок договора подходил к концу, и Дона это радовало. Отпадала необходимость каждый рабочий день мотаться в Бангор и обратно. Никаких тебе больше зловещих флюидов, которые все время незримо чувствовались в Дерри. Адриан мог думать, что лучше Дерри ничего нет, а вот Дона город пугал. И не только гомофобскими настроениями, которые ясно выражали и местные проповедники, и граффити в Бэсси-парк, но как раз это Дон мог привести в качестве вещественного доказательства. Адриан лишь рассмеялся.

— Дон, в каждом городе Америки есть люди, которые ненавидят геев. И не говори мне, что ты не в курсе. У нас, в конце концов, эпоха слабоумного Ронни и Филлис Хаусфлай.[15]

— Пойдем со мной в Бэсси-парк, — предложил Дон, когда понял, что Адриан верит в то, что говорит — а говорил он по большому счету о том, что Дерри ничуть не хуже любого другого города, расположенного в глубинке и с тем же количеством жителей. — Я хочу тебе кое-что показать, любовь моя.

Они поехали в Бэсси-парк — как сказал Хагарти копам, произошло это в середине июня, примерно за месяц до убийства Адриана. Он привел его в темные, дурно пахнущие тени под Мостом Поцелуев и указал на одно из граффити. Адриану пришлось зажечь спичку и поднести к надписи, чтобы прочитать ее.

— Я знаю, как люди относятся к геям. — Дон заговорил ровным, спокойным голосом. — Подростком меня избили на стоянке грузовиков в Дейтоне. Какие-то парни в Портленде подожгли мне брюки около закусочной, а толстозадый старый коп сидел в патрульной машине и смеялся. Я много чего повидал — но с подобным никогда не сталкивался. Посмотри сюда. Прочитай.

Пламя второй спички высветило:

— Кто бы ни писал эти короткие наставления, с головой у них совсем плохо. Мне было бы легче, если б я думал, что все надписи — дело рук одного человека, психа-одиночки, но… — Дон обвел рукой свод Моста Поцелуев. — Здесь много таких надписей. И я уверен, что писал не один человек. Вот почему я хочу уехать из Дерри, Ади. Здесь слишком много таких мест и людей, которые свихнулись на этом.

— Знаешь, подожди, пока я не закончу роман, хорошо? Пожалуйста? В октябре, обещаю, не позже. Воздух здесь лучше.

— Он не знал, что остерегаться следовало воды, — с горечью добавил Дон Хагарти.

Том Баутильер и шеф Рейдмахер наклонились вперед, оба молчали. Крис Ануин сидел, наклонив голову, говорил в пол. Именно эту часть его рассказа они хотели услышать, ту самую часть, которая отправляла в Томастонскую тюрьму штата как минимум двоих из этой троицы говнюков.

— Ярмарка была не очень, — монотонно бубнил Ануин. — Все эти клевые аттракционы уже разбирали, ну, знаете, вроде «Чертова блюда» или «Парашютной карусели». На автодроме, где сталкиваются машины, вывесили табличку «ЗАКРЫТО». Ездили только детские автомобильчики. Мы пошли к павильонам, Паук увидел тот, где проводился конкурс «Бросай до победного», заплатил пятьдесят центов, увидел шляпу, которую носил тот гомик, попытался выиграть ее, но броски ему не удавались, и после каждого нового промаха настроение у него ухудшалось, вы понимаете. И Стив… он из тех парней, которые постоянно говорят, забей, блин, забей на это, забей на то, почему бы тебе не забить, понимаете? Только в этот день он очень уж настаивал на своем, потому что принял ту таблетку, понимаете? Красную таблетку. Может, даже не запрещенную. Он цеплялся к Пауку, и я даже подумал, что сейчас Паук ему врежет. Но он продолжал цепляться: «Ты даже не можешь выиграть эту пидорскую шляпу. Ты, должно быть, совсем выдохся, раз не можешь выиграть эту пидорскую шляпу». Наконец женщина, которая там работала, дает нам приз, хотя кольцо даже не висело над ним, потому что, думаю, она хотела от нас избавиться. Не знаю, может, и не хотела. Но мне кажется, что хотела. Дала нам такую дуделку, ну, понимаете. Ты в нее дуешь, надуваешь ее, раскатываешь. А она вроде бы пердит, знаете? У меня такая была. Я получил ее на Хэллоуин, или на Новый год, или на какой-то другой чертов праздник, я думал, отличная штука, только я ее потерял. А может, кто-то вытащил ее из моего кармана на этой гребаной школьной игровой площадке, знаете? Так что, когда ярмарка закрывалась и мы уходили оттуда, Стив по-прежнему доставал Паука насчет того, что тот не смог выиграть пидорскую шляпу, Паук все больше молчал, и я знал, что это дурной признак, но мне оставалось только идти с ними, понимаете? Я знал, что надо найти нам всем какое-то занятие, только не мог ничего придумать. Поэтому, когда мы пришли на автомобильную стоянку, Стив говорит: «Куда едем? По домам?» — а Паук отвечает: «Давай сначала подскочим к „Соколу“ и посмотрим, нет ли там этого педика».

