Убитая пирамида - Жак Кристиан - Страница 46
- Предыдущая
- 46/73
- Следующая
– То есть я буду обязан отвечать на вопросы.
– Естественно.
Чечи немного помолчал.
– В таком случае я предпочитаю не подавать жалобу.
– Это ваше право.
– Это прежде всего в интересах Египта. Любопытные уши в суде или где-нибудь еще – и все предприятие окажется под угрозой провала. Предоставляю Кадаша вам; я буду вести себя как ни в чем не бывало. Вы же, судья Пазаир, помните, что обязаны хранить тайну.
Пазаир вышел из казармы вместе с зубным лекарем.
– Против вас не выдвинуто никакого обвинения.
– Зато я собираюсь протестовать!
– Неблагоприятные свидетельства, трудно объяснимое присутствие в этом месте в неурочный час, подозрение в краже… дело получается не из простых.
Кадаш покашлял, рыгнул и сплюнул.
– Ладно, не буду.
– Зато я буду.
– Простите?
– Я согласен вставать среди ночи, вести расследование в любых условиях, но не допущу, чтобы меня дурачили. Объяснитесь, или я обвиню вас в нанесении оскорбления судье.
Лекарю вдруг стало трудно говорить.
– Медь высочайшего качества, совершенно чистая медь! Я много лет о ней мечтаю.
– Как вы узнали о существовании этого склада?
– Один офицер из этой казармы оказался… болтливым клиентом. Он похвастался, я решил попытать счастья. Раньше казармы так строго не охранялись.
– Вы решились на воровство?
– Нет, что вы, я был готов заплатить! Я бы отдал за металл несколько тучных быков. Воины любят мясо. А у меня был бы превосходный материал, легкий, прочный! Но этот бесстрастный усатый человечек… С ним невозможно договориться.
– Но не весь же Египет можно подкупить.
– Подкупить? Что вы такое вообразили? Если два человека заключают сделку, это еще не значит, что они мошенники. Вы слишком мрачно смотрите на вещи.
Кадаш ворча удалился.
Пазаир пробродил всю ночь. Объяснения зубного лекаря его не убедили. Запас металлов, казарма… снова армия! Впрочем, вряд ли этот эпизод как-то связан с исчезновением ветеранов; скорее, все дело в отчаянии стареющего лекаря, не желающего признать, что рука его уже не так тверда, как прежде.
Было полнолуние. Согласно легенде, на луне жил заяц, который ножом отсекал голову тьме. Судья с радостью взял бы его к себе в секретари. Ночное солнце росло и таяло, наполнялось светом и снова его теряло; воздушная барка несла его мысли к Нефрет.
***
Все знали, что нильская вода чрезвычайно полезна для пищеварения, поскольку выводит из организма вредные жидкости. Некоторые врачи полагали, что своими целебными свойствами она обязана лекарственным травам, росшим по берегам реки. Когда начинался разлив, вода вбирала в себя растительные частицы и минеральные соли. Египтяне наполняли тысячи кувшинов, где драгоценная влага могла долго храниться в неизменном состоянии.
Тем не менее Нефрет проверила прошлогодние запасы. Когда содержимое одного из сосудов показалось ей мутноватым, она бросила туда сладкий миндаль. Через сутки вода станет прозрачной и восхитительно свежей. Некоторые кувшины трехлетней давности до сих пор хранили воду в первозданной чистоте.
Удостоверившись, что все в порядке, девушка решила последить за работой прачечника. Во дворце на эту должность назначали человека, пользующегося особым доверием, так как чистоте одежды придавалось большое значение – в любом сообществе, большом или малом, дело это считалось чрезвычайно ответственным. Постирав и выжав белье, прачечник должен был выбить его специальной колотушкой, встряхнуть, высоко подняв руки, и лишь потом развесить на веревке, натянутой между двумя шестами.
– Вы нездоровы?
– Почему вы так думаете?
– Потому что вы работаете вполсилы. Вот уже несколько дней выстиранное вами белье все серое.
– А что вы хотите? Работа тяжелая. Грязное женское белье – такая мука.
– Одной водой тут не обойтись. Возьмите вот это моющее средство и это благовоние.
