Испытание Эриксоном. Личность мастера и его работа - Зейг Джеффри К. - Страница 33
- Предыдущая
- 33/49
- Следующая
Его жена сказала: «Мы потеряли дом и все свое имущество. Потеряли мои драгоценности и свадебные подарки. Нам пришлось забрать детей из колледжа, а этот идиот хочет одолжить очередную сумму этому мошеннику».
Я сказал ему: «Если пациент разыгрывает перед вами картину болезненного недомогания, выражает отвращение к наркотикам и просит заверений в том, что ему не грозит наркотическая зависимость, будьте уверены — перед вами человек, впавший в зависимость от этих самых наркотиков. И если вы ссудили ему 500 долларов, вам не следует одалживать ему еще 500, чтобы он вернул первые 500 долларов».
Этот врач ссудил ему более 30 000 долларов из своих сбережений, снятых со счета, прежде чем потерял дом жены и лишил своих детей образования. Работая как проклятые, члены его семьи были вне себя. Он был просто изможден и так жаден до денег (которые ему приходилось ссужать мошеннику), что потерял множество своих пациентов.
Зачем пациент приходит к тебе? Я не верю всему, что рассказывает мне пациент, сидящий на стуле.
В то утро передо мной сидела женщина. Я уже рассказывал вам про все эти кивки головой. На первой встрече я спросил, не случалось ли ей заводить больше одного романа вне дома, и она легко призналась, что у нее таких романов несколько. Однако она продолжала уводить меня от своей проблемы, и наконец я сказал: «Я сделал все для того, чтобы вы изложили мне свою проблему. Разрешите взглянуть на ваши водительские права». С большой неохотой женщина достала их и показала мне. Я произнес: «Срок действия ваших прав истекает через неделю. Вы действительно боитесь идти сдавать экзамен. А теперь, пожалуйста, расскажите мне, почему вы боитесь этого. Вы, очевидно, должны знать, что мне известно, в чем заключается ваша проблема, поскольку я вытянул из вас информацию о водительских правах. А теперь вытаскивайте из сумочки свою настоящую проблему— виски». (Смеется.)
Я начал рассказывать ей случаи из жизни пациентов. Она нашла их интересными. Пациентка выразила сочувствие к женщине, которую замучили приступы ужаса.
Я рассказал ей несколько историй, а она, в свою очередь, — мне. Внезапно женщина поняла, что все персонажи ее историй приведены к общему знаменателю. Потом признала, что в наших историях — общий знаменатель. (Смеется.)
Зейг. Значит, вы создали условия, чтобы она спонтанно могла прийти к пониманию.
Эриксон. Вот именно. Расскажу вам несколько вымышленных случаев — о реальных вам знать не требуется.
Трое из друзей этой пациентки начали создавать новые семьи. Они с мужем занялись этим же. Вмешалась другая женщина и рас— строила все три брака.
Еще одному ее хорошему другу встретилась женщина, с которой она знакома. Не такая уж и симпатичная. Это означает: она привлекательна, но не симпатична. А потом эта женщина расстроила брак одного из ее друзей.
Другая женщина… Вот общий знаменатель этих историй. Иными словами, ее брак находится под угрозой. Вот как я узнал о ее романах на стороне.
Она сказала: «Мой муж предложил мне книжку по сексу и издевался надо мной, потому что я не стала ее читать, спрятала в ящик своего стола и с тех пор на нее даже не взглянула». Я заметил: «Да. Вы недооцениваете свою личную ценность».
Вот в чем ее проблема. А вовсе не боязнь летать на самолете. Пациентка не хочет возвращаться в то состояние, в котором они с мужем строят новую семью. Она сказала, что боится садиться в самолет. Я чертовски хорошо знаю, что она не боится этого. Она боится признаться себе, что, может быть, не соответствует своему мужу в достаточной степени. Она никогда не смела признаться себе в том, что чувствует себя подчиненной.
В следующую пятницу моя пациентка собирается лететь домой и ожидает, что сможет насладиться полетом. Она этого не знает, пришла ко мне сегодня в надежде рассказать об этом.
