Небольшие заметки по Кипру - Экслер Алекс - Страница 5

• Предыдущая
• 5/21
• Следующая

Весь этот бедлам за дверью угомонился примерно к шести утра. Я только было собрался спокойно заснуть, как вдруг с другой стороны номера — за раздвижной витриной — послышался совершенно дикий шум, как будто террористы напали на ресторан и теперь взрывают там бомбы огромного поражающего радиуса. Я вскочил, выглянул на улицу и увидел, что весь этот грохот создавала одна единственная миниатюрная греческая девушка с помощью небольшого подноса, на котором стояли стаканы. Уж и не знаю, зачем она этот поднос теребила туда-сюда, заставляя стаканы танцевать «летку-енку», однако она развлекалась именно так. На вопрос, не могла бы она, бога ради, во имя человеколюбия и светлых идей гуманизма и прогресса, ради всего святого и во славу мира во всем мире перестать телепенить эти проклятые стаканы, а если это является частью какого-то сложного религиозного обряда, то не могла бы она проводить его хотя бы немного подальше, километрах в пятнадцати от моего номера, — гречанка ответила, что она, между прочим, честная девушка (я до сих пор не знаю, что именно означает эта странная фраза, которую я при различных обстоятельствах слышал во многих странах) и, в отличие от всяких дурацких туристов, работает. А когда она работает, то предпочитает, чтобы ей не мешали. Если же мистер турист поселился прямо напротив двери на кухню, то он должен любить звон бокалов, потому что даже если он его не любит, то это исключительно его собственные трудности, раз он поселился у кухни. И вообще, добавила гречанка, она — не только честная, но и скромная девушка, поэтому не желает разговаривать с мужчиной, одетым в одни лишь только трусы. Если мужчина хочет поговорить с ней, объяснила гречанка, он должен одеться надлежащим образом. В противном случае она отказывается отвечать на всякие провокационные вопросы. Закончив эту тираду, гречанка отвернулась и стала вновь выделывать какие-то странные манипуляции с подносом, заставляя стаканы звенеть на все лады. Так что поспать мне так и не удалось. Потому что когда отзвенели бокалы, настал черед тарелок, которые эта милая девушка швыряла с подносов на тележку, после чего в дело пошли ложки и вилки, создав эффект выступления в лоскуты опившегося текилой мексиканского ансамбля. А когда девушка, отстрелявшись, исчезла, отправившись куда-то по своим честным и скромным девичьим делам, на сцену у моей витрины выступила другая честная греческая девушка с честным греческим юношей. Они курили и кадрились. Причем весьма однообразно. Честный греческий юноша говорил какую-то фразу низким и бархатным голосом, а девушка начинала визгливо смеяться. Когда она минут через пять затихала, парень снова что-то говорил, и девушка заводилась на следующие пять минут. А у меня в номере, как на грех, не было ничего колющего или режущего, поэтому пришлось одеваться и отправляться к портье, чтобы потребовать другой номер. За стойкой дежурила та же странная дама, с которой я уже имел столкновения по поводу переходников к розеткам. Первые пять минут она вообще не могла понять, чем именно я недоволен. Улица, по ее словам, в компетенцию отеля не входила, а кухня… Без кухни ресторану не обойтись, решительно заявила мне она. Когда я объяснил, что зато я ночью и утром превосходно обойдусь без кухни, но для этого мне потребуется ее помощь, тетка надолго задумалась и стала ковыряться в компьютере. Но затем она вспомнила, как нагло я ее вчера поддел на тему телевизора, после чего перестала ковыряться в компьютере и сказала, что все номера в отдалении от кухни заняты. Я ответил, что меня не так уж сильно интересует номер без кухни. Мне бы хотелось решить сразу весь комплекс проблем, то есть получить номер и без улицы, и без кухни. А таковыми являются все номера во втором ряду домов — те, которые стоят у эвкалиптовой рощи. Тетка, когда услышала эти кощунственные слова, вздыбила брови и сделала вид, что я ее оскорбил в лучших чувствах. Разве господин не знает, на повышенных тонах спросила тетка, что номера с «видом на море» (на самом деле море из них видно не было, потому что его загораживала эвкалиптовая роща; но на Кипре, как я понял, номера, выходящие на юг, считались с видом на море, а на север — с видом на город) стоят