Влюбленные из Сент-Этьена - Эксбрайя Шарль - Страница 8
- Предыдущая
- 8/11
- Следующая
– Ты не сердишься?
– Бедняжка Люси, не везет тебе так же, как и мне.
– Что это ты вдруг? Да ведь сама отрезаешь себе все пути...
Она обернулась к Фреду:
– Вы-то хоть понимаете, о чем он?
– Теперь это уже не важно.
Воцарилось молчание, а молодая женщина, желая разрядить обстановку, объявила:
– Тихий ангел пролетел!
– Не дурак с нами оставаться, – хохотнул Фред.
– А как насчет наших ангелов-хранителей?
– Не завидую твоему, ведь ему приходится быть рядом с тобой день и ночь.
– Я не желаю слушать подобные разговоры о религии!
– Нет, Джо, ты только послушай!
Его восклицание вывело Мартизе из оцепенения:
– Что ты говоришь?
– Спишь, что ли, старик?
– Да нет, думаю.
Лулу решила высказать и свое мнение, хотя ее никто об этом не просил:
– Можно подумать, ты злишься. Я уж жалею, что отвязала твоего приятеля.
– Напрасные сожаления, рыбка моя, – смеялся Фред.
Но Лулу не отставала:
– Ведь ты бы не хотел, чтобы я его так и оставила привязанным к дереву?
Фред потешался:
– Не захотел бы ты, Джо, чтоб она бросила в беде твоего дружка? – Он повернулся к Лулу. – Тем более, что скоро стемнеет, я ведь так боюсь ночью один! Ну, Джо, время – около семи. Что, так и будем сидеть в машине до полуночи, как китайские болванчики?
– Ты прав. Все это ни к чему.
– Да уж, верно.
– А почему до полуночи? – удивилась Лулу.
Джо погладил ее по щеке.
– Не беспокойся, дорогая, просто мне надо уезжать.
– А Фред тоже едет с тобой?
– Только до вокзала, – уточнил убийца, – ну так, Джо, что же дальше?
– Пробежимся по лионским кабакам, а ты будешь платить.
– Идет. Но не надейся меня споить – только время потеряешь.
– Я уж больше особенно ни на что не надеюсь.
Они решили двигаться не по автостраде и свернули на проселки, то и дело останавливаясь, чтобы пропустить по стаканчику. Чуть подальше Рив де Жьер, по пути в Живор, они подались направо и поехали по пустынной дороге, проходившей через горы и отделявшей долину Роны от долины Жьер.
Большую часть пути ехали молча. Каждый из мужчин хотел бы перевести стрелки часов, только в разные стороны, а Лулу, не пенимая, что с ними происходит, чувствовала себя не в своей тарелке. Время от времени, пытаясь оживить беседу, она пускалась в пустые разглагольствования, ни у кого не вызывавшие энтузиазма.
– Мне кажется, что Лион далеко-далеко, и завтра никогда не наступит, а тебе, Джо?
– Я просто в этом уверен.
Сзади послышался смешок Фреда.
– Ну и малышка, всегда что-нибудь забавное брякнет!
Она обиделась:
– Ну почему он мне все время говорит какие-то гадости?
Тем временем они доехали до деревушки, взгромоздившейся на высокий берег Роны. Из кафе-ресторана доносились крики и смех. Фред спросил:
– Хочешь повеселиться, Джо?
– Почему бы и нет?
– Ну, ты даешь! Не ожидал.
Свадьба, которую, как оказалось, играли в ресторане, была в самом разгаре, когда они вошли в зал. Они уселись за столик и спросили мяса и вина. Похоже было все вокруг задались целью не дать Джо умереть без сожалений. Новобрачные были молоды, и Лулу буквально пожирала глазами невесту в белом платье. Даже есть не могла. Фред угрюмо жевал, похожий на уверенного в своей мощи сильного зверя. Он ничего не боялся, никуда не спешил, зная, что ничто и никто не сможет, не осмелится встать на его пути. Джо мечтал. Он представлял себе Марту на месте невесты. Что же помешало им стать счастливыми, отняло у них безмятежное счастье? Должно быть, в какой-то миг они упустили его, решили, что сами сильнее, хитрее других. Теперь все кончено. Ничто нельзя начать сначала. Марта живет в Швеции или в Норвегии, в чужой стране, с чужестранцем. Сам он после двух лет тюрьмы должен умереть от руки тех самых людей, к числу которых так стремился принадлежать... сильные люди... бедные, вы, бедные...
