Ведите себя прилично, Арчибальд! - Эксбрайя Шарль - Страница 16

• Предыдущая
• 16/31
• Следующая

— Я стукнул его топориком и, да простит меня Бог, кажется, размозжил череп… Должен признать, что подобный поступок не вполне достоин джентльмена, но мною двигала крайняя необходимость.

— Вы ударили его сзади?

— Господин комиссар! Вы намеренно оскорбляете меня?

— Прошу прощения… Так вы убили этого человека за то, что он поднял руку на вашу жену?

— Не совсем. Помимо всего прочего, мерзавец позволил себе обращаться со мной самым недопустимым образом. Представляете, господин комиссар, во-первых, он разговаривал отвратительно грубым тоном… Чтоб незнакомый человек так фамильярничал! Непотребство, да и только… Во-вторых, эти совершенно невыносимые угрозы… И при этом бандит размахивал перед носом огромным ножом, словно и впрямь собирался отправить в мир иной… В конце концов он жестоко отдавил мне ногу, тут уж, честно говоря, я потерял терпение… и стукнул, как молоточком по шару.

— Молоточком?

— Вы, наверное, незнакомы с крикетом, господин комиссар?

— Увы!..

— В таком случае лучше всего показать, как это выглядит.

Баронет попросил полицейского сыграть роль жертвы и продемонстрировал удар, избавивший его от посягательств противника.

— Но как вы объясните, сэр Арчибальд, что парень угодил в такую, по-детски примитивную, ловушку?

— Очевидно, он принимал меня за дурака.

— И он — тоже?..

— Прошу прошения, не понял…

Телефонный звонок избавил комиссара от необходимости подыскивать ответ на столь трудный вопрос.

— Кажется, все в самом деле произошло именно так, как вы описали, — проговорил он, опуская трубку на рычаг.

— Вы сомневались в моих словах, сэр?

— Такая уж у меня работа, сэр Арчибальд. Все надо проверять.

— Только не в том случае, когда вы имеете честь разговаривать с человеком моего положения!

— А как себя чувствует леди Лаудер?

— Она сейчас отдыхает в «Даниеле».

— И долго еще вы намерены пробыть в Граце?

— Нет, завтра утром возвращаемся в Вену. Там нас всегда можно найти в гостинице «Кайзерин Элизабет».

— Возможно, мне придется просить вас засвидетельствовать показания, сэр Арчибальд.

— Я — в вашем полном распоряжении.

— Тогда будьте любезны не покидать Австрию, не уведомив меня об этом.

— Договорились.

Если бы инспектор Хайнлих не позвонил с Мюнцграбенштрассе и не подтвердил, что действительно обнаружил два трупа и несколько перерезанных веревок, лежащих возле стула, комиссар, вероятно, подумал бы, что бредовый разговор с баронетом ему просто приснился.

Когда баронет вернулся в гостиницу, Рут только что встала. Чувствовала она себя свежей и отдохнувшей. Молодая женщина прекрасно отдавала себе отчет, что чудом спаслась от ужасной смерти, и мысль об этом настраивала ее на особенно жизнерадостный лад. Более того, несмотря на признание Арчибальда, что он вступил в бой вовсе не ради нее, леди Лаудер невольно испытывала к мужу благодарность. Поэтому она заговорила с ним гораздо дружелюбнее, чем в последнее время, точнее, со дня свадьбы.

— Хорошо погуляли, Арчибальд?

И, не ожидая ответа, Рут села причесываться за туалетный столик.

— Боюсь, это не самое подходящее слово, дорогая. Выполнять долг всегда неприятно, тем более что государственные учреждения на всех широтах выглядят довольно мрачно… Поэтому, можете мне поверить, я провел время не слишком весело. Удивительно, почему чиновнику так трудно втолковать что бы то ни было, независимо от того, какой стране он служит… особенно это касается полиции…

Рут так и застыла перед зеркалом:

— Полиции?

— Я имею в виду комиссара уголовной полиции, которому рассказал обо всех наших приключениях.

— Что?!

Молодая женщина резко повернулась.

— В чем дело? — удивился баронет.

— Вы хотите сказать, что побежали в уголовную полицию и выложили…

— …что я убил человека, который незадолго до этого тоже совершил убийство. Знаете, дорогая, такого рода подвиги лучше не пытаться сохранить в тайне.