Прачечник, нахмурившись, взял у Нефрет два сосуда, но, увидев ее улыбку, смягчился.
Чтобы в зерне не завелись насекомые, Нефрет велела пересыпать запасы древесным пеплом – дешевым и действенным средством. Так зерно удастся сохранить до следующего урожая.
Пока она осматривала последний отсек амбара, пришла новая поставка от Кани: петрушка, розмарин, шалфей, тмин и мята. Высушенные и растертые в порошок, эти лекарственные растения служили основой для лекарств, которыми Нефрет лечила больных. Ее снадобья смягчили боли старика, здоровье его заметно улучшилось, он радовался тому, что может оставаться с семьей.
Несмотря на скромность Нефрет ее успехи не прошли незамеченными. Молва быстро распространилась по западному берегу, и к ней потянулись крестьяне из соседних селений. Девушка никому не отказывала и каждому уделяла столько времени, сколько требовалось. После изнурительного дня она полночи занималась приготовлением пилюль, мазей и перевязочных средств. Ей помогали две вдовы, выбранные за их добросовестность. Несколько часов сна – и снова с самого рассвета у дверей выстраивался нескончаемый поток пациентов.
Не так представляла она свою работу, но лечить людей ей нравилось. Стоило только увидеть, как озабоченное лицо вновь обретает жизнерадостность, и она чувствовала, что ее усилия вознаграждены. Небамон оказал ей услугу, заставив приобрести опыт в общении с самыми бедными пациентами. Здесь от красноречия светского лекаря проку было мало. Пахарь, рыбак, мать семейства желали только одного – вылечиться быстро и дешево.
Когда Нефрет одолевала усталость, ее развлекала играми Проказница – зеленая обезьянка, которую она попросила привезти из Мемфиса. Она напоминала ей о первой встрече с Пазаиром, этим строгим, непримиримым человеком, вызывавшим тревогу и привлекавшим одновременно. Какая женщина сможет жить с судьей, для которого его призвание важнее всего на свете?
Десяток носильщиков составили корзины к дверям новой аптеки Нефрет. Проказница тотчас же принялась прыгать с одной на другую. В корзинах были кора ивы, натрон, белое масло, ладан, мед, смола терпентина и различные животные жиры в огромном количестве.
– Это мне?
– Вы целительница Нефрет?
– Да.
– Значит, это ваше.
– Да, но цена этих веществ…
– Все оплачено.
– Наше дело – доставка. Вот, подпишите.
Потрясенная и обрадованная, Нефрет написала свое имя на деревянной табличке. Теперь она сможет готовить сложные снадобья и в одиночку лечить тяжелые болезни.
***
Когда на закате на пороге жилища появилась Сабабу, Нефрет не удивилась.
– Я ждала вас.
– Вы догадались?
– Мазь от ревматизма скоро будет готова. Все составляющие у меня теперь есть.
Волосы Сабабу были убраны душистым тростником, на шее красовалось ожерелье из сердоликовых цветков лотоса; теперь она нисколько не походила на нищенку. Льняное платье, просвечивавшее ниже талии, позволяло любоваться длинными, стройными ногами.
– Я хочу лечиться у вас и только у вас. Все остальные лекари – воры и шарлатаны.
– Вы не преувеличиваете?
– Я знаю, что говорю. Можете назначить любую цену.
– Вы сделали мне роскошный подарок. Такого количества дорогих веществ хватит на сто человек.
– Но я – первая.
– Вы что, разбогатели?
– Я вернулась к своей деятельности. Фивы – город поменьше, чем Мемфис, люди в нем набожны и не столь открыты, однако состоятельные горожане не меньше ценят пивные дома. Я сняла симпатичный домик в центре города, заплатила сколько следует начальнику местной стражи и распахнула двери заведения. Слава о нем быстро облетела город. Подтверждение тому перед вами!
– Вы очень щедры.
– Не обольщайтесь. Я хочу, чтобы меня хорошо лечили.
– А вы будете следовать моим советам?
– Неукоснительно. Я только руковожу заведением, сама я прежней работой не занимаюсь.
– Но вас, наверное, одолевают обожатели.
- Предыдущая
- 46/73
- Следующая
