Честь флага - Эхерн Джерри - Страница 26

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая

Затем они должны были доставить туда же тела погибших товарищей, чтобы впоследствии похоронить их, как положено.

И, наконец, охранять путь, по которому группа будет возвращаться, чтобы исключить возможность еще каких-нибудь неприятных сюрпризов.

А остальные двинулись дальше и вот теперь были уже на подходе у заброшенной станции метро под зданием театра.

Все три вагона уже были открыты, но лишь десять человек — из них одна женщина, офицер морской пехоты — подавали хоть какие-то слабые признаки жизни.

Все работали очень быстро, ибо времени уже не оставалось. Лефлер, не имеющий возможности помочь в переноске раненых, нес караульную службу, а остальные загружали пострадавших в имеющийся у них транспорт — фургон, два грузовичка и «Шевроле».

Несмотря на то что его нога по-прежнему болела, Холден сам на руках отнес к «Шевроле» раненую женщину. По крайней мере две пули пробили ее левую ногу, а еще одна вошла в грудь или, точнее, почти вошла, оставив после себя глубокую кровоточащую борозду.

Холден усадил женщину на заднее сиденье.

— Кто… кто вы такие?

В первый раз она произнесла какие-то слова.

— Я — тот самый Дэвид Холден, — ответил мужчина. — Наверное, вы слышали обо мне. А сейчас не посчитайте меня нахалом, но я должен осмотреть эту рану на груди.

Женщина слабо улыбнулась.

— Хорошо.

Ей было лет двадцать восемь, красивая, темнокожая.

Холден закатил ее форменную рубашку. Женщина, которая оказывала ей первую помощь у вагона, вынуждена была отрезать значительную часть бюстгальтера. Дэвид с величайшей осторожностью сдвинул повязку. Пуля прошла вдоль грудной клетки, срезав кусочек груди в двух дюймах от соска.

— Ну и как? — с тревогой спросила женщина.

— Все в порядке, — утешил ее Холден. — Останется разве что маленький шрам.

Он не стал говорить, что шрам будет не такой уж и маленький, и вероятно, потребуется пластическая операция, чтобы привести все в порядок.

— А что с другими людьми из вагонов?

— Выжили всего несколько человек, вы — единственная женщина среди них, капитан. А как долго вы уже носите это звание?

Она не ответила, и ее глаза наполнились слезами.

— Так все остальные погибли?

— Да, капитан. Уцелели только восемь мужчин и вы.

Холден взял бинт и принялся заново перевязывать рану.

— Шесть недель, — сказала женщина.

— Что?

— Шесть недель назад мне присвоили капитана. Но кто…

— Бандиты из «Ударных отрядов». По приказу Таунса. А ему наверняка приказал Маковски. Если у вас есть какая-то дополнительная информация, которая может нам помочь…

— Вы хотите знать об остальных?

— Да.

— Я слышала, как один офицер из охраны говорил, что наш поезд самый маленький.

— Черт, — процедил Холден и спохватился. — Извините меня.

— Нам говорили, что вы с вашими «Патриотами» и есть настоящие бандиты.

Холден закончил перевязку и улыбнулся, глядя ей в глаза.

— Да, так они говорили. А теперь вы сами можете сделать вывод. Как вас зовут?

— Холли.

— А меня Дэвид. С вами все будет в порядке, Холли. Вы можете посидеть тут, пока мы перенесем остальных?

— Конечно.

Холден накрыл ее одеялом, улыбнулся, встал с колен и собрался вылезти из машины.

— Дэвид?

— Да?

— Мне кажется, вы только что приобрели себе девять новых преданных сторонников.

— Посмотрим. А пока отдыхайте. Нам нужны сторонники, но в хорошей форме. Чем меньше вы будете двигаться, тем меньше крови потеряете. Поэтому сидите и не шевелитесь.

— Да, сэр, — ответила она со слабой улыбкой.

— Вольно, капитан. — усмехнулся Холден.

Да, это действительно было красиво.

Роуз Шеперд стояла и в восхищении смотрела на мозаику, украшавшую стены станции под театром.

