Ведите себя прилично, Арчибальд! - Эксбрайя Шарль - Страница 8

• Предыдущая
• 8/31
• Следующая

На улице Рут показалось, будто она вновь обрела утраченную свободу, зато исчезли последние иллюзии насчет любви к баронету. Честолюбие сыграло с ней скверную шутку. Оба принадлежат к слишком далеким друг от друга мирам, а потому обречены на полное непонимание. Еще там, в Лондоне, по нежной и изысканной атмосфере гостиной леди Элизабет Рут следовало догадаться, что там нет места для таких грязных дел, как безжалостные схватки тайных агентов. Там предпочитают просто не замечать тех сторон действительности, которые могли бы оскорбить утонченный вкус. Зато в мире Рут и ей подобных приходится постоянно драться за выживание: и за саму жизнь, и за то, чтобы получить место, и за то, чтобы его сохранить. Ни удары, ни проклятия там никого не пугают, равно как и вульгарность.

Усаживаясь в трамвай на Шварценбергштрассе, Рут твердо решила снова стать мисс Трексмор и как можно быстрее забыть о своем коротком и смешном брачном приключении. Большое кладбище Центральфридхоф, вопреки ожиданиям Рут, не произвело на нее мрачного впечатления, и с первого же шага она поняла, почему Фернс избрал столь странное место встречи. Центральфридхоф скорее похож на огромный сад, а цветы и трава там занимают чуть ли не больше места, чем камень. Следуя распоряжениям консула, леди Лаудер добралась до перекрестка двух аллей, где вечным сном покоятся музыканты — Бетховен и Шуберт, Глюк и Брамс, Штраус и многие другие. Джим Фернс уже ждал у могильного камня Франца фон Зуппе. Со стороны могло показаться, что британский консул погружен в благочестивые размышления. Рут осторожно приблизилась, делая вид, будто рассматривает могильные камни, и они пошли рядом. Фернс не скрывал самого дурного расположения духа.

— Ну, так вам все-таки удалось избавиться от опеки супруга? — проворчал он.

— Как видите.

— И где вы только откопали подобного субъекта? Просто невероятно, чтобы он и в самом деле был таким болваном!

— С одной стороны, Арчибальд ревнует — он, видите ли, вообразил, будто я нарочно все выдумала, чтобы спокойно встречаться с его соперником. А с другой — Лаудер упорно не верит в существование тайных агентов. По его мнению, шпионаж — выдумка романистов.

— В Лондоне знали, что он едет с вами?

— Да.

— Ничего не понимаю… Ладно, оставим пока… Сейчас важнее всего ваше задание… С некоторых пор с венгерской сетью начало твориться что-то странное. Наши агенты исчезали один за другим, проводников ловили, а беглецы то и дело попадали в ловушки, расставленные пограничниками. По-видимому, кто-то из самых доверенных людей, знавших о каждом нашем шаге, решился на измену. Я доложил в Лондон, и оттуда прислали Лукана. Поговорив со мной, Лукан сказал, что попробует тайно пробраться в Будапешт. По моему совету он воспользовался обычным маршрутом — через Грац. Там, на Мюнцграбенштрассе, живет сапожник Ганс Крукель. Это наш агент, а его родные — крестьяне из Фюрстенфельда — отлично знают весь район, в том числе и места, где лучше всего переходить границу. Однако в Венгрии Лукана уже поджидала засада, и, как только он ступил на чужую территорию, пограничники открыли огонь. Вот и все. Короче говоря, необходимо выяснить, кто нас предает: Ганс Крукель, его фюрстен-фельдские родичи или… кто-то из здешних.

— Ваш сотрудник? Не может быть!

— Я слишком давно занимаюсь этим ремеслом, чтобы не допускать любых, даже самых невероятных на вид предположений.

— А что должна делать я?

— То же, что и Лукан. Повидаться с Крукелем, потом побывать в Фюрстенфельде. Только за вами мы установим постоянное наблюдение и в случае чего прикроем. Границу вам переходить ни к чему — в Фюрстенфельде вас сменит кто-нибудь еще. Короче говоря, ваша задача — убедиться, что те, кто отвечает за первый этап подготовки, не повинны в измене. Если благодаря вам мы установим надежность австрийской сети, останется проверить лишь венгерскую и целиком сосредоточиться на ней. Никто, помимо меня, не должен знать подробностей вашей миссии. Моим сотрудникам, разумеется, известно, что вы приехали нам помогать, а вот каким образом — пусть так и будет для них тайной. Я даже не упомянул, что собираюсь сегодня встретиться с вами здесь, и, следовательно, ни одна живая душа не узнает, о чем мы беседовали…

Однако прежде чем Фернс успел договорить, за их спиной раздался повелительный голос.

