Мастер силы - Жвалевский Андрей Валентинович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/42
• Следующая

Вот момент, который следователь уже засмотрел до дыр и потёртостей. “Дуэлянты” разом отшатываются один от другого. В следующую секунду из-за спины “отбойника” выскакивает пожилой тип и бросается… На записи кажется, что к Леденцову, но Емельян Павлович хорошо помнит ощущение — пожилой пытается заслонить собой мастера сглаза. А за спиной у Леденцова невероятным образом возникает фигура с пистолетом наперевес…

Емельян Павлович отвёл взгляд от монитора. Ему никогда не нравились фильмы Тарантино с морем крови и кучей трупов.

— Ну вот откуда он появился? — спросил следователь у потолка. — Что за Копперфильд? Черт, частота кадров слишком низкая, не видать ни бельмеса.

— Может, я уже пойду?

Следователь промолчал, безо всякого вдохновения наблюдая за происходящим на экране. Собственно, обычный кавардак: люди носятся, женщины сидят на корточках, плотно закрыв глаза ладонями, или лежат в элегантных обмороках. Необычны только фигуры “дуэлянтов”. Они расходятся в разные стороны — медленно, словно наощупь. Только слегка покачиваются, когда на них натыкаются бегущие.

Следователь щёлкнул выключателем и сказал:

— Ладно, сегодня мы уже ничего не выясним. Вы у нас по делам фирмы?

— Нет, просто отдыхаю.

— Почему бы вам дома не отдохнуть, а? Вот подписка о невыезде, поставьте автограф.

Закрывая за собой дверь, Емельян Павлович услышал знакомый звук. Следователь в очередной раз перематывал плёнку на начало.

“В душ, — подумал Леденцов уже на улице, — и спать. Или даже сразу спать”.

— Ну наконец-то, — услышал он за своей спиной, — я уж хотел войти и помешать плавному течению столь приятной беседы.

Емельян Павлович обернулся. Ему улыбался поджарый мужичок в костюме специального “незаметного” цвета. В руке он держал предупредительно развёрнутое удостоверение в одиозной красной корочке.

Несколько секунд Леденцов таращился в документ, как баран на новые ворота, которые выросли поперёк его пути.

— Идите к дьяволу, — наконец поздоровался он. — Вы ведь не официально?

— Конечно, нет, — незнакомец неторопливо убрал удостоверение в карман, — иначе я вмешался бы в ход допроса в самом его начале, забрал бы вас у этого бедолаги… Но в этом нет никакой необходимости. Я просто хочу…

— …выяснить, откуда взялся этот ворошиловский стрелок, — тоскливо закончил Емельян Павлович. — Честное слово, я его видел впервые в жизни.

Незнакомец продолжал улыбаться.

— Я не хочу выяснить про стрелка. Я хочу перекусить. Тут рядом есть неплохой итальянский трактир.

— Меня люди ждут, — Леденцов сопротивлялся из последних сил.

— Ждали бы — встретили б. Пойдёмте, вам срочно нужно выпить.

Улыбчивый человек подхватил Леденцова под руку и потащил за собой. Емельян Павлович почувствовал, что его желудок солидарен с незнакомцем.

— Обещаю, — продолжал тот, — что никаких неприятных вопросов задавать не буду, вербовать не буду. Что там ещё? А! Зомбировать и кодировать тоже не буду. Зато угощу вкусной едой. И не спорьте. Будем считать это представительскими расходами.

Емельян Павлович не спорил. Но потянулся за мобильником, чтобы связаться с Портновым. И выяснить, чёрт побери, почему его не дожидается у дверей застенка заплаканная супруга?

Незнакомец упреждающе поднял руку.

— Прошу вас, подождите полчаса. А то набегут, мешать начнут. Да мы уже и на месте.

“Итальянский трактир” оказался довольно респектабельной пиццерией. Приглашение улыбчивого оказалось очень кстати — наличных у Леденцова не было совсем.

Незнакомец вес себя грамотно. Пока не принесли аперитив, помалкивал в тряпочку. И только после того как блаженное тепло растеклось по организму Емельяна Павловича, позволил себе начать:

— Документы мои, осмелюсь заметить, вы изучили невнимательно. Посему представлюсь ещё раз. Минич Сергей Сергеевич. Подполковник госбезопасности. Вас мы ни в чём не обвиняем и ни о чём спрашивать не будем. Готовы даже помочь информацией.

