Кузина Эдит - Збых Анджей - Страница 3

• Предыдущая
• 3/24
• Следующая

Унтер-офицер из железнодорожной охраны говорил взволнованно, сбивчиво. Воротник его куртки был расстегнут, а голова под шапкой повязана платком, закрывав*-шим уши. Выглядел он как старуха, но ни обер-лейтенант Клос, ни майор Брох не придавали этому никакого значения.

– Это случилось ранним утром, как раз во время смены караула, – докладывал унтер-офицер. – Дьявол их знает, откуда им стало известно время смены. Налетели внезапно, убили фельдфебеля Трошке, тяжело ранили солдата Грубера. К счастью, наши на станции услышали выстрелы, дрезина стояла наготове, на месте мы были через несколько минут. Но бандиты уже скрылись в лесу. И в тот момент, когда мы совещались, что делать дальше, неожиданно на железнодорожной насыпи раздался оглушительный взрыв. Солдаты соскочили с дрезины. Я подал команду: «Ложись!» Думал, что произойдет следующий взрыв. Тогда бы нам всем не собрать костей.

– Был только один взрыв, – сказал Клос, – часть заряда не сработала. Поврежден небольшой отрезок пути, и движение поездов может продолжаться.

– Вы не задумывались, обер-лейтенант, над тем, как они могли пройти через заминированное поле? Ведь единственный подход к железнодорожной насыпи со стороны леса и реки должен быть заминирован. Всыплю я этому Шнейдеру! К счастью, все обошлось благополучно, хотя фельдфебель Трошке погиб. Иначе следовало бы отдать под трибунал саперов, которые забыли поставить мины на подходе к железной дороге.

– Извините, господин майор, – сказал Клос. Шнейдер и его саперы не виноваты. Только вчера я инспектировал этот район, он был заминирован.

– Хотите сказать, что партизанам известна схема минирования?

– Не исключено, – поморщился Клос и внезапно умолк, ибо из остановившегося несколько минут назад поезда вышел какой-то лейтенант, подошел к разговаривающим офицерам и обратился к старшему:

– Господин майор, что случилось? Но Брох махнул рукой:

– Не волнуйтесь. Все в порядке. Можете возвращаться. Сейчас ваш поезд отправляется.

Раздался тихий гудок. Паровоз будто опасался громким звуком вызвать из окрестных лесов грозных партизан.

Брох взял Клоса под руку и проводил к своей машине. Мотор работал ритмично, водитель не глушил его, чтобы сразу тронуться.

– Это уже вторая диверсия на железной дороге, – проговорил Брох. – Почему именно здесь?

– Вы удивлены? Эта самая важная линия связи с фронтом.

– Фронт все ближе и ближе, – с унынием произнес майор. – Верите ли, обер-лейтенант, что когда-то мы были под Москвой?

– Не вижу повода для пессимизма, – сказал Клос, кивнув на прислушивавшегося к разговору водителя.

– Поехали! – бросил Брох, когда зарокотал мотор, заглушая их слова, сказал: – Благодарю, Клос.

– Абвер должен оберегать моральное состояние армии, – с усмешкой ответил обер-лейтенант.

Вскоре машина въехала на улицу города, вымощенную булыжником.

– Остановись, – толкнул майор водителя в плечо, – здесь у меня небольшое дело… Не забыл, Ганс, о встрече Нового года? Будет сюрприз.

– Жду с нетерпением, господин майор. Как условились, около одиннадцати можем начать наш грандиозный ужин.

– Честь имею, Клос, – кивнул Брох. – Теперь нам остается только напиться…

«Бедный Брох, грустно тебе, – думал Клос, проходя мимо убогих домишек предместья. – Ты слишком интеллигентен, слишком добр, ты не даешь обмануть себя геббельсовской пропагандой относительно „эластичного сокращения фронта“ и „победоносного отрыва от войск противника“.

Чувствуешь, что все разваливается, близится крах, но ничего не делаешь, чтобы ускорить эту развязку».

Клос с уважением относился к Броху, ценил его объективность и, если можно так выразиться, порядочность. Брох вел себя непосредственно, легко сближался с молодыми офицерами. В его годы, с его жизненным опытом и знаниями, он мог быть уже генералом. Когда-то он служил в контрразведке, подавал большие надежды, мог стать незаурядным штабистом, но его расхождения во мнениях с руководством, критика действий фюрера, о чем кто-то услужливо донес куда следует, помешали его офицерской карьере.

Все они, когда-то молодые офицеры времен первой мировой войны, будущие кадры рейхсвера, а ныне костяк командования немецкой армии, послушно исполняют приказы, не думая о Германии. И если бы некоторые из них решились на протест и активные действия (Клос вспомнил о прошлогодних августовских событиях), они могли бы еще добиться своей цели, устранить бесноватого фюрера и, как надеялись некоторые немецкие генералы, спасти третий рейх от окончательного разгрома.

Клос пересек небольшую площадь, на которой торчали обгоревшие развалины синагоги. Он свернул в узкую улочку, безлюдную в эту пору. Уже начинало светать, но еще был комендантский час. Обер-лейтенант прошел мимо деревянного, когда-то окрашенного в желтый цвет домика с вывеской часовщика, внимательно осмотрелся, сделал еще три шага вдоль высокого решетчатого забора и, нажав на калитку, которая легко уступила, оказался в небольшом дворике. Из окна домика пробивался слабый луч света. Клос три раза стукнул в оконную раму, а когда открылась дверь, уверенно ступил в полутемный большой коридор, прошел через две тесные комнаты в пристройку, прилегающую к магазину часовщика, освещенную трепетным пламенем карбидной лампы.

Мужчина с землистым лицом и глубоко запавшими глазами снял наушники, положил их около коротковолновой радиостанции и вопросительно посмотрел на Клоса.

– Снова не удалось, – сказал Клос со злостью. – Кого вы посылаете на эту операцию? Железная дорога – это важный объект оперативного значения. Взрыв слегка повредил часть рельса, и только.

– «Тетя Сюзанна», – часовщик провел ладонью по глазам, как бы пытаясь снять сонливость, – требует, чтобы мы с этим объектом покончили не позднее 7 января.

Клос усмехнулся. Он всегда улыбался, когда слышал это «тетя Сюзанна», и сам не раз употреблял это условное название своего Центра. Угостив радиста сигаретой, внимательно смотрел, как тот глубоко, жадно затягивается дымом, и только сейчас, очевидно, заметил озабоченность, чрезмерную усталость на посеревшем лице этого человека. Он пожалел, что не сумел воздержаться от упрека, хотя часовщик не обиделся, ибо понимал, как важно это задание.

• Предыдущая
• 3/24
• Следующая