— Руки вверх или я стреляю! — предупредил он.

Консул и леди Лаудер застыли как громом пораженные.

— И не оборачивайтесь!

Рут подумала, что дерзость незнакомца переходит всякие пределы разумного — надо ж выкинуть такую штуку на кладбище, где в любую минуту может откуда ни возьмись вынырнуть свидетель! Судя по прерывистому дыханию, незнакомец приближался. Краем глаза Рут следила за реакцией Фернса — этот стреляный воробей, всю жизнь проработавший в контрразведке, не мог не сообразить, что делать в считанные секунды. Она не ошиблась. Сочтя, что враг подошел почти вплотную, консул упал на землю, выхватил пистолет и почти одновременно выстрелил. К счастью, он не успел толком прицелиться — иначе в эту секунду сэр Арчибальд Лаудер неминуемо переселился бы в мир иной.

В первые несколько минут все недоверчиво, растерянно и недоуменно таращились друг на друга.

— Арчибальд… — наконец выдохнула Рут.

Фернс настолько опешил, что повторял как заведенный:

— Он… вы… он…

— Он… он стрелял в меня! — в ужасе стонал баронет. — И мог бы убить на месте! Какое варварство!

Консул пожал плечами и сунул пистолет в кобуру.

— Попытайтесь понять, коли можете, — мне это точно не по зубам, — буркнул он Рут.

Молодая женщина потребовала от мужа объяснений таким тоном, что тот не посмел спорить.

— Что на вас нашло, Арчибальд?

— Я хотел только вас разыграть…

Фернс с отвращением сплюнул на землю.

— …Я вышел из гостиницы следом за вами, сел в тот же трамвай и видел, где вы сошли… Потом, заметив, что вы с кем-то разговариваете, стал приближаться, перебегая от могилы к могиле. Короче, я слышал весь разговор, и это доказывает, что в конце концов не такие уж вы асы, как воображали, верно?

Фернс выругался.

— А дальше… мне захотелось немножко вас попугать, чтобы вы знали: другие тоже умеют играть в шпионов! Вот только мне и в голову не приходило, что мистер Фернс воспримет шутку настолько всерьез! Между прочим, я хотел бы знать, с какой стати он разгуливает с оружием под мышкой? Это запрещено!

Консул в полном отчаянии поглядел на Рут:

— Нет, этот тип просто уникален! Клянусь, другого такого во всем свете не найдешь! Право, вы сделали редкостное приобретение, леди Лаудер!

— Я так больше не могу, Арчибальд! — вне себя от ярости воскликнула молодая женщина. — Слышите? Не могу!

— Вам нехорошо?

— Нехорошо? Я и в самом деле не удивлюсь, если заболею по вашей милости! Можно подумать, вы нарочно изо всех сил стараетесь усложнить мне задачу! А на сей раз еще и чудом не отправились к праотцам самым идиотским образом! Думаете, мне очень весело на все это смотреть?

— А мне?

— Ну, вы сами виноваты! И никто другой! По правде говоря, мне ужасно жаль, что Фернс промазал!

— То есть вы жалеете, что не овдовели?

— Нет, но попади вы хоть на какое-то время в больницу, я бы по крайней мере могла действовать свободно!

— И повидаться со своим Стокдейлом?

Баронет повернулся к Фернсу:

— А вы ей в этом помогаете, да?

Консул пожал плечами:

— По-моему, вам и вправду место в клинике для умственно отсталых! Счастливо оставаться!

Глядя вслед удаляющемуся Фернсу, баронет задумчиво спросил жену:

— При чем тут клиника для умственно отсталых? На что это он хотел намекнуть?

Рут решила, что пора менять тактику.

— И однако Теренс Вулвертон уверял меня, что вы далеко не кретин, Арчибальд…

— Весьма любезно с его стороны.

— Так докажите, что он не ошибся! Для этого надо всего ничего: посидеть спокойно и больше не соваться в мои дела! Гуляйте, изучайте Вену, а мне дайте спокойно выполнить задание! Мне и так придется рисковать жизнью, Арчибальд, а ваше вмешательство лишит последних шансов остаться в живых! Вы же не хотите, чтобы меня убили, Арчибальд?

• Предыдущая
• 8/31
• Следующая