Опрокинув стаканчик, Фред отер рот и заметил:
– Что-то вы неразговорчивы.
– А что мне петь, что ли прикажешь? – возразил Джо.
– Да нет, конечно, старик... Но все-таки... уж слишком часто ты на часы поглядываешь, нельзя так.
– Легко сказать!
– А что, ты боишься опоздать? – вмешалась Лулу.
– Скорее боюсь прийти вовремя.
Фред тихо засмеялся:
– Чертов Джо... Бес тебя знает, где ты только откапываешь свои слова, как скажешь, так в точку!
Лулу обозлилась:
– Да что же это такое, никак не пойму, о чем вы?
– Не имеет значения.
Фред взялся объяснять:
– Понимаешь, тут одно дело его гложет. Нет, чтобы покончить с этим еще утром, так ему обязательно надо отложить на потом. А по мне зря ты это, Джо, сейчас бы уже отстрелялся.
– И был бы повеселее, – добавила Лулу.
Высокий толстяк с красным от выпитого вина лицом поднялся от соседнею стола и обратился к ним:
– Дамы и господа, вместо того, чтобы сидеть там на отшибе, милости просим к нам выпить шампанского! Сделайте одолжение.
Не успели Джо с Фредом ответить, как Лулу уже встала и пошла к пировавшим. Пришлось следовать за ней. Фред шепнул на ходу:
– Если не хочешь шума, надо в одиннадцать отсюда отчаливать, идет?
– Идет.
– Ну тогда еще час можешь веселиться с этими баранами.
За столом потеснились, освобождая место вновь прибывшим. В честь их прихода Фред заказал три бутылки шампанского, и его щедрость была встречена громкими криками одобрения. Прочие не остались в долгу, так что мало-помалу гости разгорячились. Кто-то стал рассказывать смешные истории, и все хохотали – им было все равно, над чем смеяться. А после один из стариков пропел "Берет", патриотическую песню времен прошедшей войны; какой-то парень стал петь под Азнавура, а женщины затянули "Вишневый сезон", невеста же тоненьким голосом принялась выводить мелодию Далиды.
Фреду было так весело, а Лулу казалась моложе младшей сестры жениха. Их тоже попросили спеть. Джо уклонился, а Фред пропел "Марш ангелов", да с таким чувством, что никто даже и не заметил, как он фальшивит. Лулу, когда пришел ее черед, задумалась, что бы такое попристойнее спеть, чтобы люди не обиделись. Она поднялась, оробев, ласково улыбнулась Джо и объявила:
– Если хотите, могу спеть одну песенку, я ее раньше пела, когда пасла отцовских коров, а мне было скучно. Она называется "Бедняжка".
Бабушка невесты умилилась:
– Знаю, знаю эту песню. Ее еще моя мать пела, когда стирала у реки. Старинная песня такая.
Лулу набрала побольше воздуху и начала:
Ах, скорее б выйти замуж.
В поле спину чтоб не гнуть.
Ах, скорее б выйти замуж.
В поле спину чтоб не гнуть.
Вот красотка стала дамой,
Да все тот же в поле путь,
А веселые забавы,
Их уж больше не вернуть.
Голос у нее был тонок, но чист, хотя высокие звуки получались в нос. Джо смотрел на нее в профиль. Простая песенка чудесным образом очистила ее, отмыла, и Лулу превратилась в давно забытую маленькую Люси. После военных маршей, надоевших песен о любви, воплей е-е, старый мотив, пришедший из прошлого, о котором никто из сидящих в ресторане и не ведал, принес с собой чистую струю воздуха; за простенькими словами так и слышны были мычание стада и порывы ветра.
Ах, когда отяжелею,
В поле спину уж не гнуть,
Ах, когда отяжелею,
В поле спину уж не гнуть.
Тяжка ноша сердце греет,
Да все тот же в поле путь,
А веселые забавы,
Их уж больше не вернуть.
Фред с удивлением обнаружил, что в душе его происходит что-то странное, а что именно – он не знал. Ему казалось, что это нечто среднее между сердечной болью и желанием заплакать, но он был не уверен, так как в последний раз плакал много-много лет назад и успел позабыть, как оно бывает. А Джо снова вспоминал Марту. Но теперь, после всего, происшедшего за день, воспоминания эти больше не терзали его, наоборот. А Лулу все уносилась сквозь время в свое детство, к родительскому дому.
- Предыдущая
- 8/11
- Следующая