дороже своих городских собратьев, и они предназначены исключительно для состоятельных клиентов, которые не заказывают дешевые номера с видом на город. Так что раз уж вы заказали дешевку, которая передом смотрит на город, а задом на кухню, то сидите себе там и не жужжите. Бесплатно никто вас никуда переселять не будет, совершенно безапелляционно заявила тетка. Собственно, я еще до похода к портье понимал, что за более спокойный номер придется платить, раз даже в Москве отдельно оговаривались «морские» и «городские» номера. Просто мне говорили, что разница заключается только в виде из окна, но я не предполагал, что вид из окна будет представлять собой черный ход на кухню с непременными гремящими подносами и кадрящимися поварами, а к городу за дверью прилагаются таксисты, мотоциклисты и владельцы спортивных передвижных тележек повышенной мощности. Так что я сразу заявил тетке, чтобы она не обращала внимания на мой убогий вид — я просто не выспался, и что я вполне в состоянии заплатить определенную сумму за избавление от машин, стаканов и двери кухни. Правда, оказалось, что эта сумма даже на мой невыспавшийся взгляд была не такой уж и маленькой, потому что доплатить за номер с видом на море требовалось 8 фунтов в сутки, что составляло примерно 15 долларов. 15 баксов в день только за то, чтобы у тебя не гремели стаканами над ухом — это много или мало? После бессонной ночи мне показалось, что эта сумма вполне приемлемая, о чем я и сообщил тетке. И вот тут пришел ее черед расквитаться со мной за унижения по поводу телевизора. Она, сделав вид, что порылась в компьютере (мне было хорошо видно, что на экране болталась одна и та же картинка с чьим-то счетом), заявила, что номеров с видом на море, мон шер, тоже ни черта нет. Съел, зараза? Ты мне этот телевизор надолго запомнишь, говорила тетка всем своим видом. Несмотря на несколько подавленное состояние, я не стал бить ее компьютером по голове, обзывать всякими милыми русскими словами или вести себя еще каким-нибудь неподобающим образом. Я просто вежливо попросил вызвать мне старшего менеджера, управляющего, владельца отеля, словом, кого угодно, с кем я могу побеседовать по-мужски. Поначалу тетка кобенилась, пытаясь намекнуть, что она в этом отеле главная и что больше мне разговаривать ни с кем смысла нет, но затем все-таки вызвала мужика весьма представительного вида. Это оказался старший менеджер. Как и ожидалось, мужчине с мужчиной было намного легче понять друг друга, поэтому менеджер всерьез стал исследовать компьютер на предмет наличия свободных номеров, а когда я расхвалил технику отеля «Парк бич», льстиво заметив, что только здесь я увидел на стойке по-настоящему современную машину (там стояла, по-моему, 486 тачка с ДОС'ом 5.0, а программа обслуживания и обсчета номеров была написана на «Клиппере»), он и вовсе раздобрел и тут же нашел мне номерок с видом на море, который должен был освободиться к вечеру. Причем мне было сказано, что раз я туда вселяюсь вечером, то по 8 фунтов буду доплачивать только со следующего дня. Противная тетка за стойкой скривилась, но старшему менеджеру возражать не посмела. Зато она отыгралась часа через два. Когда я с друзьями выходил из холла на улицу, тетка заорала на весь отель визгливым голосом (по-английски): «Мужчина, мужчина! А вы помните, что вам еще за номер нужно доплатить по 8 фунтов в сутки?» Нормально, да? В любом приличном отеле ее за такие кунштюки вышвырнули бы на улицу без права до конца жизни работать с людьми даже в публичном доме. А здесь подобные выкрутасы прокатили без проблем. Впрочем, я не стал вынашивать планы мести этой придурочной мадмуазели. Наверняка у нее муж кобелирует или дети каждый день мучают вопросами на тему, откуда появляются дети. Пускай она на мне отрывается. Возможно, бедняжке будет легче. Вот такие человеколюбивые мысли проносились у меня в голове. Правда, я подумал, что если эта тварь еще раз позволит себе что-нибудь подобное, то я ей это уже точно просто так не спущу, но на улице ярко светило солнце, вдали пели греческие соловьи (правда, позже выяснилось, что это просто за углом у одного из русских туристов в магнитофоне орала Натали), жизнь была прекрасна и удивительна. И я перестал злиться. Ведь мы же приехали отдыхать…

• Предыдущая
• 5/21
• Следующая