Белый шайен - Юров Сергей - Страница 22

• Предыдущая
• 22/77
• Следующая

Когда мы, наконец, добрались до цели путешествия, на прерию спустилась светлая летняя ночь. На большой излучине ручья Мустангов горело множество костров. Оттуда неслись громкие восклицания на английском, вперемешку с гортанной индейской речью. Так орать могли только злодеи-команчеро и подвыпившие краснокожие, собравшиеся здесь для грязных сделок.

На коротком военном совете я первым взял слово, и мои доводы легли на благодатную почву. Я обдумал все еще на пути к Мустанг Крик. Поэтому мои слова были просты и убедительны.

— Вокруг повозок торговцев кучами бродят индейцы. Уже сейчас они, наверное, пьяны. Я без труда пройду через них. Они примут меня за команчеро.

Я был одет в индейскую одежду, но в подобном наряде мог ходить любой торговец. Мне осталось только спрятать свои длинные волосы за воротник и набраться храбрости.

— Хорошо, — согласился Вокуини. — белый друг убедил Римского Носа. Он, Чарли и Боевое Перо будут ждать Ниго Хайеза на холме, где растут сосны.

Когда я взялся за поводья, со стороны стоянки послышался одобрительный индейский рев. Видно, был открыт свежий бочонок виски.

Я пустил вороного шагом и проехал до густой чащи ив и тополей, окаймлявшей излучину. Тут мне пришлось оставить Маркиза. За него я не беспокоился. Я знал, что он не двинется с места, но, заслышав тройной крик сойки — мой сигнал — он разорвет все путы и растопчет любого, кто встанет между ним и его хозяином.

Напустив на себя самоуверенный вид, я смело двинулся вперед. Надо было показать краснокожим, что я здесь свой, из числа торговцев-команчеро. Мне удалось покрыть не менее половины пути, когда я едва не нарвался на неприятности, Я упустил из виду, что в окрестностях излучины могут бродить не только индейцы. Если бы двое команчеро, углубившиеся в заросли отдать дань природе, не заговорили, я бы наверняка столкнулся с ними лоб в лоб. Бросившись на землю и подождав, пока они не скрылись из глаз, я встал и с большим вниманием тронулся дальше. Только у конца зарослей мне повстречалась троица подвыпивших липанов. Они обнимались, прикладываясь к фляжкам с огненной водой.

— Виски! Виски! — гаркнул один из них с чудовищным акцентом, протянув мне посудину.

Как и предполагалось, индейцы запросто приняли меня за команчеро.

— Отлично, воин, — проговорил весело я, хлопнув его по плечу. — Наслаждайся этой бурдой сам.

Липаны осклабились и, пригубив каждый свою фляжку, пошли прочь.

Скоро я дошел до огромного тополя, за которым уже не росло ни одного деревца. Встав за его толстый ствол, я принялся рассматривать обширную стоянку торговцев.

Первое, что бросилось мне в глаза — это большое количество индейцев, которые тесной толпой сгрудились вокруг повозок. Тут их было не менее полутора сотен, пьяных и не очень, возбужденных, дерзких. Немалое число краснокожих уже ни о чем не волновалось — они лежали тут и там, переборщив с огненной водой.

Торговцев я насчитал двадцать человек. Стив Блэкберн, как и полагалось, был главным действующим лицом. В окружении охранников пауни, он, сидя на облучке фургона, живо командовал раздачей виски собравшимся индейцам. Вскрыв томагавком очередной бочонок, он громко крикнул на всю излучину:

— Сюда, краснокожие ребята!.. У Койота Кайова еще есть припасы, чтобы промочить ваши луженые глотки!

Стоявшие вблизи индейцы с одобрением зашумели. Те из лежавших, что еще сохраняли сознание, изо всех сил пытались принять вертикальное положение. Кое-кому это удавалось, но только для того, чтобы тут же вытянуться на земле.

В одном из индейцев, окруживших фургон, я узнал продажного мескалеро. Он был сравнительно трезв. Блэкберн заметил его и притянул к себе.

— Твердый Рог — мой самый лучший друг! За красавицу-шайенку он получит столько виски, что его хватит на весь народ мескалеро.

Индеец замотал головой и отреагировал на плохом английском:

— Виски плохо… Ружья и патроны хорошо.

Блэкберн нахмурился и стал разговаривать о чем-то с Тони Сайкзом.