Сверху падал какой-то странный желтоватый свет, и когда Роуз подняла голову, то подумала, что ничего более прекрасного, чем этот роскошный потолок, она в жизни не видела.

Там была изображена вся история театра «Шейх». Женщины в великолепных длинных платьях и мужчины в шелковых цилиндрах и фраках стояли перед входом в здание, глядя на афишу с именем какой-то давно забытой звезды.

Следующая картина представляла женщин с лорнетами, которые с балкона наблюдали за сценой. А на сцене творила чудеса балетная группа, легкая и воздушная.

А следующая…

Роуз спохватилась. Не время сейчас любоваться прекрасным. Есть другие дела.

— Билл, — сказала она, — приведи остальных. По шесть человек с каждой стороны. Если охранников нет здесь, значит, они дежурят наверху лестницы. Будьте осторожны.

— Понял, — ответил Раннингдир и двинулся обратно через узкий проход в стене.

Роуз Шеперд бросила еще один взгляд на потолок. А ведь ей придется закладывать здесь взрывчатку.

Она чувствовала себя варваром и убийцей.

Машину вел Стил. Холден сидел на заднем сиденье, на его коленях лежала М-16. Рядом расположился Лефлер, его нога неестественно торчала в сторону.

Нога Холдена тоже болела, онемение не проходило. К счастью, рана была сквозная. Это подтвердил и Стил, когда делал перевязку.

Дэвид посмотрел на часы.

Словно прочтя его мысли, Стил спросил:

— Как там график? Укладываемся?

— Не знаю. Рози уже должна была начать атаку, возможно даже, они уже отходят. Если она опередила свой график, то мы не застанем грузовики на месте. Но если там была задержка, у нас есть шанс.

— Если мы не успеем, — заметил Лефлер, — то нам не повезло. Мы не сможем выбраться из города до завтрашней ночи, а тогда охрана наверняка будет значительно усилена. Ведь после наших операций…

— Да уж понятно, — буркнул Холден и посмотрел на раненую женщину на переднем сиденье.

Холли или уснула или была без сознания. Дэв подумал, что если они не уйдут из Метроу сегодня, то вряд ли это у них вообще получится. По крайней мере, у живых.

Перед тем, как покинуть лагерь, Холден получил сообщение от Митча Даймонда, в котором говорилось, что «Ударные отряды» при поддержке армейских частей и Национальной гвардии войдут в город перед рассветом и установят режим чрезвычайного положения.

Лефлер и Стил тоже знали об этом, так что не было смысла напоминать.

Холден закурил сигарету.

Косяк был прыщавым юнцом, одетым с претензией на моду. Из-за пояса его брюк торчала рукоятка «Кольта». Он был похож на человека, который идет на маскарад и оделся ради этого сутенером или уличным торговцем наркотиками.

— Это Тэд Борден, — прогудел рыжеволосый Билл.

— Классная у тебя телка, Тэд, — ухмыльнулся Косяк. — Я наблюдал за вами.

Он протянул руку, и Джеффри Керни пожал ее, хотя, честно говоря, предпочел бы ее отрубить.

— Только запиши у себя на заднице, парень, — произнес он. — Эта девчонка моя. Усек?

И Керни рассмеялся.

Косяк отступил на шаг и потянулся за пистолетом, но когда увидел, что Керни напрягся, убрал руку и захохотал.

— Эй, расслабься, земляк.

Керни вытянул вперед правую руку и указательным пальцем ткнул юнца в грудь.

— Бах!

— Да, — хмыкнул Косяк. — Ну, может, нам и стоит поговорить, как Билл просил.

— А мистер Джонсон здесь? — спросил рыжий.

Косяк быстро огляделся и прошептал:

— Он теперь без меня никуда. Точно, здесь. Наверху, вместе с какими-то крутыми ребятами. А меня оставил присматривать тут за порядком.

Со стороны бассейна грохнул пистолетный выстрел. Косяк нахмурился и выругался.

— О мать его, как он мне надоел. Если этот ублюдок сейчас не прекратит пальбу, я сам отстрелю ему его грязную задницу.

Джеффри Керни усмехнулся. Он любил ситуации, когда удавалось убить одним выстрелом двух зайцев.

• Предыдущая
• 26/30
• Следующая