— А за это… — Емельян Павлович сделал многозначительную паузу.

Сергей Сергеевич усилил улыбку до негромкого смеха.

— Сразу видно человека коммерческого. Да, будет одна просьба.

— Стучать?

— Вы всё-таки невнимательно слушали. Я не собираюсь вас вербовать. Отличный виски. Повторим? Любезный! Повторите, пока несут закуски! Благодарю. Нет, просьба моя будет иного толка. Итак, какие полезные сведения вас интересуют?

— Да уж спасибо, — сказал Леденцов, — никакие. У меня и так от сведений… голова пухнет.

— Как знаете, — Сергей Сергеевич откинулся на широкую спинку лавки и прижмурился.

Почему-то Леденцов представил в руке подполковника дымящуюся сигару.

— Я тут вспомнил, — сказал Минич, — ваш ответ на не заданный мною вопрос.

Емельян Павлович понюхал свежую порцию душистого напитка и решил не реагировать. И так все расскажут. Он не ошибся.

— Вы предположили, что я захочу знать, откуда взялся человек с пистолетом. И ответили: “Видел его впервые в жизни”. Просто чудо, а не ответ!

Минич снова хохотнул, но это пока не раздражало.

— Вопрос предполагался “Откуда?”, а ответ последовал “Видел впервые”. Небольшое несоответствие, не находите? А все потому, что любой человек, даже если приходится врать, даёт ответ… скажем так, относительно правдивый. Я знаю, что вы впервые видели стрелка. Более того, его впервые видели и все остальные. Но это не значит, что вам неизвестно его происхождение.

Емельян Павлович не отрываясь смотрел на маслянистую поверхность янтарной жидкости.

— Это фантом, — Минич поднял свой бокал повыше и смотрел сквозь него на солнце, — призрак, пришедший в мир по щучьему велению, по чьему-то там хотению.

Леденцов продолжал слушать.

— Повторяю, — весёлость ушла из голоса Сергея Сергеевича, — вас никто ни в чём не обвиняет. Испуг и попытка защититься суть естественные реакции человека. И всё-таки вы должны согласиться, что последствия испуга оказались не совсем адекватными.

Емельян Павлович залпом допил свою порцию.

— Очень интересная история, — сказал он. — Но вы хотели у меня что-то попросить?

— Да, — Минич слегка покачал бокалом, — просьба очень проста, хотя и не совсем обычна. Пожелайте Николаю Николаевичу крепкого здоровья.

Такого Леденцов не ожидал. Он почувствовал, что его челюсть неприлично отвисла.

— Что? — сказал он. — Кому?

— Николай Николаевич — это тот человек, в которого стреляли сегодня ночью в казино. Он в больнице, в реанимации. Вот его фотография и список повреждений. Думаю, это поможет.

Ошалевший Емельян Павлович принял стопку бумажек безропотно.

— Это ваш друг? — спросил он. — Родственник?

— Не совсем, — подполковник вернулся к выпивке, — просто мне нужно его арестовать.

Следующие несколько дней Емельян Павлович пребывал в состоянии хорошо налаженного робота-андроида. Сказали желать здоровья по фотографии совершенно незнакомому человеку — желал. Сказали, что нужно сидеть в номере и приходить в себя — сидел. Но в себя вернуться всё никак не мог. Мысли были окутаны дымкой, желаний не было, глаза ни на чём не могли сфокусироваться. Катенька даже сказала ему как-то вечером:

— Леденец! Ты что, наркотики тайком глотаешь? У тебя зрачки всё время расширены. И, в конце концов, где твоя мужнина ласка?

С мужниной лаской дело обстояло плохо. Емельян Павлович слышал, что после тридцати у мужчин часто возникают с этим делом проблемы, но сам всегда держался молодцом. Теперь-то он понимал, что это заслуга не его, а живущего в нём мастера силы. И раз заслуга перестала работать, значит, мастер силы…

Леденцов облизал пересохшие губы.

Когда-то, в детстве, он страшно перепугался, обнаружив у себя качества “топора”. Потом постарался напрочь забыть о них. А теперь пришёл в ужас от мысли, что его ненормальность могла вдруг исчезнуть.

Емельян Павлович встрепенулся и порывисто обнял Катеньку.

— Придушишь! — взвизгнула она. — Палыч, не рви блузку, я за неё знаешь сколько денег отдала…

• Предыдущая
• 25/42
• Следующая