В пути я прикидывал, можно ли каким-то образом прибегнуть к помощи Черного Тони. Но всякий раз меня брали сомнения. В конце я решил, что рассчитывать на него было нельзя. Я спас его, он помог мне. Мы были квиты.

Повернувшись к мескалеро, Блэкберн протянул ему полный кувшин.

— Выпей, дружище. У Койота Кайова виски никогда не бывает плохим.

Твердый Рог принял посудину, но вместо того, чтобы выпить, медленно вылил содержимое на землю.

— Виски плохо, — снова проговорил он. — Сейчас хорошо ружья и патроны.

— Ну, парень, — с нарастающим гневом протянул команчеро, — это мне совсем не нравится!

— Койот Кайова обещать, Твердый Рог верить, — зацокал языком мескалеро, принимая угрюмый вид.

Сайкз окинул взглядом индейца, потом что-то шепнул на ухо Блэкберну. Тот на секунду задумался, а затем хлопнул краснокожего по плечу.

— Ладно, черт с тобой, Рогоносец. Ты получишь обещанные ружья. Но патроны — завтра!

Несколько вождей, увидев, как Твердый Рог получил оружие, также потребовали себе ружей.

— И эти туда же! — рявкнул Блэкберн, сплюнув с досады. — Вот бестии!.. Эй, Томпсон, — обратился он к подручному, находившемуся в фургоне с амуницией. — Выдай и этим надутым индюкам ружья. Пусть успокоятся. Без патронов они не опасней сдохшей кобылы.

Заполучив оружие, индейцы явно были удовлетворены. Видя это, Блэкберн приказал открыть еще один бочонок виски.

Внимательно осмотрев лагерь, я понял, что Белое Облако мне следует искать в одном из пяти фургонов. Только в каком из них? Это я должен был выяснить как можно быстрее. Торговцы занимались спаиванием краснокожих и ни о чем другом, похоже, не заботились.

Я уже собрался было углубиться в заросли, чтобы незаметно пробраться к дальнему фургону, когда Стив Блэкберн оставил свой командный пост и направился именно к этой повозке. Я проводил его взглядом до тех пор, пока он не скрылся за парусиновым верхом. Сомнений быть не могло: Койот Кайова сам указал, куда мне нужно двигаться. Прежде чем я успел нырнуть в гущу зарослей, Блэкберн отослал прочь дежурившего у фургона команчеро.

Через три минуты я был у кромки зарослей в двадцати ярдах от фургона. В нем слышался раздраженный глухой голос Блэкберна. Пространство вокруг повозки было залито светом от двух факелов, вбитых в землю у задних колес. Пробежать это расстояние, — значит, было навлечь на себя внимание. Поэтому я пошел шагом. Когда был сделан последний шаг, моя куртка взмокла от пота, несмотря на то, что меня заметили лишь стоящие на привязи лошади.

Внутри фургона горела лампа, отбрасывавшая крупную тень Блэкберна на парусину. Тонкий силуэт находившейся перед ним женщины, несомненно, принадлежал Лауре.

— Помнится, я говорил, что ты станешь моей, невзирая ни на что, — донеслись до меня его резкие слова. — Я обычно добиваюсь того, чего хочу.

— Это на тебя похоже, — ответила Лаура. — Но я лучше брошусь в омут, чем в твои объятия.

Тень Блэкберна дернулась вперед, и прозвучала громкая пощечина. От захлестнувшей ярости я потерял над собой контроль. Я только помню, что ворвался внутрь фургона как одержимый.

— Какого черта! — рявкнул Блэкберн, не оборачиваясь. — Кого там принесло?

— Оглянись, подлец, и ты увидишь! — выхватив нож, выдавил я.

Может, и не стоило мне ничего говорить. Надо было только действовать, и все прошло бы прекрасно. Но я выдал себя, дав ему великолепный шанс опомниться. Когда я ринулся с ножом вперед, он отпрянул от Лауры и, откинувшись на перегородку, вытащил револьвер. Узнав меня, Лаура бросилась мне на шею и залепетала часто-часто:

— Джо, милый Джо… Джо…

Блэкберн молчал, целя в нас из своего кольта. Наконец его глухой голос нарушил молчание:

— Убери Лауру в сторону, если ты мужчина, Кэтлин. Негоже прятаться за женскую юбку.

— Не смей, Джо, — взмолилась девушка, по-прежнему обнимая меня. — Он тут же убьет тебя.

• Предыдущая
• 22/77
• Следующая