Она заявила: «Возвращаясь из Калифорнии, я чуть не попала в катастрофу на шоссе. Водить машину — ужасно. В такой прекрасный день было бы лучше парить в небе». Ее муж занимался бизнесом в области летательных аппаратов, поэтому она думала, что завтрашний день окажется замечательным для прогулки на воздушном шаре. Если бы у нее действительно была фобия пребывания на высоте, она бы не думала, что день может выдаться удачным для полета на самолете. Через два часа разговора с ней я убедился, что моя пациентка слишком много накручивает на себя.
Эриксон возвращается к истории своей пациентки и показывает, как он использовал случаи, чтобы направлять ассоциации — история в обмен на историю, — пока пациентка не обнаружила «общий знаменатель». Он общался с женщиной на ее же уровне, уважая ее неосознанную потребность утаивать информацию. И одновременно подготавливал среду для изменения. Эриксон организовал свою терапию во времени так, чтобы его прямое замечание о низкой самооценке оказалось эффективным.
Далее Эриксон возвращается к теме поведения с предсказуемым паттерном, обсуждая своего зятя, Дэйва.
Эриксон. Послушайте, вы прочли эту статью? (До этого Эриксон видел, что мне передали копию его статьи под названием «Гипноз в полевом исследовании значения локализации звука в поведении человека», 1973.)
Зейг. Я просмотрел копию и, кроме этого, я читал ее раньше. Она вышла в последнем номере «Американского журнала клинического гипноза».
Эриксон. Мне довелось описать первый случай в 1929 году, второй — в 1940-м, а третий — в 1968-м. Но все это было в черновиках. «Приглаженную» статью я написал лишь в прошлом году.
Зейг. Не могу понять, как вы все-таки пришли к заключению, что нужно использовать идею о локализации звука.
Эриксон. Чистая случайность. Мне нужно было продемонстрировать доктору Хэкетту, что я могу наводить транс способом, который не предполагает упоминания слова «транс» и упоминания вообще чего бы то ни было. А опыт в локализации звука есть у всех.
Когда моя голубоглазая дочь (Бетти Элис Эллиотт) закончила читать отчет, она заявила: «Папочка, все это просто тошнотворно. Когда я вспоминаю о том, чем занималась в школе, мне становится дурно».
Ее муж был подполковником военно-воздушных сил. Реакция на звук — одна из тех вещей, которые следует научиться контролировать, если хочешь стать пилотом реактивного самолета. Это, помимо прочего, сказалось на его манере вождения автомобиля. Моя дочь не придавала этому никакого значения, пока у них не появился первый ребенок. Однажды, когда они с ребенком садились в машину, Бетти сказала: «Дэйв, ты незамедлительно покупаешь вторую машину. И впредь — мы с ребенком едем в одной машине, а ты следуешь за мной». И вот теперь она водит аккуратно, не нарушая правил, а он летит сзади в идеальном боевом порядке. (Смеется.) Они возвращались из Невады — там прямой участок шоссе, — и Бетти сказала: «Удивительно, как ему удается так хорошо сохранять дистанцию. Попетляю-ка я туда-сюда». Он следовал за ней и не заметил, что она петляет намеренно.
Дэйв не мог слышать ее, когда она кричала ему: «Останови машину — время перекусить». Он просто слышал мотор, все его внимание было сконцентрировано на нем. Когда ты летишь на одномоторном реактивном самолете на высоте 60 000 футов, приходится слушать мотор и слышать его. Тебе необходимо знать, летишь ли ты прямо, брюхом вверх или с наклоном. Следует знать точное положение самолета по отношению к самому себе и слышать звук мотора.
Теперь он офицер службы безопасности. Моей дочери казалось забавным вести первую машину и наблюдать в зеркало заднего вида, как муж, согласно боевому порядку, летит вслед за ней. Она пробовала внезапно нажимать на тормоза — он нажимал на них с такой же внезапностью. Он знает, что он в боевом порядке. Что бы ведущая машина ни вытворяла — все в порядке. Он просто видит ее, повторяет ее указания.
Ребенком я интересовался локализацией звуков — вертел головой по сторонам. А Хэкетт считал, что нужно применять стереотипное наведение: «Расслабьтесь. Ваши глаза закрываются. Ваша рука поднимается все выше и выше. Ваши веки все больше и больше тяжелеют». Этот паттерн и подобное многословие не имеют никакого смысла.
- Предыдущая
- 33/49
- Следующая