Баутильер и Рейдмахер переглянулись. Баутильер поднял палец и постучал по щеке: хотя этот кретин в саперных сапогах не имел об этом ни малейшего понятия, говорил он об убийстве по предварительному сговору.

— Я говорю, нет, мне пора домой, а Паук говорит, ты боишься подъехать к этому пидорскому бару? И я, блин, еду. А Стив все еще под кайфом, и он говорит, давай вмажем какому-нибудь гомику, давай вмажем какому-нибудь гомику, давай вмажем…

И так уж вышло, что сложилось все наихудшим для всех образом. Адриан Меллон и Дон Хагарти вышли из бара «Сокол», выпив по два стакана пива, миновали автобусную станцию, а потом взялись за руки. Ни один об этом не подумал, иногда они делали так инстинктивно. Часы показывали двадцать минут одиннадцатого. На углу они повернули налево.

Мост Поцелуев находился в полумиле выше по течению. Они собирались перейти реку по Мосту Главной улицы, не так разрисованному граффити. Кендускиг, как обычно летом, сильно обмелела, глубина не превышала четырех футов. Вода бесшумно обтекала бетонные опоры моста.

Когда «Дастер» настиг их (Стив Дюбей заметил, как они вдвоем выходили из «Сокола» и радостно указал на них), они только поднялись на мост.

— Подрезай их! Подрезай их! — крикнул Паук Гартон. Адриан и Дон только что прошли под фонарем, и он заметил, что они идут, держась за руки. Это его разъярило — но не так сильно, как шляпа. С большим бумажным цветком, который болтался из стороны в сторону. — Подрезай их, на хрен!

Стив так и сделал.

Крис Ануин отрицал свое активное участие в том, что последовало дальше, но Дон Хагарти рассказал другую историю. По его словам, Гартон выскочил из автомобиля чуть ли не до того, как он остановился, а остальные двое быстро последовали за ним. Потом состоялся разговор. Не очень хороший разговор. В тот вечер Адриану было не до красноречия или ложного кокетства: он понял, что они с Доном в беде.

— Дай мне эту шляпу. — Гартон протянул руку. — Дай мне эту шляпу, гомик.

— Если дам, ты оставишь нас в покое? — Голос Адриана дрожал от страха, он чуть не плакал, в ужасе переводя взгляд с Ануина на Дюбея и Гартона.

— Просто дай мне эту хреновину!

Адриан протянул ему шляпу. Гартон достал выкидной нож из левого переднего кармана джинсов и разрезал шляпу на две части. Потер обе половинки о свой обтянутый джинсами зад. Потом бросил под ноги и потоптался на них.

Дон Хагарти тем временем подался назад, воспользовавшись тем, что внимание троицы сосредоточилось на Адриане и шляпе, — по его словам, он искал копа.

— А теперь вы позволите нам… — начал Адриан Меллон, но в тот момент Гартон ударил его по лицу, и Адриана отбросило к парапету моста, высотой до пояса. Он закричал, прижимая руки ко рту. Сквозь пальцы сочилась кровь.

• Предыдущая
• 8/305
• Следующая