Леди Лаудер, вцепившись в волосы, бегала по комнате. Поистине фантастическая глупость, невежество и ограниченность баронета выводили ее из себя. Рут лишь с огромным трудом сдерживала рвущийся из груди вопль отчаяния. Наконец, обессилев, она бросилась в ванную и стала жадно пить холодную воду.

Арчибальд недоуменно взирал на жену.

— По-моему, с вами творится что-то не то, дорогая…

Рут на мгновение остановилась и посмотрела ему в глаза.

— А что может чувствовать женщина, получив муженька вроде вас?

Неожиданное нападение так удивило Лаудера, что он выронил монокль, однако в последнюю минуту успел поймать его на лету. Снова вставив любимую игрушку в глаз, он высокомерно заметил:

— По-моему, вы забываетесь, дорогая…

Леди Лаудер мгновенно уступила место Рут Трексмор, девушке, которой с восемнадцати лет приходилось биться за кусок хлеба в самых неаристократичных лондонских кварталах.

— Слушайте, вы, надутый кретин! Вы хоть понимаете, что натворили?

— Я не позволю вам…

— Любые действия секретных служб, естественно, требуют строжайшей тайны. Но даже эта простая истина вам не по зубам! Мы сражаемся во мраке, а наши покойники не имеют права на пышные похороны! Никаких цветов, венков и речей! Фернс и его помощники могут заниматься своим делом только потому, что никто об этом не подозревает! А вы что удумали? Помчались в полицию и как будто нарочно подняли шум вокруг дела, которое должно было бы остаться для всех за семью печатями! Да вы что, в конце концов, с ума сошли?

Баронет, плохо понимая, что привело его супругу в такое бешенство, удивленно хлопал глазами.

— Меня не интересуют ваши темные истории! — возмутился он. — Я презираю такого рода занятия! Но я не могу допустить, чтобы мою жену привязывали к стулу и обращались с ней самым безнравственным образом! Кроме того, я не потерплю, чтобы всякие бандиты непристойно нагло разговаривали со мной! Как только мы вернемся в Вену, я пожалуюсь послу и потребую привлечь внимание властей к тому, как обошлись с баронетом и его супругой в Граце, городке, известном спокойствием и вежливостью жителей. Мы просто не имеем права закрывать глаза на некоторые вещи! Недостаток почтения к нам — прямое оскорбление британской Короны, дорогая!

— Замолчите, Арчибальд! Сейчас же замолчите, или я за себя не отвечаю!

Баронет умолк и, опустившись в кресло, закурил сигарету. Вероятно, в эту минуту он подумал, что женщины — более чем своеобразные существа и в Оксфорде его явно недостаточно просветили на сей счет, а потому нечего и надеяться что-либо понять в их странном поведении. А леди Лаудер, сидя на своей кровати, кипела от злости и возмущения. Руки ее непроизвольно рвали в клочки носовой платок, словно пытаясь дать выход накопившемуся раздражению. Теперь можно было не сомневаться, что австрийская полиция потребует объяснений. Что скажет Фернс и как отреагируют на все это в Лондоне? Полковник Стокдейл горько пожалеет, что доверил ей серьезное задание… Рут с позором выгонят из МИ-5… Но это бы еще ничего… Наглядевшись на жуткие кровавые раны, молодая женщина хотела только одного: поскорее вернуться в мирную и кокетливую квартирку на Маргарет-террас. Но что ее по-настоящему пугало, унижало и выводило из себя — так это невозмутимое самодовольство баронета, воображавшего, будто он решительно все понимает, хотя на самом деле этот болван не мог додуматься до самых простых вещей.

— Арчибальд?

— Да, дорогая?

— А вы не подумали, что после ваших признаний дело получит огласку и приятели убитого вами типа проведают, кто мы такие? Очень возможно, ваша глупость будет стоить мне жизни…

— Вы преувеличиваете! И потом, их агента уничтожили вовсе не вы, а я!

— Ну, уж вас-то вряд ли кто-нибудь заподозрит в принадлежности к МИ-пять!

— Естественно. Человеку моего положения нечего делать среди каких-то головорезов!

• Предыдущая
• 16/31
• Следующая