Грешники - Пирс Барбара - Страница 70

• Предыдущая
• 70/100
• Следующая

Маккус уже сталкивался с любопытными любовницами. Обычно он отвлекал их, и ему невольно захотелось повторить тот же трюк и с Файер. Но она заметила его сомнения и пристально посмотрела ему в глаза.

– Я уже говорил тебе, что у меня было очень непростое прошлое, – проворчал он в ответ.

Файер убрала прядь волос с его лица и сказала:

– Об этом я и сама догадалась бы.

– Я не знаю своей матери. Сеймус никогда о ней не рассказывал, – начал Маккус, мысленно прикинув, что он может открыть Файер, а что должен оставить в тайне.

– Сеймус? – повторила она.

– Сеймус Броули, мой отец. Он был матросом. Зная, с какими женщинами он общался, мне остается предположить, что моя мать была просто одной из тех шлюх, которые встречались на его пути. С той лишь разницей, что она забеременела.

– Он воспитал тебя один, – сказала Файер.

– Он говорит, что из-за меня бросил море. Может, так и было, хотя, учитывая его характер и любовь к выпивке, я думаю, что его выгнали за буйный нрав.

На ее лице отразился ужас.

– Он бил тебя?

– Когда алкоголь затуманивал его сознание, отец переставал соображать.

Файер осторожно коснулась его шрамов и спросила:

– Те отметины на спине тоже память о нем? – Маккус хмыкнул в ответ.

– Успокойся, любовь моя. Это случилось много лет назад.

– Он бил собственного сына? – ее голос звучал угрожающе. Она готова была обвинять человека, которого ни разу не видела.

– Файер, меня били так часто, что я не поручился бы, какие шрамы и когда мне достались.

В ее глазах появились слезы.

– О, не плачь. Ты заставляешь меня страдать. Теперь это не имеет никакого значения, – растроганно произнес Маккус.

– Но у него не было никакого права избивать тебя, – гневно отозвалась она.

Файер была воплощением невинности. Она и понятия не имела, как жестоко может иногда обращаться судьба с детьми бедняков.

– Я его ненавидел, но мне даже в голову не приходило, что он не должен этого делать. Когда отец женился на Саре Макадаме и она родила ему Тревора, он остепенился. Но это продлилось недолго. Сеймус вернулся к занятиям контрабандой, а вслед за этим – к выпивке и шлюхам. Сара умерла, когда мне было семнадцать. Она была очень любящей и доброй женщиной. Мой отец погубил молодую и цветущую женщину, но он всегда так поступал с близкими, не щадя никого, – с горечью сказал Маккус.

Файер зарылась ему в плечо.

– Ты любил ее.

– Да, конечно, – ответил он, впервые всерьез задумавшись над своими чувствами к этой женщине. – Она была мне матерью.

Файер провела пальцем по шраму, оставшемуся после пулевого ранения. Маккус чувствовал, что она не решается задать ему следующий вопрос.

– Ты хочешь узнать именно эту историю?

– Я понимаю, что об этом больно говорить, поэтому не настаиваю, – поспешно отозвалась она.

Маккус накрыл ее руку своей.

– Когда ты назвала меня Маком Броули, контрабандистом, я подумал, что Тревор посвятил тебя в некоторые детали моего прошлого.

Файер вздохнула.

– Немного.

Он понял, что она не хочет говорить об этом. По всей видимости, ей было неприятно вспоминать, как он впал в ярость, увидев ее и брата в собственной гостиной.

– Думаю, что ты уже не однажды собиралась нарушить молчание и затронуть эту тему. Я же знаю, какая ты любопытная лисичка.

Файер посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, чем вызвана смена его настроения.

– Маккус, мне очень хочется узнать о тебе как можно больше, но я понимаю, что мое любопытство, касающееся твоего прошлого, вызывает раздражение.

Маккус осознавал, что, если он решил завоевать ее доверие, ему следует быть предельно искренним.

– Я уже говорил, что мой отец занимался контрабандой. У меня же оказался к этому делу просто врожденный талант.

Маккус вспомнил, как Сеймус закатывал истерики, обвиняя его в том, что он ведет нечестную игру с собственным отцом, хотя на самом деле просто завидовал своему сыну.

– Когда мне было всего шесть, я отправился с ним в первый рейд.

– Ты был контрабандистом в таком юном возрасте? – ошеломленно спросила Файер.

Он пожал плечами.

– Конечно, я стал им, когда подрос. Но потом, осознав, насколько это неблаговидное занятие, я бросил его.

Он явно что-то недоговаривает, подумала Файер, и сказала:

– Очевидно, кто-то выстрелил в тебя, потому что ты перешел ему дорогу.

Все было намного сложнее. Но ее наверняка шокировала бы неприглядная правда, которую узнал Маккус, поэтому он решил ограничиться лишь несколькими деталями.

– Однажды вечером я вел своих людей, но нам устроили засаду. Я больше ничего не помню. Только взрывы и бездыханные тела вокруг. Все горело. Меня вынесло на берег. Я был весь в крови и не успел прийти в себя, когда ко мне подъехали всадники. Один из них был вооружен.

В свете желтого пламени свечей зеленые глаза Файер сверкали от ужаса, когда он описывал тот памятный вечер.

– Они выстрелили в тебя и оставили на берегу? – Маккус погладил ее бедро и сказал:

– Мне повезло. Они подумали, что я мертв. Если бы они решили добить меня, им бы легко это удалось. Я потерял много крови. Жизнь меня не баловала, но судьба подарила мне новый шанс.

– Эти люди... Они были наказаны?

Он раздраженно провел рукой по волосам. Как тяжело говорить правду, когда приходится отвечать на вопросы, которые разбивают твое сердце! Но Маккус не собирался в очередной раз уходить от ответа.

– Спустя три месяца арестовали троих. В ту ночь погибло пятьдесят человек. И это преступление требовало возмездия. Виновных повесили.

Маккус резко встал. Он протянул ей сорочку и сказал:

– Нам пора возвращаться. Если мы не будем осторожны, наше отсутствие станет заметным.

Файер робко улыбнулась.

– Маккус, я не хотела тебя расстроить.

– Я не расстроен, сокровище мое, – сказал он, собирая свои вещи. – Я просто очень редко возвращаюсь к воспоминаниям о своей прежней жизни. Признаться, раньше меня каждую ночь мучили кошмары.

Файер вздохнула.

– Я чувствовал свою вину за то, что произошло, – продолжил Маккус. – Я знал, что должен переписать историю своей жизни и наказать тех, кто проявил такую невероятную жестокость к моим людям. И все это ради денег.

• Предыдущая
• 70/100
• Следующая