Атлантида - Зайдлер Людвик - Страница 45

• Предыдущая
• 45/97
• Следующая

Атлантический океан...

В середине I в. н. э. Люций Анней Сенека (Младший) в песне из второго действия трагедии «Медея» писал о нем так:

Латинский текст этого отрывка помещен в качестве эпиграфа на предыдущей странице. Со времени открытия Америки слова его считаются поразительным по своей точности пророчеством. На самом деле это неверно.

Сенека создал не прообраз будущего, а, по всей вероятности, картину прошлого. Его слова можно было бы считать пророческими, если бы он высказал их первым и о великом материке, расположенном за Столпами Геракла, не говорилось раньше, если бы о существовании такого континента не упоминали научные авторитеты того времени.

Из трудов Сенеки сохранились лишь отдельные фрагменты, несмотря на то что он был невероятно плодовитым автором как в области поэзии, так и в области философии. Занимался он и проблемами естествознания. В описаниях географического характера он использовал сведения и взгляды, приводимые другими авторами, знал труды Платона. Возможно, что стимулом для этого мнимого предсказания были слова его отца Люция Аннея Сенеки (Старшего), учителя риторики, который в одном из своих трудов под названием «Suasoria» писал:

«Всему, чему природа придала определенную форму, она установила пределы. Неограниченное не существует, будь это даже Океан. То, что в Океане лежат плодородные земли, что по ту сторону Океана возвышаются другие берега и другой мир, что законы природы нигде не кончаются, но всегда появляются в новом облике там, где они, казалось бы, не имеют силы, — все это легко можно себе представить...».[4]

Слова сына и отца взаимно дополняют друг друга и как бы подтверждают веру в существование жизни вне пределов известного в те времена мира, в чем, вероятно, многие сомневались. Эти высказывания приводят к мысли, что оба они верили в существование Атлантиды Платона и полагали, что ее остатки могли сохраниться.

Сенека не располагал большими знаниями в области естественных наук, поэтому с его личным мнением можно было бы и не считаться, но он был знаком со взглядами географов того времени. Лучшим доказательством этого может быть уже приводившаяся цитата из «Медеи», предсказывающая, по мнению некоторых, открытие новых материков, а в действительности упоминающая о континенте, о котором говорили, что в свое время он существовал.

Первые сведения о каких-то таинственных островах появляются в греческой литературе у Гомера и Гесиода. Это мифы о путешествиях Геракла на остров Эритею (иначе Эрифию, Эритрею либо Эритрию) за быками Гериона, в сады Гесперид за волшебными яблоками или же странствия Аргонавтов и Одиссея. Благоприятным обстоятельством для сопоставления этих «путешествий» с существованием Атлантиды является тот факт, что трудно установить, в какую эпоху они происходили. Лишь дату странствий Одиссея можно определить относительно точно, поскольку они начались после падения Трои, то есть приблизительно после 1185 г. до н. э., за три столетия до того, как их описал Гомер[5] .

В атлантологической литературе этим соображениям уделяется довольно много места. Цель этих исследований — установить, не являются ли упоминаемые в мифах различные острова и страны, до которых можно было добраться только морским путем, какими-то следами Атлантиды. Все же, пожалуй, основной довод против Платона, как мы уже отмечали, — это отсутствие более ранних упоминаний об исчезнувшем материке.

Археологические раскопки доказали, что Троя существовала на самом деле, что Троянская война — это факт исторический, а описание Гомером города Трои даже в деталях соответствует действительности. Таким образом, следовало бы ожидать, что и путешествие главного героя «Одиссеи» изложено со всей достоверностью. К сожалению, мы не находим сейчас на карте мест, упоминаемых Гомером.

На это жаловались еще в древние времена. Причина здесь в том, что гомеровские названия слишком устарели и их невозможно отождествить с более поздними географическими названиями как в Средиземноморском бассейне, так и в районах Черного моря и побережья Атлантического океана. А некоторым очень хотелось бы в маршрутах странствий Одиссея видеть далекие морские походы в Атлантику, а может быть, даже отражение мест, известных только из рассказов финикийцев, или воспоминания о тех временах, когда по «внутренним» и «внешним» морям плавали корабли атлантов...

О путях, по которым странствовали герои Гомера, лучше всего, как нам кажется, сказал выдающийся греческий географ Эратосфен (276—194 гг. до н. э.), заявив, что Гомер «не хотел», чтобы Одиссей во время своих путешествий посещал известные места, и утверждал, что «только тогда можно будет открыть, куда именно плавал Одиссей, когда укажут кожевника, который тачал мешок для ветров»[6] . Это намек на известное из «Одиссеи» предание, согласно которому царь ветров Эол подарил Одиссею кожаный мешок, наполненный всеми ветрами, однако товарищи Одиссея, предполагая, что там находятся сокровища, открыли мешок, и все ветры улетели туда, где они и должны постоянно находиться, то есть в поднебесные дали, а корабли ушли в неведомые воды.

Вопрос о том, преднамеренно ли Гомер именно так представил странствия своих героев или же его географические познания не позволили ему высказаться точнее, в определенной мере решает Геродот: «...Смешно глядеть, как из множества составителей землеописаний ни один не показал вида земли толково. По их начертанию Океан обтекает землю кругом...» «Кто говорит об Океане, тот впутывает в объяснение неизвестные предметы, и потому мнение его не подлежит даже обсуждению. Я не знаю о существовании какой-либо реки Океана; мне кажется, что Гомер или другой кто-нибудь из прежних поэтов выдумал это имя и внес его в поэзию».

• Предыдущая
• 45/97
• Следующая