Выбери любимый жанр

Мой дядя, честный вор в законе… (Классическая поэзия в блатных переводах) - Жиганец Фима - Страница 4


Изменить размер шрифта:

4

ДЕШЁВЫЙ ЗЕХЕР – примитивная попытка произвести впечатление, также – грубая, неумная уловка, хитрость.

ЛЕГАШ – полицейский, милиционер, сотрудник охраны правопорядка.

ЩИПНУТЬ – украсть из кармана.

ШМЕЛЬ, чмель – кошелёк.

ГАСИТЬ – отключать ударом, также – убивать.

ПЁС – грубое оскорбление.

ОТРЫВАТЬСЯ – убегать, скрываться.

ЛАСТЫ ПОВЯЗАТЬ – арестовать, скрутить руки.

КОСИТЬ – притворяться, выдавать себя за кого-то.

ГОЛИМЫЙ ЛОХ – полный простофиля, совершенный болван, правопослушный и доверчивый обыватель.

ГНАТЬ – здесь6 врать.

НЕ ПРИ БАЗАРЕ – не имеет отношения к делу.

ВИНТА НАРЕЗАТЬ – убегать (часто в смысле – скрываться с места преступления).

ДЁРГАТЬ – быстро уходить, убегать.

ТЕРЕТЬ БУЗУ – скандалить, нарываться на неприятности, спорить.

СЛЕДАК – следователь.

АРКАН – распространённое словечко в уголовном арго. Оно означает безвыходное положение, когда ты находишься в зависимости. Чаще всего – когда арестовали «менты». «Накинуть аркан» как раз и значит – арестовать. «Водить на аркане» – иметь влияние на «уркагана», на арестанта, легко управлять им, «держать на поводке». «Сдавить аркан» – припереть к стенке при помощи улик и доказательств, разоблачить.

ШПАНСКИЙ – принадлежащий к «шпане», то есть к профессиональным уголовникам. Слово «шпана» в воровском языке не имеет негативно-уничижительного оттенка, в отличие от языка правопослушных граждан.

БЛАТНЕЕ – более уважаемый в уголовном сообществе, имеющий больший авторитет.

ТРЯХНУТЬ – ограбить или обокрасть.

КУРКУЛЬ – в просторечии: жадный, прижимистый, состоятельный человек.

ВЛОМИТЬ – донести на кого-то.

Владимир Маяковский. Стихи о советском паспорте

Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
По длинному фронту
купе
и кают
чиновник
учтивый движется.
Сдают паспорта,
и я
сдаю
мою
пурпурную книжицу.
К одним паспортам –
улыбка у рта.
К другим –
отношение плёвое.
С почтеньем
берут, например,
паспорта
с двуспальным
английским левою.
Глазами
доброго дядю выев,
не переставая
кланяться,
берут,
как будто берут чаевые,
паспорт
американца.
На польский –
глядят,
как в афишу коза,
на польский –
выпяливают глаза
в тугой
полицейской слоновости –
откуда, мол,
и что это за
географические новости?
И не повернув
головы кочан
и чувств
никаких
не изведав,
берут,
не моргнув,
паспорта датчан
и разных
прочих
шведов.
И вдруг,
как будто ожогом,
рот
скривило
господину.
Это
господин чиновник
берёт
мою
краснокожую паспортину.
Берёт –
как бомбу,
берёт –
как ежа,
как бритву
обоюдоострую,
берёт,
как гремучую, в 20 жал,
змею
двухметроворостую.
Моргнул
многозначаще
глаз носильщика,
хоть вещи
снесёт задаром вам.
Жандарм
вопросительно
смотрит на сыщика,
сыщик
на жандарма.
С каким наслажденьем
жандармской кастой
я был бы
исхлёстан и рАспят
за то,
что в руках у меня
молоткастый,
серпастый
советский паспорт.
Я волком бы
выгрыз
бюрократизм.
К мандатам
почтения нету.
К любым
чертям с матерями
катись
любая бумажка.
Но эту…
Я
достаю
из широких штанин
дубликатом
бесценного груза.
Читайте,
завидуйте,
я – гражданин
Советского
Союза.

Стихи о совковой ксиве

Я, старый волчара,
порвал бы
пасть
любой
протокольной роже.
Братва,
мне любая правИла
не в масть,
любая портянка.
Но всё же…
Майдан на банУ.
Внутрях –
караул! —
Ментяря поганый
топает.
Ксивы ломят.
И я
аусвайс пихнул,
в цвет
с обезьяньей жопою.
Стремные ксивы
мент облажАл.
Пасть лыбит
на вытеркие.
Как член губами,
клешнёй
зажал
ксивенку
с английским левою.
Шнифтами
хавая,
охерев
от импортного засранца,
берут,
как будто на лапу грев,
ксиву
американца.
Польскую ксиву
рисуют
в упор –
козёл, ты, в натуре,
не «польский вор»?! —
и пялят
зенки блевотные:
с каких ты, чурка,
спустился гор,
откуда выполз, животное?
Хлебалом щёлкая,
бормоча:
да ну эту
перхоть
в пень! —
шмонают
лениво
разных датчан
и шведскую
шелупень.
И вдруг
на ментовской
морде лица
хАвальник
перекосило.
М а цает мусор
с мандр а жем
в мальцАх
мою
красножопою ксиву.
Как хер
на бритву
надулся,
как
на дубореза –
покойник,
в блудную
вляпался мент – голяк! – ,
попал, как хрен
в рукомойник.
Носильщик
давит маяк,
готов
шмотье тусануть,
не обхаяв.
Конвойные псы
глядят
на ментов,
ментяры
на вертухаев.
Готовы бы матку
вывернуть мне,
да бздят,
что срок припаяется,
козырная ксива
моя
мусорне –
будто серпом
по яйцам.
Я, старый волчара,
порвал бы
пасть
любой
протокольной роже.
Братва,
мне любая правила
не в масть,
любая портянка.
Но всё же…
Я
ксиву свою
достаю из шкер,
а не просто
болт бестолковый.
Секите,
хавайте,
вот вам хер,
я – дуролом
совковый.
4
Перейти на страницу:
Мир литературы